Рецензия на книгу
Чудесный нож
Филип Пулман
Аноним30 января 2019 г.мишень на стрельбище
Начало «Чудесного ножа» я ощутил как предательство, и только тот факт, что я не привязался слишком крепко к первой книге, оградил меня от разбитого сердца. Меня глубоко ранило почти все здесь: начиная с других миров, включающих наш, и заканчивая слогом автора. Меня ранила царящая на страницах жестокость, ранили приключения героев, ранил финал — я пять сотен страниц как будто служил мишенью на стрельбище.
Начать с того, что я очень доверчивый читатель: доверчивый настолько, что если мне постепенно раскрывают какой-то иной мир, я с радостью в него верю, собираю его по кусочкам, провожу параллели со знакомыми мне мирами и тихо радуюсь интересному устройству общества. Но когда такой мир пересекается с нашим, когда он оказывается тоже всего лишь частью, я чувствую себя обманутым и даже немного оскорбленным. Герой или героиня такого мира, выходящие в наш мир, оказываются к нему не приспособлены и немного нелепы, как мы, читатели, чувствовали себя в начале описания их собственного мира. Так не должно быть, не должно быть — я задет за живое и зол.
Говоря о жестокости, я тоже не преуменьшаю свои ощущения от нее. Описания пыток? Двойное самоубийство? Незаживающие раны? Ментальные проблемы? Я открыл детскую книгу, и не был готов к такому. Для такого вообще есть жизнь и медиа, а здесь автор как будто балансирует между ненавязчивым упоминанием смерти и подробными ее характеристиками. Это сбивает с толку, как неопытного путешественника сбивает с толку размагниченный компас.
Стиль автора изменился и посуровел, из его строк исчезло напевное очарование, покорившее меня в «Северном сиянии». Он глава за главой описывает происходящее, а я наблюдаю за происходящим. Вот и вся функция автора. Как тут наслаждаться чтением? Тем более когда основные твисты говорят прямым текстом, не оставляя пространства для воображения или додумывания. Все настолько в лоб, что от этого как-то даже обидно.
Но при всем при этом, конечно, книга обладает несомненными достоинствами. Как искушенный читатель, я бы отметил не фантазию автора или его амбиции касательно сюжета, а в первую очередь царящую неопределенность в черно-белой сетке восприятия. Детская книга, да и почти любая классическая книга, обычно боле или менее ясно говорит нам: это лагерь хороших парней и девчонок, это — лагерь плохих. Протагонисты сражаются с антагонистами. Конфликт добра и зла. Это логично, привычно и естественно. А Пулман говорит: все зыбко. Кто хороший? Кто плохой? Главные герои даже не знают, на чьей стороне сражаются, ради кого тащатся в такую-то даль через все миры, из-за каких сил погибают и страдают. Они просто идут вперед, и это удивительное зрелище. Лорд Азриэл хороший? Плохой? Его задумка верна? Ошибочна? Из протагониста он обернулся антагонистом, потом как будто снова протагонистом, потом — самим Люцифером, но Люцифером, сражающимся за надежду и свободу. Наверное, именно эта особенность книги особенно подкупает и трогает. Пулман, в отличие от большинства детских авторов, не пытается разлиновать мир на черное и белое, он просто пускает в него персонажей и говорит: боритесь за то, что считаете правильным и во что верите. Все остальное будет решаться по ходу действия.
И они, спотыкаясь и ошибаясь, идут вперед.4380