Рецензия на книгу
Красный смех
Леонид Андреев
Аноним23 июня 2019 г.Ужасы войны. Можем повторить!
Узнал я о том, что книга написана ещё в 1904 году только в конце. То есть ещё до первой мировой, до гражданской войны, даже до красного воскресенья 1905. Говорят - реакция на русско-японскую войну. Странно.
Контекст
К концу XIX века всё больше распространяется литература, болезненно чувствительная к человеческому страданию. И я говорю даже не о Достоевском, больше о народовольцах, вроде Глеба Успенского. Накопившаяся за века крепостничества бездна страдания, душевной черствости, невежества предстала перед глазами дворянских детей. Пожалуй это самое яркое впечатление того времени - встреча чувствительной молодежи и равнодушных к собственной боли рабов. Следствием этой встречи стала глубокая травма и чувство вины, ставшей стериотипом интеллигентного человека. ПТСР (посттравматический синдром) выражался в циннизме алкоголизме, эскопизме и, на худой конец, в безумии огромного числа людей. Удивление, переходящее в страх. Страх настолько всепроникающий, что единственное место, которое может скрыть истерзанную душу от него - бескрайние поля цветов, полные песен, смеха и радости...Книга Страха
К началу XX века общее напряжение достигало той стадии, когда оно начинает выражаться в бесчувствии. Полусонном бодрствовании, когда ничто уже не удивляет, потому как, чего только во сне не увидишь. Очередное покушение на царя, очередной расстрел недовольных кружковцев, очередная война... Хуже приходилось тем, кто не знал этого оберегающего сна. Книга Андреева - книга человека, страдающего бессонницей. Он лечится алкоголизмом, самоубийством, но не помогает. Он уже пытался ложиться спать много раз. Но бессонница его настигла, и он обессилев падает в кресло. Перед его глазами проходят беспокойные тени, он грезит наяву, но заснуть не может. Тогда он садится за работу и пишет книгу страха.Крысолов
Не знаю, насколько правомерно такое суждение, но не думаю, что "Красный смех" явился непосредственной реакцией на русско-японскую войну. Скорее она стала формальным поводом, облекшем в плоть то, что автор чувствовал в людях, в мире. Война не причина этого чувтва, но лишь проявление чего-то другого. Этот Другой - бесчувственный, циничный хаос, danse macabrе, пришедший из деревень в города с толпами нищих рабочих, наставляющий бедных студентов в университетах, поджигающий театры, хранящий тишину в казармах после отбоя. Другой потушил человеческие глаза, похитил сердца любимых, теперь все они танцуют под звуки его свирели и идут туда, откуда не возвращаются.Несколько раз при чтении мне становилось плохо. "Хороша книга," - подумал я. Она во многом опередила своё время, такой станет лет через двадцать белогвардейская иммиграгская литература. В конце рецензии я поместил стихотворение Волошина, произведшее в свое время на меня сильное и страшное впечатление. Прочтите, теперь, если хотите. А пока продолжим.
<...– Я знаю, почему вы поцеловали его руку. Они этого не поняли. За то, что он сумасшедший, да?...>
Очень интересных книга предлагает антогонистов и протогонистов. Об антогонисте было сказано. Это тот самый, условно названный мною, "Другой". А что с протогонистом? Я скажу спорную вещь. Я считаю, это - Красный Смех. Дело в том, что герои романа постоянно чувствуют собственную слабость и беспомощность перед Другим. Даже в мирном городе, не осаждаемом даже, он льет свой яд через газеты, письма с того света, мальчишек, играющих в войну. Единственные, кто имеют к нему иммунитет - уже сошедшие с ума. Они поняли то, чего понять не возможно. Они сильны своим безумием. Сильнее жизни, сильнее смерти, они веселы и беззаботны, как может быть беззаботен человек с чистой совестью, сознающий свою силу. Они практически святы. Они победили войну и Другого. Они чисты, они не воюют. Цветы и песни. Песни и цветы. Вот, что такое Красный смех.Мне страшно, что такое может быть возможно. Но, вот, Андрееву тоже было страшно и страхи его воплотились. Первая мировая, революция, гражданская война. Может, если чаще читать такие книги, отвращение к войне станет общим? Не знаю. Как говориться, Да не будет.
Максимилиан Волошин. Терминология
«Брали на мушку», «ставили к стенке»,
«Списывали в расход» —
Так изменялись из года в год
Речи и быта оттенки.
«Хлопнуть», «угробить», «отправить на шлёпку»,
«К Духонину в штаб», «разменять» —
Проще и хлеще нельзя передать
Нашу кровавую трепку.
Правду выпытывали из-под ногтей,
В шею вставляли фугасы,
«Шили погоны», «кроили лампасы»,
«Делали однорогих чертей».
Сколько понадобилось лжи
В эти проклятые годы,
Чтоб разъярить и поднять на ножи
Армии, классы, народы.
Всем нам стоять на последней черте,
Всем нам валяться на вшивой подстилке,
Всем быть распластанным с пулей в затылке
И со штыком в животе.71,4K