Рецензия на книгу

• 

  ElenaKapitokhina11 августа 2019 г.

  Дом, который воздвиг Шаров

  Вот дом, который воздвиг Шаров:
  
  В нем масса сошедших с ума умов –
  Врачи, сиделки и сестры,
  И пациенты, конечно.

  А вот и гг, Алёша:
  
  Не Карамазов, но всё же
  Старается быть похожим,
  Спасти всех больных недужных
  Уже никому ненужных
  Маразматиков старых (как и он сам)
  В доме, который воздвиг Шаров.

  А вот и «Синодик» первый –
  В нем много страстей, наверно,
  Но суть такова:
  Маразматиков чтоб не забыли, нужны слова.
  «Синодик», исполненный прений,
  Конечно, вне всяких сомнений,
  Пишет Алёша, который
  Успокоится скоро
  В доме, который воздвиг Шаров.

  А вот и Савин, мертвец,
  Который следит из-за гроба
  За своей живою женой.
  Религией прикрываясь,
  Спуску он не даст торгашу,
  Который «взял Леночку лишь во временное пользование»
  В «Синодике» первом,
  Который пишет Алёша
  Ещё вне дома, который воздвиг Шаров.

  Вот Вера, про то, как любила мужа
  Ей, очевидно, помнить уже не нужно:
  Она что запишет – забудет.
  Да только забыла Вера,
  Что записать забыла
  Про горячо любимого мужа, и теперь даже Алёша
  Ничего не запишет в «Синодик»,
  Который он пишет вне дома,
  Который построил Шаров.

  А вот и Толстые:
  
  Отношенья у них непростые,
  Они друг для друга – проклятье,
  Прямо скажем – соперники братья,
  (Шаров говорит, близнецы,
  Всё дело лишь в том, что второго,
  Младшего Льва Толстого,
  Перенесли из утробы
  Мамы в утробу жены –
  Ведь были же случаи
  В Китае и Индии
  Внутриутробного братопожирательства –
  Так почему бы и нет,
  Вкусен из брата обед,
  Пусть даже метафорический и годы спустя).

  А вот и толстовцы верные.
  Один из них пишет роман,
  Расклеивая на окне
  Что-то вроде стихов, белых-белых,
  Как эти – перезревших и недозрелых,
  И заставляя соседа
  (Нашего непоседу,
  Алёшу) читать,
  То по диагонали, то зигзагом, то вспять:
  
  А вот и «Синодик» второй,
  В нем опишет герой
  Всех пациентов дома, который воздвиг Шаров.
  Зачем? Чтоб вернулся бог.

  А вот в этой снежной больнице
  Тот, кому не сидится,
  Ифраимов, ангел,
  Берёт в оборот гг
  Рассказами об ИПГ –
  Институте Природной Гениальности,
  Где, согласно госбзику
  Лелеяли всяческих психов
  Как потенциальный кладезь ума для будущих революций.

  А вот и мадам де Сталь:
  
  Дабы скуку избыть и печаль
  Она бежала в Россию,
  Где напившись еврейского зелья, дважды
  Рожала себя же,
  Трёх недоумков отсталых,
  А попутно ещё и Сталина.
  Смутные дни настали у нас,
  Когда госпожа де Сталь,
  Всех российских восстаний
  Повивальная бабка,
  За Россию взялась с умом и религиозными умонастроениями.
  Со своим любовником бывшим,
  Давненько умом поплывшим,
  Сия госпожа, то Жермена, то Катя
  Нынче обретается в палате
  Дома, который воздвиг Шаров.

  А вот те трое солдат,
  которые их сыновья,
  и потому тоже спасутся:
  
  А вот и второй потоп,
  Потоп из лютого снега
  (или Шаровского бреда),
  И из всей канители
  В непроглядной метели
  Ифраимов лишь, да Алёша
  Остаются откапывать нечто
  В доме, который – ну уже почти, вот-вот, скорей бы – канет в вечность.

  А вот Владимир Шаров:
  
  (Нет на него ни Сталина, ни докторов),
  Он, творя новый ад,
  В «Новый мир» внёс разлад,
  «Во время и до»,
  И после никто из коллегии
  Истинно так и не бредил,
  Как их бывший сотрудник Шаров,
  Который построил дом, который воздвиг Шаров,
  Который построил дом…
  Маразм при нём был, и остаётся при нём.

  12

  595