Рецензия на книгу

• 

  Аноним8 января 2019 г.

  Картина начинает существовать только в тот момент, когда на нее смотрит зритель
  

  Главный герой романа "Что я любил" Лео Герцберг на протяжении всей книги собирает в специальном ящике всякую всячину - губную помаду его жены Эрики, швейцарский нож сына Меттью, обуглившуюся картонку, которая некогда была коробкой с пончиками, которые украл сын его друзей Марк, фото его ближайшего друга Билла с женой Вайолет. Каждая из этих вещиц - символ, воспоминание. Переставлять их и менять местами - все равно что складывать слова из одного набора букв, как делал Дан, - вот один смысл, а вот другой. Все переплетено и все имеет право на существование.

  Я смотрю на свои заметки и выписки из этого романа и ощущаю себя немного Лео: каждая цитата вроде бы и отсылает к конкретному эпизоду, а вроде бы выходит за рамки выписанной Хустведт картины - и вот уже из этой мозаики складывается моя собственная история...

  Чтение "Что я любил" напоминает прогулку по музею. Но не только и не столько потому, что герои романа - художники и критики, и текст изобилует описаниями картин и инсталляций. Можно рассматривать эпизоды как картины подряд и сосредоточиться на очевидном сюжетном плане. И тогда эта история покажется вам мрачноватой и невротической. А можно начать сопоставлять их и обнаружить, как они зеркалят друг друга. Как одна подробность, намеченная буквально наброском, вдруг всплывет центральным элементом композиции. Можно начать собирать увиденное воедино и попытаться состыковать все-все смыслы в единый стройный посыл-концепцию. Это сложно, потому что тут полифония смыслов - роли, которые играют люди, поиски свободы и жертвы, которые мы приносим ради этой свободы, попытки понять и познать себя, а затем выразить через искусство, стремление угодить обществу и вместе с тем отвоевать право на индивидуальность.

  В какой-то момент ты обнаружишь себя в центре экспозиции: ты завороженно пытаешься охватить взглядом одновременно все и каждый эпизод в отдельности. И вдруг как Лео сам становишься частью картины. Не тут-то ли и начнет складываться та самая история, тот вымысел, который мы опознаем как свою жизнь?

  
  Но ведь и наши жизни - это только вымысел, истории, которые мы сами себе придумываем и сами себе рассказываем.
  

  Чем больше я думаю об этом романе, тем крепче он прорастает в меня, тем сильнее я в него влюбляюсь, пусть эта любовь и далась известной долей читательского усилия.

  Сири Хустведт одновременно написала и пронзительную семейную драму, и роман-размышление об искусстве и восприятии, и целую серию тонких психологических портретов. Среди них вы наверняка найдете и ваш собственный. Он сложится из разрозненных деталек паззла, но вот парадокс - окажется точнее того, что изо дня в день можно увидеть в зеркале.

  16

  1,4K