Рецензия на книгу
Последняя милость
Луиза Пенни
VikaKodak3 апреля 2019 г.Чудовище мертво, и деревня празднует
Уютные канадские деревни я люблю почти так же, как и провинциальные американские городки, а неспешные расследования, когда главный герой большую часть времени проводит в размышлениях, а не в бегах, уважаю даже больше динамичных триллеров. Поэтому цикл Луизы Пенни о расследованиях Армана Гамаша должен был нравится мне уже априори. Но пока мои отношения с популярной канадской писательницей и, между прочим, лауреата ряда литературных премий складываются, как известном выражении про мышек, которые плакали, кололись, но продолжали жрать кактус.
Во второй книге цикла Луиза Пенни продолжает демонстрировать удивительное постоянство. Да, это снова пасторальная деревушка Три Сосны и снова полюбившиеся нам местные жители, для которых роль свидетелей уже привычна и естественна. Но если в первой книге серии после безвременной кончины Джейн Нил вся деревня погрузилась в глубокий траур, то в “Смертельном холоде” убийство больше похоже на казнь, жертва не вызывает ровно никакого сочувствия. И это никоим образом не облегчает задачу Армана Гамаша.
Если не принимать во внимание отдельные рассуждения на тему, может ли нищенка служить рупором воли Всевышнего и можно ли найти достойный рождественский подарок на помойке, книга могла бы мне понравится. Луизе Пенни определенно удалось выдержать интригу и создать атмосферу. Гамаш хорош до зубовного скрежета, аборигены гостеприимны и дружелюбны, а убийцу в кои-то веки можно понять и простить. Но, как оказалось, еще Луизу Пенни хвалят за красивую и правильную речь. Впрочем, может она и присутствовала до тех пор, пока с текстом не поработал Григорий Крылов.
Я, может, и фиалка нежная, но меня все время выбивали из колеи сентенции типа “ты уж либо просрись, либо слезай с горшка”, “жопская школа”, “обдурил”, “этот долбаный Гамаш”. Кроме того, Григорий Крылов не сделал ничего, чтобы попытаться передать тонкую игру слов, которая почти сразу же позволяет читателю увидеть связь между бездомной бродяжкой и Сиси де Пуатье. Слоган “Клеймите беспокойство” и сам по себе звучит совершенно по-дурацки, но что еще хуже - его никак не свяжешь с личным имуществом безымянной женщины, задушенной на улице в канун Рождества. А вот “Be Calm” - очень даже.
То же самое и с последним сборником стихов Рут Зардо, который носит название “I’m FINE.” (буквальный перевод: я в порядке). Инспектор Гармаш, подозревает, что прописные буквы в заглавии несут дополнительную смысловую нагрузку, и Рут подтверждает его догадку: “FINE stands for Fucked up, Insecure, Neurotic and Egotistical. I’m FINE.” (дословно можно перевести так: “FINE” означает Испорченная, Опасная, Неврастеничная и Эгоистичная. Я в порядке.”). Григорий Крылов переводит этот момент следующим образом: “ОТЛИЧНО – это аббревиатура для Отвратительно, Тошнотворно, Лейкозно, Истерично, Чахоточно, Нудно, Омерзительно. У меня все ОТЛИЧНО”. Гораздо более точна в своем переводе Валерия Немченко: “ЧУДО означает Чертовски Убедительная Двуличная Обманщица. Я — ЧУДО”. Собственно, да, Рут Зардо такова и есть. И таких моментов в тексте - не счесть.
Книгу я слушала в исполнении Сергея Кирсанова, который прочитал “Смертельный холод” в свойственной ему небрежной манере. Голос Кирсанова я люблю, слушать его было приятно, однако победить перевод Григория Крылова не удалось даже ему. А поскольку я уже устала угадывать, так ли хорош автор, как мне смутно кажется, то дальнейшее знакомство с инспектором Гамашем я планирую продолжить только после того, как появится альтернативный перевод последующих книг серии.
24624