Рецензия на книгу

• 

  Аноним16 августа 2019 г.

  У страха ли глаза велики Или Событие и как мы его создаем

  
  Для меня понимание произведения первоначальное сформировалось исходя из верхнего, самого простого смысла, того, который можно увидеть, проследив за диалогами и действиями героев. Но одновременно с этим пришло понимание, что не могло быть все настолько просто, в чем же тут дело? И полезла я читать отзывы и отклики... И скажу честно, так глубоко сверять образы и мысли я бы не смогла, ну к примеру - вот пара фраз показавших мне всю глубину моей "плоскости" в этих аллюзиях:
  

  
  Не принятый Ходасевичем прием персонификации смерти в образе ..... является у Набокова отражением традиции символистского и народного театра. Он проявляется в первую очередь в развитии темы .....

  Так я не опишу свои ощущения. Очень жаль, конечно. И так тоже:
  

  
  насыщенность реплик литературным подтекстом, цитатами, аллюзиями и реминисценциями, рассчитанных на чтение пьесы или же неоднократный просмотр ее в адекватной постановке; пристальное внимание к возможным литературно-драматургическим ассоциациям и вовлечение зрителя в разгадывание все более тонких намеков, открывающих все более глубокие планы; обыгрывание сцен других пьес и постановок, доведенное на низовом уровне восприятия до пастиша («Ревизор»); введение во внешнюю сюжетную канву скрытого внутреннего действия, показывающего подлинный мир драмы лишь соответственно подготовленному зрителю/читателю.

  Хотя некоторые параллели и отсылки я уловила, но увидела и то, что этого чудовищно мало. Тот литературный пласт, на который опирался автор и перекладывал в слова своих литературно-грамотных персонажей, мне не знаком на столько досконально. Что же, есть стимул продолжать изучение))
  Что же о пьесе говорили при первой постановке? Неужели сто лет назад народ жил настолько другой духовно жизнью и так тонко воспринимал легчайшие оттенки мысли? К счастью (плюсик в карму написавшего этот отзыв, не дал возможности развиться чувству непоноценности):
  

  
  Первый постановщик Ю. Анненков говорил, что автор написал «злободневно», что пьеса стала первой в эмиграции, «написанной в плане большого искусства», что при замене собственных имен она «может быть играна в любой стране и на любом языке с равным успехом». Вокруг постановки в эмигрантских кругах наблюдались радикальные характеристики и ажиотаж. Одни зрители считали, что пьеса «глубоко оптимистична», так как утверждает, что жизненная угроза, опасность не так страшны, как это подчас представляют себе люди. Другие полагали, что смысл пьесы «очень мрачен» и вступает в диссонанс с подчеркнутым комедийным стилем. В одних «Событие» вселяло оптимизм и жизнелюбие, других поражало пронзительным пессимизмом.

  Но вот такой поворот, признаться мне был неожиданен:
  

  
  Пьесу-шутку, анекдот, пародию на русскую драматургию и ярчайших ее представителей сочинил Владимир Набоков. Вероятно, главного героя Набоков писал с себя.

  Мне казалось главный герой настолько тонет в своей трусости и слабости, зарываясь как страус в песок головой, что ассоциировать с таким героем себя вряд ли почетно. Итог: каждый находит свой путь исходя из своих убеждений. Кто-то цепляется за прошлое и варится в позавчерашнем бульоне, не понимая что тухнет. Кто-то умеет оценивать глупости и ошибки прошлого и идти дальше. Кто-то сам не живет, а с радостью копается в чужих.. драмах. Каждому свое. А событием становиться то, что мы посчитаем таковым.
  
  

  
  При жизни Набокова его единственная пьеса «Событие» обошла полмира. Ставилась в Праге, Варшаве, Белграде, Париже, Нью-Йорке, однако в России у нее не столь богатая история: наиболее известные премьеры состоялись в 1988 году в ленинградской студии «Народный дом» и в 2002-м – в «Школе современной пьесы»

  23

  784