Рецензия на книгу

• 

  Аноним31 марта 2019 г.

  ЧЗЧ!

  Прежде всего мне необходимо ввести сокращение, которому так часто предстоит мелькать в рецке, что было бы бессмысленно всякий раз писать фразу целиком. Здесь и далее аббревиатура ЧЗЧ! (первоначальный доцензурный вариант ШЗХ! – о его расшифровке сами догадаетесь) будет обозначать «Что за чушь!!!».

  Итак, я горячо и нежно люблю Симонушку, что совсем не означает разделение её взглядов, я её люблю скорее напротив, как дитя неразумное, заблудшего агнца – за кипучую деятельность, хорошо написанные романы (во всяком случае, один), ум, образ жизни, путешествия автостопом и – вопреки заблуждениям.
  В данной книге конкретно её мировосприятие не затрагивается, поэтому о заблуждениях речи не пойдёт, выдыхайте, ведь иначе бы это полотенце вовсе превратилось бы в Остапов шарф.

  Нельзя упрекать книжку в том, что она принадлежит определённому жанру, выбор жанра Симонушкой так же здесь вполне понятен и обоснован – наиболее бесстрастному рассказу способствует чётко структурированное, наподобие научной работы, изложение, перемежающееся бесстрастными историческими ретроспективами и столь же бесстрастным анализом всех человеческих бесчинств. Однако главный недостаток заключён именно в её отстранённости: она только описывает, но ничего не предлагает. Воспитание детей на равных «как это делают в СССР», конечно, достигло определённого прогресса, однако не стало панацеей, что же касается равной доступности рабочих мест обоим полам – её нет до сих пор.

  Первый том в принципе об истории. Во втором она рассматривает этапы жизни женщин на многочисленных и более чем конкретных примерах, но и пока я читал первый – хотелось выйти и самоубиться – настолько несправедливы уклады, существующие с начала человечества. Нет, сейчас, конечно, всё гораздо лучше, чем было в любое другое время. Мир более цивилизован, и более сильному физически реже становится необходимо самоутвердиться за счёт притеснения более слабого. Однако это было, есть и будет, и если отдельные люди считают такое неприемлемым, не значит, что все так не делают.
  Отвлекшись: люди, с которыми мне хорошо и уютно, в подавляющем большинстве уже сложившиеся люди, нашедшие своё место в жизни, интересное занятие по душе, пару и т.п. С ними легко: если мнения не совпадают, никто не кидается в тебя тапками, никто своё не считает единственно правильным, не кидается спорить и навязывать. Оттого и прислушиваться к ним – большое удовольствие. Исходя из этого, делаю вывод, что чем неуверенней в себе человек, тем больше ему хочется самоутвердиться в своих глазах, и любые выпады против кого – чего в первую очередь говорят о неуверенности. Она может выражаться в разной степени агрессивных реакциях, от оборонной самозащиты (опять же, оборона возникает когда человек воспринимает твоё – другое мнение как нападку, не допуская мысли, что оно просто имеет право на существование) до гораздо более яростных проявлений, с кипящей слюной и бешенством. Но то глобальное для всей истории неравенство, о котором пишет Симонушка, просто вне конкуренции.

  По словам Энгельса, всё началось с разделения труда, когда более сильный мог приобретать на охоте и в войнах то, чего нет, а более слабому оставалось лишь находясь дома перерабатывать то, что есть. Почему-то добыча из ничего считалась ценнее, чем переработка, хотя для жизни необходимы были оба в равной степени. Война, охота, рыболовство – присоединение чужого, однако любая деятельность – это создание того, чего не было. «Все профессии нужны, все профессии важны» – скажет века спустя советский поэт. Социализм, кстати, способствует, опять же, по мнению Энгельса, освобождению более слабого, так как оба становятся причастным к труду. Однако и сейчас есть более и менее престижные профессии и соответствующие оклады. Отвлёкшись, скажу, что узбечка Маша с моей работы не любит мыть посуду, но не уходит который год, потому что здесь к ней хорошо относятся, уважают и любят, а такой коллектив и руководство ещё поищи.
  Так вот, почему-то сильный разуверился в себе и заявил: «я создаю что-то из ничего, а значит, важнее». И поехало. Место и занятие слабого определилось: доделывать и переделывать всю «второстепенную» чёрную работу. Чтобы её делать, большого ума не нужно, но требуется масса времени (капитал набирает обороты, производительность повышается, следовательно, и обслуги этой производительности надо больше). Поэтому сильный имел время под развитие своих идеек и философий, а слабый был его лишён за ненадобностью. Поразительно, как стабильна ситуация на протяжении веков. Ещё в 19 веке большинство женщин беспросветно глупы, поверхностны, инфантильны. Те, кому статус позволяет не занимать время трудом, проводят его в праздности, и дабы занять ум, который есть, хоть чем-то, довольствуются пересудами, разговорами о погоде, об одежде, сплетнями… когда внезапно Симонушка упомянула в числе тем светских разговоров обсуждение модной книги, первая мысль, пришедшая в мою голову, была: «а что, они разве читать умеют?!.» – столь много Бовуар пишет о недостатках и нисколько о достоинствах, что у меня, у женщины, создается впечатление, будто у женщин их нет. Естественно, что сильный, видя перед собой безмозглую клушу, и будет относиться к ней как к безмозглой клуше, с презрением. Однако он сам изначально ограничил её в получении знаний, и, получается, теперь недоволен результатом своего действия. Он лишается интересной личности, которая могла бы быть в его партнёрше, с которой было бы о чём говорить, было бы можно саморазвиваться, и в которой было бы чем восхищаться.
  Несомненно, много доблести в попрекании тупой жены, которой сами же навязали такой образ жизни и мыслей. Много доблести и в том, чтобы иметь прислугу (и у кого же здесь инфантилизм?). Закабаление себе подобного ведь очень мужественный поступок.
  Безмозглая клуша же может лишь удовлетворять сексуальные потребности да делать всю чёрную работу, которую тот считает ниже своего достоинства делать – его же занятия высокоинтеллектуальны в отличии от. Если они и влюбляются – то в облик, который вследствие неразвитости, тупоумия и пренебрежения, быстро стареет, а это очень ненадолго. Несчастные ж мужики были, как много они теряли. Конечно, интереснее проводить время с человеком, который понимает, о чём ты говоришь, разделяет те же интересы. Однако и сейчас запросы идут в первую очередь на внешность (и порой мне кажется, что я один такой урод, которому требуется, чтобы нравился характер. Как бы человек ни менял внешность, он не понравится мне, если не угодит характером) – причём настолько категорические, что я поражаюсь, в каком мире идиотов живу.

  Продолжая про клуш, скажу про сказочные сюжеты, все эти королевы, высказывают более чем оторванные от реальности запросы типа «принеси то, не знаю что». У Ибсена, говорит Симонушка, есть Хильда, приказавшая архитектору Сольнесу построить высочайшую башню. «Строителя Сольнеса» я не читал, не знаю, чем там дело закончилось, но, короче говоря, он не может удовлетворить запрос клуши по той причине, что та не отражает возможностей существующей технологии. Совсем как сейчас современные заказчики являются в типографии и будучи ни в зуб ногой в технологическом процессе, требуют его нарушения. Ток политика «клиент всегда прав» и спасает их от растерзания, да ещё статус заказчика подразумевает под собой определённую казну… И если в клуше прежних лет справедливо отмечали тупость, то тупость заказчиков сейчас поголовна и ненаказуема.
  Глупая клуша и пытается самоутвердиться, наряжаясь. Мне всегда казались идиотскими самовосхваления Наташи Ростовой «ах, до чего же я хороша!». Мужчины действительно, в силу своей исторической занятости – учебы, работы, в отличие от бездельниц – женщин лишены возможности рефлексировать в таких же объемах, о закатах, восходах и прочей несущественной лирике. Как это ни глупо звучит, им не нужно, чтобы их понимал закат. У них есть товарищи, с которыми можно вести более содержательные разговоры. Клуши же начинают вести дневник. Как ни странно, ведение девчачьих дневников было распространено и в моё время в школе. Я считал это полнейшей дурью: нашлись писатели. У меня и в команде-то не все побокальники любят свои рецки перечитывать, что говорить о нескладных (тупых!!!) бессодержательных виршах маленьких девочек, дурацких секретах, до которых в целом свете никому нет дела. Для кого они? Ясно, что не для других – кто сможет читать эту дурь. И не для себя – или они будут перечитывать это: «сегодня я встала, умылась, поела, попела, поиграла, потанцевала, поела …»? ЧЗЧ!
  Отсюда, мол, говорит Симонушка во втором томе, возникает любовь женщины к предметам. ЧЗЧ! У каждого человека есть дорогие его сердцу предметы, с которыми ему было бы трудно расстаться. Не отходя от кассы, она рассматривает и другое «свойственное» женщине занятие – приготовление пищи. Но простите, кхм, каждый самостоятельный чел должен уметь себя накормить, не ждать от матери, жены, мужа, сестры и т.п., что они приготовят ему поесть. Это основная потребность, удовлетворить которую человек, не обделённый двумя руками и толикой мозгов может сам. Если не может – это снова говорит об его инфантильности и привычке искать оправдания. И… кого уважать прикажете, несамостоятельного мужика? ЧЗЧ!
  Далеко не отходя от ограничения возможностей женщин – моя бабушка рыдала, что ее не брали в военное училище, как брали всех детей мужского пола, отцы которых погибли или пропали без вести на войне.

  Вопросов, почему большинство писателей мужского пола, также не осталось.

  Женщины в своей массе, какими их описывает Симонушка, сильно напоминают утрированное донельзя общество комарих в «Шраме» Мьевиля – существующих почти что только ради размножения, лишь изредка в моменты не – течки прилетающих и пытающихся говорить. О да, комарихи Мьевиля не могли говорить в силу, кажется, строения горла, а вот самцы у них были потрясающими учёными. Один в один человеческая раса по Симонушке.
  Отвлекусь, в детском саду один мальчик сказал своему товарищу: «Ненавижу девчонок. Вырасту – всех перестреляю». Из чего я заключил о недалёкости его ума, ибо без мамы, которая тоже женского полу, он бы не существовал, и не сможет существовать дальше, ведь без участия женщины дети невозможны.
  Самцы снисходительны к самкам и оправдывают их существование лишь необходимостью продолжения рода. Для них женщины лишь наиболее удобные для удовлетворения потребностей физиологические машины, раз любить тупых клуш, как уже обсуждалось, невозможно.
  Как-то один более сильный заявил мне: «Твоё счастье, что ты некрасива, это дало тебе возможность стать умной. Некрасивые девушки не понимают своего счастья». То есть, красота, мол, мешает становлению ума. ЧЗЧ! С худшей чушью я сталкиваюсь только у Симонушки, которая тоже, да, говорит о том, что если женщина красива, то никаких стремлений у неё больше появиться не может. В рамках того мрачного мира, который она описывает, бунтую и прутся за знаниями и творчеством действительно лишь те, кому не нашлось места в обществе, но говорить такое сейчас значит очередной раз пытаться самоутвердиться?..
  К слову о красоте, в которой Симонушка отказывает мужчинам. Каждый человек красив для тех, кто его любит, независимо от пола и возраста. Или вы думаете, что влюблённая женщина не наслаждается чертами лица своего избранника? Конечно, если выдавать девушек замуж насильно в течение веков, и речи о таком наслаждении быть не может. Однако это не значит, что его нет. И потом, красота очень зыбкое понятие. Мне, например, женская фигура кажется более гармоничной и уравновешенной, узкие бёдра мужчин пропорционально не нравятся, а вот моя мама терпеть не могла рисовать женскую фигуру: ей было интереснее рисовать мускулатуру, которая у мужчин гораздо более развита.

  Вернусь к противостоянию ума и условно красоты (читай: удела самки привлечь самца и родить детёнышей). В «Через тернии к звездам» есть персонаж Надежда, которая на выпад несбывшейся свекрови зло отвечает, что её профессия «не связана с деторождением». Будьте покойны, если бы ей повезло встретить своего человека, то занимаясь тем же делом, ей бы не пришлось оправдываться.
  Немудрена распространённость того мифа, что женщины не способны получать удовольствие от полового акта – конечно, столетиями принуждаемые к этому женщины неспособны. Однако я знаю нескольких парней, которые так считали до тех пор, пока их девушки не обнаруживали это и не разубеждали их. ЧЗЧ! Ну в самом деле. Симонушка, конечно, пишет, что это не так, но при этом делит виды оргазма… ЧЗЧ! Как можно отделять клиторальное возбуждение от вагинального, в то время как оба – части одного процесса, и без любого из них, как и без симпатии к партнеру, удовольствие неполно? Не могу судить о том, как переживают оргазм мужчины, но помню, как была поражена тем, что эту картину нарисовала не женщина:

  Это Здислав Бексиньски, прекрасный польский сюрреалист. Если ощущения женщин и мужчин столь различны, как об этом говорят, откуда он знает, что во время оргазма чувствует женщина? Кто ему рассказал? И нет, я не извращенец и не спариваюсь с непонятными гигантскими червяками. Просто здесь наглядно показано стремление раствориться и не чувствовать ни рук, ни ног партнёра, а вообще его – всего и со всех сторон.

  Ни кровь, ни сперма не есть грязь. Грязным это лишь воспринимается в умах отдельных индивидов. Ну и мучайтесь в грязном для вас мире – ханжество невозможно выправить. Если люди любят друг друга, то никакие выделения им не кажутся грязными, а мысли недалекими, и унижение просто не имеет места быть. Оттенок одобрения/неодобрения понятиям «выше» и «ниже» опять же придает только сам человек. Если пара в действительности наслаждается сношением, то лишь отбросив эти понятия. Если же цепляться за навязанные моралью общества комплексы, радость вообще не следует ощущать в этой жизни.
  Из всего животного мира только у выродков-людей естественный акт с его проявлениями табуирован, грязен, и т.п. В школе мои мысли высказала учительница биологии. Она сказала: «Как можно считать грязным место, откуда появляется жизнь?». Человек – извращенец, и это очень грустно. Табуированное = матерное = грязное – произошло смещение понятий. Личная жизнь должна быть тайной, скажут мне, но что может быть глупее необходимости отчитываться кровавыми простынями перед родственниками?

  В результате мы имеем, если верить Симонушке, миллиарды поколений фригидных травмированных женщин. Она критикует фрейдистское утверждение, что всякая травма у женщины происходит вследствие того, что кто-либо в детстве демонстрировал ей пенис. Однако сама разделяет доводы, что в детстве девочки чувствуют себя кастратами и хотят иметь пенис!!! ЧЗЧ!
  

  
  – Катя, – спрашиваю я своего побокальника, полагая, что могу быть неправым, – ты хочешь иметь пенис?
  – Нет, – смеётся, – я уже смирилась.

  Нет, ну реально! ЧЗЧ! Превозносить одного младенца над другим лишь потому, что у того есть лишний отросток? Я отлично помню, что когда пришол в детсад, нас с мальчиками одновременно поначалу мыли в душевой. И совершенно никакого значения не придавал их отросткам. После я видел пенис, понимал, что у меня такой штуки нет, а следовательно, ущербные они, у кого отклонения, не как у меня. Это же ненормально, пенис иметь, у меня его нет и чувствую себя отлично. Сейчас, в силу того, что это не свойственный мне орган, который я не имею возможности видеть каждый день и в силу того привыкнуть к виду, он кажется мне жалким неудобным шлангом: на бегу смешно болтается, вообще болезненный, что пята у Ахиллеса. Прошу занести в протокол, что наличие у вас жалкого отростка не повлияет на моё отношение к вам как к человеку и как к потенциальному партнёру – всё зависит от характера и харизмы. Притом, что к эрегированному члену у меня нет и не было отвращения. И опять же, где же тут превосходство, когда женщина способна к половому акту почти в любой момент (я не врач и не могу сказать, может ли что помешать извергнуться смазке), а мужчиной руководит шланг? Да вы смеётесь! И да, наверно я отношусь к тому типу ненасытных, которых описывает Симонушка (читай: никак не скованных моральными устоями общества), которым надо гораздо чаще и больше, чем их партнёрам, а впрочем, думаю, мне просто не везло на последних. В любом случае мне никогда не хотелось иметь пенис, и даже мысль об этом, равно как и о мнимом превосходстве, которое он даёт, приди она мне в голову, показалась бы дикостью. И гордиться наличием отростка так же нелепо, как если бы женщины злорадствовали, что у них камни из почек выходят с меньшей болью, поскольку не проходят по шлангу.
  Что? Ах, мочиться удобнее? А это вопрос опять той же лени и инфантилизма. Не понимаю, почему женщине должно быть противно мочиться так, как устроено ей природой.
  

  
  Карен Хорни полагает, что они также завидуют мальчику, потому что он может мочиться не прячась. «Одна больная, увидев на улице мочившегося мужчину, неожиданно воскликнула: «Если бы я могла попросить подарок у Провидения, то я бы хотела, чтобы мне было позволено лишь один раз в жизни помочиться, как мужчина», – пишет она.

  Ключевое слово я выделил. Вопросы?

  В числе прочих достоинств шланга Симонушка пишет о журчании струи, ноооо да будет, мужики, для вас открытием, любая струя журчит, независимо от половой принадлежности того, кто её извергает. ЧЗЧ!

  И ещё, в нашем дурацком холеном цивилизованном обществе принято замалчивать перед детьми не только о половом диморфизме, но даже и о этапах полового развития, на этом фоне все рассуждения о девочкиных страданиях из-за отсутствия пениса просто ржачно нелепы. Сколько же травм происходит из-за тупого незнания – после Симонушкиного труда вообще ничего даже дополнить нечего. Естественно, что когда у тебя что-то торчит, ты с этим взаимодействуешь и рано или поздно обречён заметить логику между чувствами и стояком, женщины же не могут хотеть того, чего не испытывали. И испытать они это могут только с мужчиной, и только с тем, который им как минимум симпатичен. В связи с тем, что именно из-за неосторожной дефлорации происходила половина фригидностей, вывод напрашивается. Очевидно же. Девочек давно следовало бы всех в поголовном порядке искусственно лишать плевы, скажем, при достижении определённого возраста, поставить на поток эту «операцию», возможно, обезболить – это уже забота медицины. Тогда и отношение к дефлорации перестанет быть боязненным, и ещё живой предрассудок, что невеста обязана быть девственницей, искоренится и не будет давить на тех, кто придаёт ему значение, и количество дефлорированных девушек не будет записываться в «почётный список самца». И главное – боли во время акта, который должен приносить удовольствие, не будет. У меня не было-то ли всё порвалось само, я же любил лазать по заборам и деревьям, то ли я сам потихоньку из любопытства всё порвал – и нимало о том не жалею.

  Симонушка же только пишет о проблемах, но не предлагает ничего для их устранения.
  Все недомыслия, которые вменяются более слабым более сильными, на самом деле зеркальны. Объективация – общая проблема полов. Как женщина любит образ уже достигшего определенного положения в обществе мужчины, а не реального мужчину, так и мужчины желают видеть в женщинах дивных нимф, а не женщин с их столь же человеческими потребностями. Индивидуальности с их недостатками при этом тщательно избегаются теми и другими. «Гений» Ландау предоставил жене ту же свободу, что и себе – сношаться с кем угодно – не спросясь при этом её мнения вообще, нужна ли ей эта свобода. Кажется, прекрасный пример того, как более сильные подменяют своими ни на чём не основанными идейками желания более слабых – в дополнение к книге. Сама Симонушка, на мой взгляд, пала жертвой аналогичных догм Сартра и вопреки тщательно скрываемым желаниям, старалась быть счастлива.

  Боязнь родов… у меня в школе было модно бояться бездетности. Возможно, тому способствовало распространение бразильских мыльных опер типа «Клона», которые тогда целыми днями крутили в телевизорах. Опять же корень проблемы в недоговоренности, умалчивании от детей информации. У нас до сих пор не существует культуры подачи этой инфы, и ещё смеют вякать, что человек-торжество разума?.. Это над чем же торжество, позвольте поинтересоваться? Будь это нормальным – вовремя рассказывать детям обо всех физиологических процессах, никакие этапы половой жизни не были бы неожиданными и постыдными. Когда у моей соседки впервые начались месячные, семья праздновала: девочка выросла. Это было радостное событие. В школе никто не понял, почему. «Как, твой отец узнал, что у тебя начались менструации? Ну и дура же ты!» – сказали ей сверстники. Я считаю, что было бы абсолютно здоровым и нормальным радоваться успехам детей не только на поприще учёбы, но и в половой жизни. Не говорю, что те обязаны рассказывать – но если бы родители не панически относились к тому, что ребёнок растёт, а воспринимали бы это как должное – тут было бы место и обоюдному уважению, и гордости за ребёнка.
  В отношениях матери к сыну и дочери Симонушка видит либо неудачную попытку взять реванш через сына, либо разочарование от самоповтора и тем более от замеченной разницы в дочери. А если чел не способен радоваться успехам своих детей, то успехам их в половой жизни – тем более.
  Симонушка заявляет, что младенец не может любить мать до достижения сознательного возраста, так как не видит в ней объект. ЧЗЧ! Для ребенка мать – это все. Даже если не упоминать запечатление у детёнышей млекопитающих, да и птиц, и может, ещё много кого – к сожалению, немногие помнят себя и свои потребности аж до 4 лет. Однако все рассказы тех, кто помнят – свидетельствуют об обратном.

  В иных ситуациях она прослеживает другие проблемы. На самом деле для объективности труда ей не хватает позитивных примеров – ради справедливого и независимого суждения. Избегая их, она старательно отрицает в себе феминизм, хотя все всё равно считали её иконой французского феминизма и позже она в самом деле примкнула к движению. В книге же речь действительно идёт не о феминизме, а о неудобном для обоих полов укладе, устранение которого невозможно без освобождения – побокальники шепчут «одного из них» – а я считаю, обоих. Ибо у нас все в плену дурацкой, нерациональной общественной морали и каждый пол вынужден выполнять навязываемую ему роль.

  Главный недостаток книги в том, что она безнадёжно устарела. Историческая ретроспектива, впрочем, хороша, но и только.
  Бывшее величие отца я противопоставлю российским и не только матерям – одиночкам.
  «В детстве она отождествляет себя с отцом» – говорит Симонушка о девочке. ЧЗЧ! Да с какой хоть стати?!. У меня был приходящий отец, и как бы необязательный. Я радовался ему, но всегда была рядом – мама, и спасала всегда – мама, и бабушка. Я считал свою мать железной леди – такой у неё был характер и такой красивой и женственной она одновременно была.

  Кроме того, Симонушка способствует созданию мифов:
  

  
  Однако женская дружба редко достигает истинно тесных, искренних, подлинно доверительных взаимоотношений…

  ЧЗЧ! Дружба человеческая одинакова для всех. Это понимание, сочувствие, готовность помочь.
  Пансионерская любовь... ну все, теперь все мужики начнут полагать, что лесбийство естественно среди женщин. После она и про проститутские общины то же будет писать. А женщины чаще всего обращаются к женщинам лишь потому, что те, настрадавшись, понимают друг друга. И это скорей вынужденный такой переход от дружбы. Не испытываю ничего плотско-содрогательно-волнительного к друзьям, обычно просто запах не мой. Думаю, людей бессознательно притягивает запах тех людей, с которыми они могут создать здоровое потомство.

  Кто-нибудь может мне разъяснить, каким образом в середине Симонушкиного труда «женщина на самом деле превратилась в мужчину»? Я не понял, это сюр?

  Далее, мне дважды попалось в тексте утверждение типа «Подмой там, как бы не вышло ребеночка». Как они вообще это представляют?! Что бьющая под напором сперма не достигнет куда следует? Или что реально прополоскать влагалище? Попробовали бы измазать внутри полиэтиленовый пакет, засунуть его в бутылку и попытаться промыть дочиста этот пакет через горлышко. При том помня, что ставить бутылку вверх горлышком нельзя, ни даже на 45 градусов, женщина же не будет делать березку! При том, что попадание воды во влагалище чревато всякими грибками, в прежние времена еще какая вода была без хлорки, да и вообще попадание чего – либо туда нежелательно. ЧЗЧ!

  Так что исследование – оно, конечно, хорошо, но следовало бы больше задумываться о том, в чем был бы смысл – как на практике втолковать отсутствие грязи, стыда обоим полам – и так далее.

  ПыСы. Не смог найти конкретно эту накаченную наркотой Еву, похоже на Кранаха, но – кто бы там ни был автор, явно он был женоненавистником, если придал столь глупое выражение её лицу. Мысль эта пришла ко мне, прошу занести в протокол, ещё до прочтения книги.

  15

  755