Рецензия на книгу

• 

  Аноним3 сентября 2019 г.

  «Вещь капитальная»

  Эту книгу я начинала читалась несколько раз. В школе мне так и не хватило сил продраться сквозь один день жизни ленивого тюфяка. Сейчас интуитивно выбрала эту книгу и каково же было мое удивление! Как писали критики это «вещь капитальная». По следам подростковых впечатлений я все стремилась найти того героя, что так сильно меня отталкивал ранее, найти его отрицательные качества, дурные привычки, бесполезность и ущербность. И не смогла. Нашла совсем другую истину — нельзя со своими правилами соваться в чужую жизнь.
  По этой причине я начну со Штольца, друга Обломова.

  Штольц воплощение моего юношеского идеала — шустрый и толковый человек. Когда Штольц впервые появляется на страницах романа, он вызывает удивление, которое лишь возрастает с каждой его попыткой помочь своему другу Илье в решении всех жизненных проблем. Казалось бы зачем умному человеку груз в виде Обломова? Гончаров на это отвечает историей их детства — вместе учились. Этот факт сложно оспорить — детские впечатления очень часто являются самыми яркими, прочными и долговечными. Тем временем, Штольц достаточно умный мужчина, не может понять своего положения. Он не перестает врываться ураганом в жизнь Обломова и непременно каждый раз поднимает его с кровати, хочет везти собой, словно хочет надеть на него свою жизнь, совершенно не замечая, что это одежка не по Илье. Для меня это поведение увлеченного идеей подростка (в психологическом плане), который еще не научился чувствовать психологические границы других людей. Человека, который хочет не только примерить, но и чуть ли не насильно насадить свое мировоззрение другому (а в этом горазды все взрослые люди). Гончаров очень красиво и туманно обосновывает это с помощью матери Штольца, которая была по духу ближе к Обломовским, чем к своему мужу немцу. Отец воспитал его практиком, мать же влила в его воспитание духовные ценности, которых он словно и не понял, но возвращался к ним через Обломова. Жизнь Штольца это некий идеал к которому стоило бы стремиться всем и каждому, хотя бы потому что движение полезно для здоровья более лежания на диване. Но именно комментарии Е.А. Краснощековой помогли до конца понять почему этот идеальный герой книги лишь вскользь что-то затрагивает в душе. Она пишет про функции двух супружеств (Обломов — Пшеницина и Штольц — Ольга). Первое показано со всей силой гончаровского таланта, а о Штольцах лишь рассказано строго по-существу, что оставляет впечатление надуманности! И правда, это последний штрих, которого недоставало — надуманность. Получается странная штука — обычно ведь приукрашивают отрицательные качества, саркастически их высмеивают, а тут Обломов представлен со всей широтой души, а идеал жизни лишь как примерные наметки, которые еще и не подошли в итоге для Обломова! Это потрясающе!

  Процесс написания этого романа у Гончарова занял около десяти лет. Его особенное развитие началось с появлением Ольги Сергеевны и (для меня) очень ровно продолжилось Агафьей Матвеевной. Весь образ Обломова раскрылся именно в его любви. Я бы даже сказала — вот тут то наконец-то начинается сама история его жизни.
  Но об этом надо уже читать и со временем перечитывать.

  Ольга Сергеевна и ее любовь к Обломову изображена до боли знакомой всем подросткам, которые влюбляются, а потом выдумывают что могут изменить другого под себя. Тут и самолюбие, и гордость, и много всего напускного, хоть и яркого. Ольга подобна бледной тени Штольца (он и сам так ее впоследствии воспринимал, как тень его идеала женщины), потому что ее еще ограничивает положение женщины в те времена. Как бы умна и активна она не была, увы, в полную силу развернуться она не имела возможности. В связи с этим она сама особого интереса не представляет.

  Интересно было другое, момент в который лично я затаила дыхание и до сих пор еще не смогла его перевести. Описание счастливого бытия Штольцев, подкосило на корню все выведенные идеалы — на Ольгу приступами находит непонятная печаль и, что еще хуже, равнодушие. То, с чем она боролась в Обломове — апатия, вдруг посещает и ее саму!
  Штольц утешает ее тем, что это от роскошной жизни и что если это приходит своевременно, то это не молот, а милый гость.

  «- Но с ними не справишься: они дают тоску и равнодушие.. почти ко всему.. - нерешительно прибавила она.
  

  • А надолго ли? Потом освежают жизнь, - говорил он. - Они приводят к бездне, от которой не допросишься ничего, и с большей любовью заставляют опять глядеть на жизнь.. Они вызывают на борьбу с собой уже испытанные силы, как будто затем, чтоб не давать уснуть...»

    Он называет это общим недугом человечества и призывает бороться с ним, а Ольга в ответ радуется и все у них продолжается хорошо.

    Вот она надуманность или скорее недосказанность. Роман рассказывает нам как против апатии боролся Обломов и проиграл, оставшись самим собой - тем, кем его воспитали. Про Штольца же мы знаем только то, что однажды уезжая из родного дома он все же проявил чувствительность и обнял женщину на прощание, которая единственная заплакала, провожая его во взрослую жизнь. Этого недостаточно, чтобы его мнение стало авторитетным и веским против общечеловеческого недуга.

  
  Возможно, я пойму это лучше лет через десять, но пока я поняла остальную часть книги.

  Противопоставление жизни Обломова и Штольца иногда наводит апатию даже на читателя, потому что суета происходящая в свете по тем временам была не лучше Обломовщины. Но эта история заканчивается хорошо — Штольц решил крупные неурядицы Обломова, а он в свою очередь прожил свои последние года жизни в своем идеальном уголке. Не совсем таком, каким он себе его видел, но зато более реалистичным.

  Моментами хочется восклинуть «Э, да без Штольца Обломов бы пропал». Да. Но и хочется добавить другое: «Без Обломова и Штольц мог бы пропасть». Они словно две противоположные половинки — разума и сердца. И мало где бывает хорошо без одного или другого.

  Конечно, этого не понять в школе. Книга о тридцатилетних хороша для тридцатилетних. Обо всем этом хорошо судить уже имея некий опыт жизни за плечами и тогда Обломов становится приятным малым. В конце концов он в чужие жизни не лезет и жить другим не мешает. Да, он фантазер, возможно своеобразный интроверт, которому лучше в его воображаемых мирах. Ну и пускай. Он чист душой, а этого качества часто не хватает, потому что оно неспособно ужиться в одном флаконе с действенностью. Не таков этот мир.

  Закончить хочется такой цитатой:
  «Как только вы им, этим достойным впрочем всякой похвалы правилом, станете как анатомическим ножом рассекать то, что вы называете Обломовкой и Обломовщиной, бедная обиженная Обломовка заговорит в вас самих, если только вы живой человек, органический продукт почвы и народности» Ап. Григорьев.
  
  Всем добра, не забывайте отдыхать и пить чай с пирогами :)

  11

  1,5K