Рецензия на книгу
Стража! Стража!
Терри Пратчетт
Atenais15 августа 2019 г.Если подцикл про Смерть – это философские размышления Пратчетта о жизни и о вечном, то книги про стражу – это чистой воды социальная сатира. Не, конечно, весь цикл про Плоский мир – это в той или иной степени сатира на наше общество, но истории про стражников практически полностью посвящены это теме. И с одной стороны, Пратчетт здесь удивительно хорош: это меткая, справедливая и поэтому грустная сатира на современное цивилизованное общество. Очень неприглядный портрет получается на выходе, тот портрет, который обычно не виден за красивыми картинками рекламных проспектов и развлекательных фильмов. А с другой стороны, Пратчетт, как и очень-очень многие убеждён в неизменности и вечности этого мира, этого общества. Поэтому, как бы ни стебался Пратчетт над штампами масскульта, его книги воспроизводят один главный штамп – в итоге всё возвращается на круги своя, и это и есть хэппи-энд. Но это не его вина, он рядовой житель цивилизованного общества, не специалист историк или социолог, и не будем требовать от него, чтобы он прыгал выше головы. Потому что констатация факта, изображение нашей кривой рожи ему удавалось хорошо.
Вот и «Стража! Стража!», едкая история о латентном фашизме, тоже удалась. Многие проводят параллели между историей и шварцевским «Драконом», но мне кажется, что эта параллель, хоть и бросается в глаза, всё же немного притянута за уши. Пратчеттовская история жизненнее и прозаичнее. Она про обывателей, про молчаливое большинство, про равнодушных, допускающих зло. Обыватель может быть закомплексованным неудачником - и тогда ему прямая дорога к «Озарённым братьям» и прочим до поры до времени тихим психам. А может быть и уважаемым благополучным человеком, падким на красивые сказочки о королях и согласным принимать любого дракона, лишь бы над ним не капало. Картинка получается страшная.
Не удавиться с тоски помогают две вещи. Во-первых, это Пратчетт! Это, как и всегда, остроумная пародия на плохое фэнтези и масскульт. Клишированный сюжет обыгран здорово и по законам жанра. Отдали ж на съедение дракону знатную девушку? Отдали. Ну а то, что эта девушка - колоссальная Сибилла Овнец - ну уж не обессудьте. Герой девушку спас? Спас. Ну и что, что герой - всего лишь командор городской стражи, к тому же он к тому времени уже почти и не пил. Шанс один на миллион сработал? Сработал. Всё по правилам.
А в дополнение к качественной пародии здесь по всей книге раскидано целое богатство фирменных Пратчеттовских вишенок на торте, которые, может, особо и не нужны, но неизменно радуют читателя. Болотные дракончики – это ж просто прелесть! Идеальное породистое животное для мира, в котором действует магия. И, сдаётся, мне, мир заводчиков породистых животных Пратчетт знал, как минимум, видел вблизи. Ну а Библиотекарь – это моя вечная любовь, встречам с этим товарищем я рада всегда.
Во-вторых, это опять-таки Пратчетт! Неисправимый романтик, который прячется за циничной оболочкой, потому что быть откровенным романтиком не принято. Но всё же он верит в разумное доброе вечное. Его негероические герои в конце концов оказываются в нужное время в нужном месте и через не хочу, через не могу, через не буду, делают почти то, что нужно. И получается хорошо. Прям как в реальном мире. Его нуарный детектив Ваймс оказывается не попсовым брутальным героем-одиночкой с «собственным кодексом чести», а частью своей безумной, но нужной ему и родной команды, оказывается человеком, любящим свой ужасный город и понимающим, что такое «хорошо» и что такое «плохо». И одинокие люди в конце концов находят друг друга, и одинокие драконы тоже. И поэтому книги Пратчетта всё-таки оказываются очень светлыми, несмотря на всю свою жёсткую сатиричность.
P.S. Многоуважаемые переводчики! Когда вы переводите книгу с кучей цитат и аллюзий, нужно об этом всё время помнить и адекватно переносить их в текст перевода из оригинала. Например, в эпизоде с обсуждением скармливания девушки дракону, где утверждается, что это всего лишь «part of the social. . . social contract» не надо переводить «social contract» как «социальный контракт», если его можно и нужно перевести как «общественный договор».5354