Рецензия на книгу

• 

  Аноним14 июня 2019 г.

  Если честно, у меня была мысль не писать отзыв на эту книгу, поскольку я не очень понимаю, что писать. Сразу оговорюсь, я прочитала чуть больше половины, вторую часть слушала в исполнении заслуженного артиста РФ Алексея Борзунова, потому что, в противном случае, это затянулось бы на весь ноябрь.

  Начну с того, что мне понравилось. Язык Гюго, его образность и мелодичность неподражаемы. Описание событий в романе настолько детально, что картинки невольно встают в воображении. Создается ощущение просматриваемого фильма. Так и видишь, как бушует море, волны сменяют друг друга, унося урку в пучину бурлящих вод. Как толпа людей беснуется перед Зеленым театром, где дает представления Человек, который смеется. Или как английская знать наполняет Палату Лордов. Гюго смакует каждое слово. Каждая фраза обволакивает язык, и как вяжущая масса отдается где-то внутри.

  Этот же стиль повествования стал для меня большим неудобством и весомым недостатком романа. На сто страниц умещается сюжет, еще на пятиста громоздятся детали. И если быть до конца откровенной, знай, я заранее сюжет, не уверена, что вообще взялась бы за чтение. Этот роман называют одним из самых трагичных романов Виктора Гюго. Я бы назвала его банальным: история в духе Ромео и Джульетты предсказуема, если не с самого начала, то с середины. И даже если все детали читатель предугадать не может, развязка ясна. А тогда возникает вопрос: зачем этому самому читателю читать несколько сотен страниц с описанием микроскопических деталей, каждая из которых, конечно, является ниточкой в общем полотне произведения, но понятно все и без этого.

  И хотя я не любитель аудиокниг, оказалось, что слушать роман Виктора Гюго приятнее и увлекательнее, чем читать. В связи с чем подумываю над тем, чтобы «Отверженных» и «Собор Парижской Богоматери» тоже послушать, даже не начиная читать.

  У меня не поднимается рука категорично заявлять что-то негативное об этом романе и творчестве Гюго, но, как мне кажется, для современного читателя это весьма устаревшее и изжившее себя произведение.

  2

  698