Рецензия на книгу

• 

  Аноним15 июня 2019 г.

  Книг Эрика-Эмманюэля Шмитта я упорно избегала на протяжении нескольких последних лет, сама толком не очень понимая - почему. Помню, что прочитала аннотацию к какому-то его произведению (возможно, это был "Оскар и розовая дама", но не уверена) и решила, что это точно не мое. И я очень рада, что мои любимые котики подбросили мне его книжку, п.ч. я совершенно очарована.
  Мне, правда, выпали только "Дети Ноя", но я не нашла его отдельным изданием, пришлось читать сборник, куда вошли еще две повести. В аннотации сказано, что в каждой из этих повестей "раскрывается тема отношения человека к одной из мировых религий: христианству, мусульманству, иудаизму" - но я с такой трактовкой не согласна, категорически. В общем и целом каждая из них - об отношении человека к Богу, о поисках его и душевного мира. Это все на самом деле отношения к религии не имеет никакого, п.ч. религия - внешняя форма проявления (либо демонстрации) веры, а истинное отношение к Богу - внутренний процесс, целиком и полностью субъективный, и вот именно этот процесс автора и интересует, и совершенно неважно, является человек мусульманином, христианином или иудеем, главное - что он чувствует и что делает под влиянием этих чувств.
  "Оскар и Розовая Дама", если честно, очень быстро начал играть на самых чувствительных моих струнах, п.ч. читать про больных детей тяжело, а про умирающих - невыносимо, так что я начала плакать почти на первых станицах, и причем даже не сразу это осознала. Оскару 10 лет, он лежит в больнице и пишет письма Богу, надеясь в него поверить и обрести чудо. Доктора для него сделали все, что могли - химиотерапию, операцию - и все безрезультатно, и вот теперь он умирает, и знает об этом, а все вокруг делают вид, что на самом деле это не так. 10 последних дней жизни маленького мальчика, который умудрился их прожить так, как будто это была целая долгая насыщенная жизнь со всеми ее печалями и радостями, и на каждый день - по письму. А последнее письмо - от той самой "розовой дамы", бабушки (?) Оскара, которая и подала ему идею с письмами, и которая в результате сама тоже обрела веру. Я честно скажу, как махровый неубиваемый оптимист я до последнего надеялась на чудо. Увы. Но несмотря на это почему-то я не разочарована, как это бывает обычно в таких ситуациях, а только опечалена.
  "Мсье Ибрагим и цветы Корана" лично мне показался самым легким произведением из всего сборника. У 11-летнего Моисея жизнь, конечно, была не сахар, но он научился извлекать из нее те крупинки радости, какие мог. Радости это были сомнительные - убедить потаскушек, что ему уже 16 и урвать свой кусочек продажной любви, украсть банку консервов в лавке или пару франков у отца - но он был доволен. А потом в его жизни и вовсе случились на-настоящему хорошие вещи - дружба с тем самым лавочником, у кого он воровал консервы, уход отца (в его случае это было настоящее благо, хотя такая точка зрения может казаться чудовищной), усыновление его мсье Ибрагимом, постепенное налаживание отношений с матерью, которая когда-то бросила его почти сразу после рождения, долгое путешествие с приемным отцом к морю...Ибрагим стал для Момо хорошим отцом, научил его мудрости, спокойствию, любви и прощению, примирил с судьбой, и даже материальную базу, как оказалось, обеспечил, что наверное и не главное, но тоже имеет значение, так что в итоге жизнь его сложилась вполне счастливо, и думаю, для своих детей он стал таким же хорошим отцом, каким Ибрагим был для него самого.
  "Дети Ноя" - роман, в котором очень легким и простым языком от имени ребенка идет рассказ об ужасах войны. 7-летний Жозеф - еврей, и однажды его родители оставили его на попечение чужих людей, а сами пустились в бега, даже не попрощавшись с ним толком. Так он в итоге оказался в приюте отца Понса, среди таких же как он маленьких скитальцев, с чужим именем и фальшивыми документами. Здесь нет описания каких-то зверств, пыток, но временами читать было очень страшно. Страх отца Понса перед возможным физическим осмотром детей гестапо - ведь тогда сразу стало бы понятно, кто из них еврей, и их ждала бы только одна дорога - в концлагерь, к смерти. Тот ужас, который все они испытали, когда однажды в душевую, где они мылись, внезапно ворвался немецкий офицер. Какое счастье, что он пожалел детей и не выдал их - а ведь такое случалось гораздо реже, чем наоборот. А еще передо мной опять встали совсем нелегкие вопросы, которые совсем недавно вызвал роман Фаллады "Один в Берлине..." - о цене порядочности в нелегкие времена, сколько можно заплатить - понятно, что не деньгами - а какая плата является чрезмерной. Мадемуазель Марсель была очень порядочным и смелым человеком, но ее поступок - отважный и даже, наверное, благородный, когда в день высадки союзников в Нормандии она прилюдно исполнила гимн Бельгии и послала гестповцев ко всем чертям - чуть не стоил жизни 30-ти детям. Если бы дело было не поздним вечером, если бы отец Понс не был так убедителен в демонстрации благонамеренности по отношению к гестапо, а гестаповец не был так ленив, что согласился отложить арест детей до утра - то эти дети погибли бы, и тогда мадемуазель зря бы отдала свою жизнь, п.ч. всех тех, кого она надеялась спасти - она бы своими руками их погубила. И вот мне кажется, что такая плата за порядочность - она чрезмерна и не оправдана. Наверное, иногда порядочность как раз в том чтобы затаиться и переждать. Чтобы выжить - вопреки тем, кто пытается тебя уничтожить. А бравада... Это пустое на самом деле. Сохраненная детская жизнь - бесценна. Сыгранный запрещенный гимн и посыл врага в пеший эротический тур - не стоит ни-че-го, глупый, ненужный риск, без которого можно и нужно обойтись.
  А еще я поняла - как-то неожиданно, вдруг, раньше до меня на самом деле это не доходило почему-то - война оставляет раны, которые не всегда заживают. 7-летний Жозеф очень сильно любил своих родителей, был с ними одним целым. Но война разлучила их на долгих 4 года, и пропасть, которая образовалась между ними за это время, уже никогда не исчезла. Они выжили физически, но утратили нечто очень ценное, почти такое же ценное, как сама жизнь, а может быть, и не почти, а такое же или дальше больше. И от этого, а еще от того, что люди подчас ничему не учатся, даже пережив сущий ад - по-настоящему грустно и страшно. Страшно, что Руди, переживший войну, потерявший в ней отца, братьев, сестер - Руди теперь тоже военные действия оправдывает, полагая, что так можно решать вопросы.
  Вот такие нелегкие и большие вопросы вызвала во мне маленькая и достаточно простым языком написанная книжка.

  29

  250