Рецензия на книгу

• 

  Аноним10 февраля 2019 г.

  В неведении

  Ивлин Во показался мне саркастичным, романтическим англичанином, определяющей темой творчества которого служат любовь и красота как способ верить в Бога. Сперва подумала, и алкоголизм. Но потом стало понятно: людское пьянство -это фрагмент сложной мозаики, изображающей многообразие Создателя.
  Ивлин Во — не так мудр, как Батлер, не такой забавный, как Уайлд, и рассказывает, на мой вкус, не так увлекательно, как Голсуорси... боюсь, уже создалось впечатление, что я не умею сравнивать. Или что это - все известные мне британцы.
  И всё равно он хорош: откровенный, многое повидавший... верующий невольно, но оттого не менее искренне. Это доказывают обстоятельства, предшествующие смерти лорда Марчмейна. Впрочем, не стоит забывать, что Ч.Райдер — не И.Во. См.эпиграф.

  Итак, Вторая мировая война, времена, когда «глаза оставались сухими по отношению ко всему, кроме поэзии». Подразделение героя передислоцируют, он оказывается в Брайдсхед, в доме, где был невероятно счастлив и с той же мере разочарован.
  Райдер — студент, художних, друг, любовник — в любом проявлении интересный, остроумный тип, но в чём-то временами непонятный. Нет, вот тут, например: «Нельзя же всегда, днем и ночью, оставаться Хардкаслом, верно?» - мне как раз было смешно и просто, потому что перед тем читала Уайлда. Британский суховатый юморок. Но безмятежное — не то, чтобы согласие, но какое-то вежливое примирение со всем и всеми, кажется чуждым и подозрительным. Вот об Антони Бланш: «Его пороки рождались не столько погоней за удовольствиями, сколько желанием поражать». Брошено совершенно невозмутимо или с симпатией. Автору нравятся позёры? Или он хочет сказать, что поза позе рознь?
  Может быть, роман — тоже своего рода поза, поклон в сторону покойника-Мильтона, этакий альтернативный сценарий «Возвращённого рая»?
  Герой учится в Оксфорде, дружит с замечательным Себастьяном («Ему нужна была щетка для его плюшевого мишки, непременно с очень жесткой щетиной, но... не для того, чтобы его причесывать, а чтобы грозить ему, когда он раскапризничается»). Себастьян верит в Бога, потому что «это красиво». Такие, чувствительные к необычному, люди — идеальные жертвы алкоголя и подобных «демонов». Очень тяжело читать, как дружеские попойки сменяются жутким бесконтрольным пьянством. «Я видела пьяниц и раньше, - говорит мать Себастьяна. - Худшее в них – это лживость. Любовь к правде утрачивается прежде всего остального». Об этом пишет и Фаллада, самый авторитетный для меня знаток алкоголизма: искренность перед самим собой исчезает, самозаблуждение принимает по-настоящему гротескные формы. Впрочем, о «Пьянице» - позже. Родня пытается помочь Себастьяну тем, что прячет спиртное. Абсолютно бессмысленный метод! Но упрекать за такое беспомощное и жестокое проявление любви — тоже гнусность, так я считаю. В те времена не было ещё данных психологических и социологических исследований, руководств по грамотному лечению алкоголизма. Автор убеждает нас, что контроль — ошибка матери Себастьяна, худшее, что можно было сделать в такой ситуации. По-моему мнению, худшее было — вручить другу наличные, зная, на что те будут потрачены. Это — в точности, как зарядить пистолет для самоубийцы. Герой горд своим поступком: он не проявляет любовь к другу деспотически, как мать! Мне же кажется его поведение трусливым и бесчестным. Когда мать умирает, и семья лишается всякого влияния на Себастьяна, «с мясом» вырвавшегося из «удушающих» объятий любящих людей, тот вовсе не выздоравливает, не восстанавливается как личность, нет! Мотается по Ближнему Востоку, умирает в белой горячке в каком-то монастыре. Райдер сострадательно любуется смертью товарища, а мне она кажется жалкой. Друг мог такой финал предотвратить, если бы не его оторванное от мира сибаритствующее декадентство.
  Впрочем, возможно, я требую слишком многого от художника, променявшего талант на популярную ерунду, семью и детей — на любовницу, агностицизм — на легкомысленную беспринципность, готовность исполнять пустые ритуалы.

  Книга содержит несколько прекрасных, заставляющих задуматься эпизодов. И вопросов, остающихся открытыми. Лицемерка ли мать Себастьяна? Даже если всё, что рассказывают о ней ненавистники, правда, при всех отрепетированных беседах и жестах, заслуживает ли она презрения? Я так думаю, может быть, только за то, что доверила судьбу сына такому человеку, как Самграсс. Убеждена, что именно этот негодяй украл черепаху!
  Хорошо или плохо — уметь говорить с людьми «правильно»? И в свете этого — подлец ли Рекс? Мне его хамелеонская мимикрия, приспособляемость к обстоятельствам и к людям, кажется забавной, но, скорее, позитивной. Самой бы так, но не дано.
  Интересен необычный взгляд на «жизнь во грехе». Не просто совершить плохой проступок, это случается, ошибки делают и исправляют. Нет, повторение греха день за днём, несмотря на то, что понимаешь смысл своих действий. Это гнусность. Религия может к этой проблеме вообще никакого отношения не иметь! Такая жизнь сама по себе отравляет личность.
  И наконец, мучительно читать рассуждения о «картонных танках» немецев, о том, что «войны не будет», о том, что Гитлер — временщик, поддерживаемый кучкой выскочек, и будущего у него никакого. Неведение современников ужасно! Подумаешь, прежде чем смеяться в следующий раз над карикатурными образами Трампа или Кима.

  Совершенно не понравились два момента: что повесился Курт, и что Райдер смеет наглость судить о внешности Корделии, опытной санитаркой вернувшейся домой с войны и готовящейся к новой. Кто он такой, чтобы комментировать красоту и манеры единственного человека в семье и окружении, который трудится! Активно делает мир лучше, облегчает страдания! Райдер замечает, что Корделия «насмотрелась на простые и великие страдания и потому утратила способность к более тонким удовольствиям». Это на какие такие?.. Отвратительный снобизм.
  А в целом — здорово.
  А в целом — здорово. Имеет смысл возвращаться туда, где был счастлив, страдал или что-нибудь ещё особенное! Туда, где писал картины, строил отношения или... дом. «В этом, - убеждает автор, - и состоит одно из удовольствий от строительства дома, как и от рождения сына: в неведении, каким он вырастет». Надо, наверное, учиться любоваться картиной жизни и не судить. Да не судим будешь.

  7

  249