Рецензия на книгу

• 

  Аноним27 февраля 2019 г.

  Запишите меня тоже к чудакам, чтобы я могла ощущать запах кожаных салонов тачек, развлекаться с очередной бабехой без усталости и творчеством своим объявить бой тухлым задницам мещан, пахнущим кислой мочой. Чтобы златокудрый ангел клал свою голову на мое плечо, в растерянности простирая руки и устремляя на меня молящие о помощи юные глаза. Чтобы кто-то однажды сказал, что всю жизнь задыхался в темноте, калачиком сжимаясь на кровати в тщетных попытках убедить себя, что одному - хорошо. И потом взять их в охапку, потащить за собой и провальсировать сквозь эту жизнь, чтобы все дерьмо из под наших колес брызгало на обрюзгшие и довольные лица брадобреев. Чтобы светотень стала ярче, навсегда уничтожив лицемерное разделение на черное и белое. Чтобы на Жаков и Жанов, Пьеров и Мари, детей своего века и вечных Адамов и Ев, перестали смотреть свысока, проникнувшись их запахом и упившись их слюной.

  В нашем мире мало счастья. Пройдитесь по улицам, вглядитесь в складки на лицах прохожих. Образуются ли бегущие от носа линии вокруг рта от постоянного открытия оного, раздвигаемого в стороны смехом, или от натужных улыбок, от которых пучит живот? Кто-то сказал когда-то, что право собственности - незыблемо, а все люди - индивидуалисты, несущие в себе вечное семя порока. И они несут что-то внутри, но это только отчаяние и глубокое одиночество, которые преодолеваются натужным броском себя на другого человека.

  Бесконечность. Есть только здесь и сейчас, чтобы счастьем омыть крутые бедра и готовые извергнуться белой пеной эвересты груди. Что есть эта крупица желаний перед моим лицом? Что есть муки отчаяния и сложности принятия решений? Ничто. Бери и делай! Живи так, чтобы чувствовать биение пульса на максималках. Чтобы удирать от погони. Чтобы поглощать огонь тела очередной потерявшей себя фигуры, не забывая прислушиваться к гудящим вдалеке сиренам.

  Веселье. Не стоит слушать серьезность. Все эти взрослые лица, обвисшие груди и сочащиеся довольством бурдюки жира на том, что было задумано как талия. Нужно лететь и смеяться, упиваться смехом, растягивая в гримасе экстаза наработанные мускулы языка и губ.

  Блие. Я устал от всего. Я сейчас вам покажу, как из отвратных вещей, презираемых лицемерной пуританской моралью, можно сделать мощный поток образов и смачный плевок в лицо ухмыляющейся старухе-обществу. Прикидывается пуританкой, когда сама в юности обтягивала свои блюдца-соски с затаенной надеждой испытать чудо любви.

  Блие точно нужно читать залпом, чтобы до последнего пупырчика на теле все прочувствовать...

  "Отчего всегда хочется получить сегодня что-нибудь лучшее, чем имел вчера? И во все большем количестве? ... А в конце пути - один обман. Что же делать? Спокойствие! Не двигаться. Сохранять достоинство, оставаться на грани возможного, достижимого...". Однако нет, конец говорит, что выхода - нет? Блие пишет про гедонизм, противопоставляя его потребительству, упоение - обжорству. Книга про насилие и разврат, да, но и про то, как это - быть человеком.

  Насилие у Блие не вызывает спазмов желудка. Его Смерть - лишь менее красивая сестра удовольствия. Она стара и, вероятно, смущается своих седых волос на лобке. В обществе нет религии, какого-то ориентира, кроме потребления. И полиция гонится за тем, кто на пути этого потребления стоит. Во что верят эти люди? В свою мигрень или светлое будущее? В нравственные нормы или новенькую тачку? Только усталая затхлость мещанства льется изо ртов горожан. Люди становятся собой в тот миг, когда растворяются в удовольствии. Не от того ли нам так неловко смотреть на них в это мгновение? Не чувствуем ли мы их открытость, как каплю холодной воды на чувствительном зубе? Люди в мире Блие потеряли все (да и имели ли когда?). Остался только обман, лицемерие, потребительство. Вся надежда - на очередной бунт, когда несокрушимые устои содрогнутся, когда жизнь начнет припекать, пока не сварит вкрутую чьи-то яйца, оставив окружающих с недоуменной улыбкой на лице. Двойная мораль, переворот с ног на голову. Не это ли любимые всеми парни-плохиши предстают на страницах и, расставив свои молодые ноги, заставляют нас старательно отводить взгляд от их вздувшихся ширинок? Молодые парни - продукт своего общества, тот гнойный прыщ, что вскакивает на изрядно продавленном грязными пальцами месте. Он красен и болезненно вздут, но отдается странным удовольствием по коже при звуке лопнувшей плоти. И стыдно, и мерзко, и сладко. Как вся смазка мира между ног Мари-Анж, как стиснутые зубы Жан-Клода, как последняя экстатическая мысль Жанны. Одетые хлыщами герои в любой момент могут попрать законы, но только не говори, что ты не хотела бы замерзнуть вместе с ними, разъезжая на кожаном сидение в машине с открытым верхом. Или старая-новая философия кары за наслаждение, бессмысленной и беспощадной, заставляет тебя закрыть уши и замкнуть рот? Бунт героев Блие - не просто против общества в состоянии 60-х, не за свободу говорить и делать секс, а против всего мироустройства, существующего в каждом отрезке времени. И сегодня - завтра "можно подохнуть, разбиться, нажраться железа - всем до лампочки!", так пусть хоть сейчас у вас немного сморщатся губы от описанного Блие. Хоть на секунду избавитесь от улыбки кукл и манекенов.

  31

  887