Рецензия на книгу

• 

  Аноним8 ноября 2018 г.

  Binet has perhaps opened up a new kind of historical book—one where the author’s conflicts and opinions and neuroses about history are intertwined with the events themselves—for history as emotive as this, these perspectives and internal conflicts are a fascinating rush of human insight.
  Возможно, Бине открыл новый вид исторической книги - той, в которой авторские противоречия и мнения и невроз о истории переплетён с самими событиями - для такой эмоциональной истории, как эта, эти ракурсы и внутренние конфликты - захватывающий порыв человеческого понимания.
  MJ Nicholls, goodreads.com

  Главная проблема книги Лорана Бине «HHhH», принесшей ему славу и Гонкуровскую премию в номинации за лучший дебют, — это авторское самолюбование. В самолюбовании как таковом — особенно ироничном (а Бине весьма ироничен и рефлексивен) — нет ничего ужасного, но в данном случае оно выглядит несколько неуместно. Пожалуй, все же не стоит кокетничать и поправлять перед зеркалом грим, рассказывая о событиях эпического масштаба — страшных, героических и величественных. Галина Юзефович

    У меня почти так всегда получается - прочитаю хорошую книгу, посмотрю рецензии, увижу, что всё уже написали до меня - желание что-то написать своё переплетается с желанием не быть при этом "капитаном Очевидностью" - второе желание часто оказывается решающим, чтобы я ничего не написал. Но всё-таки ещё чаще случается так, что затем мне попадается что-то такое, от чего я нахмуриваюсь, читая - это чужие мнения, не совпадающие с моими. И хмурюсь я не из-за того, что читатель мыслит иначе, а от того, что порой он делает настолько очевидные (для меня) ошибки, читая которые я понимаю, что пора мне снова надевать супер геройский костюм капитана "ГлупыеКритики!". В этом мало приятного, потому что критики - они же Критики! а я - кто? Чувак с красным человечком на аватаре? Но сам же себе отвечаю, что на Лайвлибе все "чуваки с какими-то аватарками", поэтому как бы норм.

    Уже второй раз на этом сайте я пишу рецензию из-за того, что "подгораю" из-за мнения Галины Юзефович. Читатель может решить, что у меня к ней какая-то неприязнь - абсолютно нет и в то же время - абсолютно да, потому что я отношусь к ней не как к обычному читателю, а как к литературном критику. Считаю, что огромная ответственность лежит на плечах этих людей, потому что кто бы что не говорил - но пока ещё мнение литературного критика чего-то да стоит и всё ещё может оказывать прямое влияние на окружающий мир. Дело в том, что печально часто мне встречаются такие критические опусы, в которых точка зрения критика лежит в плоскости самого простого пути - по моему мнению непозволительного для профессионального читателя: очень просто зацепиться за самый большой недостаток(и), и построить свою рецензию, опираясь на него, тем более, когда этот недостаток явный и действительно присутствует. Но когда это не недостаток книги, а неверно выбранная точка опоры для критики, которая отсекает на плоскости вариантов прочтения текста иногда даже больше половины от того, что в ней присутствует, то как говорил один интернет-мем - "это печально!". Для меня конкретно это печально тем, что мне неинтересно иметь в своём круге общения таких собеседников, которые когда-то читали такую критику и переняли этот опыт на себя - вот и прямая связь того, почему меня иногда (на удивление для меня самого - человека, которого довольно сложно по-настоящему разозлить) злит такая критика. Но ещё больше, чем злость, которая пропадает спустя несколько десятков секунд, она вызывает у меня грусть от того, что раз уж такие "просвещенные" люди так работают с художественными произведениями, то что уж говорить о среднестатистических читателях. На самом деле - мейнстримовая критика - на то и мейнстримовая, что отображает средний срез культурной грамотности общества, но полностью перекладывать вину с критика на общество я бы не стал по очевидным, не требующими моего комментария, причинам.

    В начале рецензии я привел две цитаты - первая - читателя с сайта goodreads, вторая - литературного критика. Удивительно, как профессиональный читатель не заметил очевидной "фишки" книги в контексте мировой литературы и культуры вообще, а читатель с гудридс - заметил. Возможно, тут дело в «Зимней дороге» - я не исключаю, что возможно Леонид Юзефович лучше справился с попыткой художественного отклика на историю, чем Бине. Обобщённо говоря, сегодня любой чувак, имеющий доступ к Google, может найти информацию об историческом факте из разных источников (речь не об их качестве) и слепить из неё художественный труд (а на самом деле так его подредактировать, чтобы антиплагиатом не спалили), затем его отдать издателю. Мне видится, что издать художественное произведение о Второй Мировой войне, обличающее злодеяния фашизма, довольно просто по причине того, что оно хорошо зайдёт в сегодняшний литературный мейнстрим. Основываясь на этом предположении и на том, что написала критик, читатель может сделать ошибочный вывод о том, что ему иметь смысла на полке книгу Бине нет, к тому же любой профессиональный историк, занимающийся "Пражским палачом" или непрофессиональный любитель, серьёзно изучающий Гейдриха, сможет также буквально утопить "HHhH" в критике: тут на самом деле было так, а здесь - вот так, а тут вообще такого не было и так далее. Что значит:

  
  

  "в самолюбовании как таковом — особенно ироничном (а Бине весьма ироничен и рефлексивен) — нет ничего ужасного, но в данном случае оно выглядит несколько неуместно. Пожалуй, все же не стоит кокетничать и поправлять перед зеркалом грим, рассказывая о событиях эпического масштаба — страшных, героических и величественных"?

  
  

  Следует ли мне (потенциальному писателю) исходя из этого писать очередную, бессчетную книгу о Второй Мировой войне с "серьёзной миной" на лице? Да такие книги по большей частью никому не интересны, как бы печально это не звучало. Реальными их читателями являются либо историки-профессионалы, студенты, либо отдельные личности, интересующиеся историей "Пражского палача", готовые серьёзно исследовать волнующий их вопрос. Поэтому КПД у книг такого "серьёзного" типа пусть и высокий для отдельных читателей, но ужасно низок для остальных, которые понятия не имеют о том, кто такой "Пражский палач". До знакомства с "HHhH" мои знания о личности Гейдриха равнялись нулю, и лишь благодаря Лорану Бине и издательству Phantom press, а также работе переводчика Наталье Васильковой я хоть что-то узнал об этой страшной странице в истории Второй мировой войны. И самым ярким достоинством "HHhH" является то, что начав его читать, вы уже скорее всего не сможете отложить книгу в сторону, не дочитав её до конца, даже если прочтёте статью на Wikipedia о жизни Рейнхарда Гейдриха и узнаете все сюжетные "спойлеры", потому что Бине буквально заражает читателя своим неподдельным, искренним интересом к истории - вам будет важно и хотеться узнать не голые, "серьёзные" факты - вам будет хотеться узнать о ней через "ироничный, саркастичный" взгляд профана и не профессионала - через взгляд Лорана Бине.

    Но пять баллов книге, конечно, не из-за того, что она меня просветила, ведь иногда один случайно прочитанный пост из тематического паблика ВКонтакте может просветить не хуже, чем профессиональный историк - моя высокая оценка в большинстве своём за то, что:

    1. Книга (как вещь) сделана очень хорошо начиная с обложки и заканчивая последним примечанием. Так получилось, что когда русский перевод "HHhH" был издан, я купил его в тот день, едва тираж пришёл в книжные магазины Москвы, потому что я сам тогда работал в независимом книжном магазине Dodo и расставлял новые книги на полки - в том числе и эту. В тот день я сразу купил её, так как меня зацепили необычное название и красивая, провокационная обложка. Так же хочу отметить достойное качество бумаги, что для меня тоже немаловажно, потому что часто даже бестселлеры издают на бумаге низшего качества (например, книги о Гарри Поттере, когда они впервые выходили у нас в стране - я всегда удивлялся, почему такое плохое качество бумаги). А как же деревья! - скажите вы, на что я с вами соглашусь, но давайте оставим деревья пока в стороне.

  
  

    Одна из забавных для меня историй, связанная с этой книгой, сейчас всплыла у меня в памяти, пока я пишу эту рецензию. Спустя небольшой промежуток времени после выхода перевода "HHhH" однажды читатель в магазине - мужчина солидного возраста и внешнего вида, попросил меня посоветовать ему художественную книгу из новинок. Я тут же предложил ему "HHhH", потому что сам уже начал его читать, но когда я стал рассказывать о его содержании, то заметил, что мне не просто это удаётся, потому что, во-первых, я не знал его взглядов на Вторую Мировую войну, а во вторых, я как-то странно себя почувствовал, причём довольно необъяснимо для самого себя пошло: как-будто я пытаюсь "втереть ему какую-то дичь", при этом делая это искренне и добросовестно. И вот в чём причина: дело в том, что художественные книги, написанные на тему Второй мировой войны и их сюжет с "моралью" часто предсказуемы: все знают, что фашисты были плохими, некоторые знают, что не все немцы тогда были фашистами, некоторые знают, что не все немцы, имевшие антифашистские взгляды после войны, на самом деле не сочувствовали Гитлеру во время войны, все знают, что в то же время советская власть жестоко убивала или калечила своих же граждан уже после войны и так далее и так далее. Сегодня феномен истории (особенно для тех, кто не застал в живых родственников, которые могли бы им рассказать о войне из своего собственного опыта) под названием "Вторая Мировая война" превратился в лейбл, в сказку, в миф, в бренд и даже в наклейку для автомобиля. Такие трансформации исторических событий нашли и находят отражение в думах многих людей:
  "процессы мифологизации и сказкотворчества как неотъемлемая часть способа общества существования с огромным, непрерывным процессом истории; мораль = инструмент; история = инструмент; этимология слова "симулякр" и работы Жана Бодрийяра; экзистенциализм; творчество авторов "Группы 47"; "Небо над Берлином" Вендерса, "Week End" и "Две или три вещи, которые я знаю о ней" Годара; фильмы Фасбиндера; "Рай" Кончаловского; методы работы Энди Уорхола; канал здравого смысла Евгения Понасенкова; Невзоровские среды".

    В общем, как писал Гюнтер Грасс в одном из своих трудов: "это тот момент, когда начинают покашливать в кулачок, прочищая горло, крутить головой, серьёзно хмуриться". Полагаю, что именно из-за этого я так неудобно себя почувствовал, рассказывая покупателю об "HHhH".

    Перечисляя достоинства книги я не могу не написать о том, что меня приятно удивило то, что в книге переводчик Наталья Василькова добавила 346 примечаний, которых нет ни в оригинале (на французском), ни в английском переводе тоже (я проверил). Поэтому уже в который раз меня приятно радует таким профессиональным подходом издательство "Фантом Пресс", когда к переводу они ещё делают справочный аппарат, на чьё отсутствие так часто сетовали русскоязычные критики, когда писали о Пинчоне, например (так почему же сейчас та же критик не написала о том, что переводчик сделала справочный аппарат к книге, когда прежде она печалилась из-за отсутствия оного? очередные двойные стандарты - м? или ещё что-то? мой опыт частой встречи с такими статьями говорит о том, что ответ кроется в дилетантском, поверхностном чтении ради быстрой рецензии и последующей естественно вытекающей из такого чтения обиде критика как и на автора, так и на переводчика). В серии книг, которые были выпущены в сотрудничестве с Додо Пресс: «Лучшее из Майлза» 566 примечаний, из свежего - «Учения Дона Б. Сатиры» Дональда Бартельми - 347 примечаний; к работе Амоса Оза «Иуда» - переводчик Виктор Радуцкий сделал справочный аппарат по кварталам Иерусалима (города, в котором происходит действие). Вот почему издательство "Фантом Пресс" завоевало мою любовь и уважение, о чём не написать я не мог.

    2. Теперь о содержании. Я не профессиональный историк, поэтому ту часть, что касается истории убийства "Пражского палача" я не буду комментировать. Чтение было захватывающим: хоть растянул я его на несколько лет, но с того момента, как я стал что-то узнавать об этой истории, я не перестаю вспоминать её от случая к случаю. И получилось так, что Лоран Бине, который 10 лет (!) писал свою книгу, пытаясь избавится от навязчивой формы невроза, с которым его связала услышанная в детстве история о "Пражском палаче", передал частичку своей зависимости мне - я тоже стал думать об этом историческом феномене, пытаясь как-то встроить его в свою историческую картину мира. И рецензия моя сейчас не об этой картине, и не потому что мне лень писать, а потому что для этого нужно "быть Джоном Малковичем", так сказать, да и не нужно, потому что я всего лишь хочу указать потенциальному читателю, возможно формирующему сейчас своё мнение о "HHhH" на то, что он не о Гейдрихе и в тоже время полностью о нём, он в большей степени о том, как можно в наше время работать с историей и бороться с налётом мифов, сказок и домыслов, которые окружают конкретное историческое событие. Лоран Бине задокументировал свой способ работы с исторической памятью, превратив его в роман, в котором отразился его опыт переживания и интеграции истории о "Пражском палаче" в его жизненный опыт, которая на протяжении многих лет жизни не давала ему покоя и просилась быть осмысленной в какой-то конечной форме. Своим примером Лоран Бине показал, что сегодня такой способ работы с историей может приобретать навязчивую форму, граничащую с психозом, размывающим границы прошлого и реального настоящего.

    Есть похожая книга - «Траектория краба» Гюнтера Грасса, тоже посвященная одному событию из истории Второй Мировой войны и то, как это событие оказывает влияние даже спустя пол века на новые поколения. Также у Гюнтера Грасса есть похожий на "HHhH" даже по форме роман, написанный маленькими главами, и тоже отражающий видение автора на историю - попытку «страстного отношения автора к истории как к постоянному источнику рефлексии и самопознания» (с такою формулировкой Лоран Бине был награжден Гонкуровской премией). Он так и называется - «Мое столетие» .

    Ещё интересные работы есть у чилийского прозаика Роберто Боланьо (сборник повестей «Чилийский ноктюрн» ), как он сам говорил: "я пишу, чтобы вспомнить прошлые истории и посмеяться над ними или превратить их в иные, придумав новый конец". Детектив «Его кровавый проект» Грэма Макрея Барнета - я прочёл в оригинале, когда он только вышел и он мне не понравился, но он чертовски созвучен тому, как написан "HHhH" и тому, для каких целей он был написан: в нём автор также пытается как-то избавиться от "исторической чесотки".

    В завершении повторю слова Марио Варгаса Льосы с обложки с которыми я полностью согласен: "Блестяще. Рассказано с элегантным изяществом. Современный шедевр".

  С картинкой же всё просто, если вы действительно прочли мою рецензию.
  

  13

  1,8K