Рецензия на книгу

• 

  noctu19 октября 2018 г.

  Мы обречены искать себя

  Если читать произведения Моэма в хронологическом порядке, сразу же становится очевидно, насколько прекрасно написана книга "Бремя страстей человеческий". "Луна и грош" выходит через 4 года после. Моэм уже не тот автор сентиментальных историй для женщин, каким он, к моему удивлению, предстал в ранних романах вроде "Карусели" или "Героя". История "Луны и гроша" - гармонична и раскрывает интересный мотив, который будет встречаться и в дальнейшем его творчестве - судьба человека искусства, его освобождение от тяготевшего бремени. Чарльз Стрикленд, грубый и недалекий биржевой маклер, который в 40 лет внезапно бросает жену и детей, осознает, что в его груди пылает огонь, вызывающий безумную жажду. В нем есть скрытая сила гения, неистребимое желание рисовать, воплощать свое внутреннее ощущение на холсте. Все прелести благоустроенной жизни оказываются откинутыми ради того, что сильнее кровных уз и впитавшихся в кожу условностей.

  Для описания этой истории Моэм выбирает самую удачную и подходящую форму - повествование от лица молодого писателя. Он собирает вместе факты о жизни Чарльза Стрикленда, с которым был знаком. Из этих отдельных историй встреч и впечатлений других людей о художнике складывается портрет - такой же грубый, но ошеломляющий и будоражащий. Как-то мне не очень хочется долго писать про центральную фигуру Стрикленда, ведь Моэм описал все довольно открыто и прямо. Задумываясь об этом явно неординарном герое, который даже на родном языке не мог выразить свои мысли четко, и описывая его, трудно не удариться в морализаторство и пошлейшие выводы, так что постараюсь этого избежать. Отмечу лучше афористичность текста при его лаконичности. В 300 страниц не таким уж мелким шрифтом Моэм вкладывает много цепких и точных фраз о любви, женском характере, человеческих взаимоотношениях. Почти 1000 существующих на момент написания этой рецензии цитат подтверждает мое наблюдение. В тексте не так много диалогов, как в "Маге" или в "Карусели", больше автора, движения и чувства легкости. Повторюсь снова, текст гармоничен в описании характеров, обстановки, в раскрытии фигуры повествователя.

  В той или иной мере с этим альтер эго Моэма мы встречаемся во многих произведениях. Повествователь, в данном случае молодой писатель, жадный до новых характеров и встреч, в нужных местах оттеняет характер Стрикленда. Он принимает участие в его жизни, при всем интересе к фигуре художника сохраняя нейтральность и ироничный взгляд на все его окружающее. Его глазами мы видим эту историю, начавшуюся с салонной драмы ухода мужа из дома и закончившуюся развешанными в этом же салоне портретами любовниц мужа и картинами, выражающими счастье и обретенность рая, но не с официальной женой в душной сутолоке города. Мощная финальная сцена подводит итог под всей историей, снова отсылая читателя к названию - "Луна и грош", абстрактное и материальное. Вечное противостояние, каждый год отражающееся в литературе разных стран. И счастье, которое можно обрести, если отбросить все предрассудки и навязанное обществом представление о материальном счастье.

  Сбрасывающий оковы прошлой жизни Стрикленд кажется ужасным, если представить себе, что с таким человеком пришлось бы иметь дело в живую. Ничто не способно достучаться до него и возвать к совести. Никакие приемы не действуют, порождая ощущение бессилия. Оно ощущалось, когда писатель пытался воспринять Стрикленда как часть общества, в которой он вращался, но его фигура так же далека от общества и светских условностей, как луна, светящая за окном, от меня.

  Обретенная Стриклендом свобода, конечно, завораживает и даже чем-то пленяет. Описание туземного яркого острова, где художник встретил печальную смерть, не стирает ощущение, что он, как путешественник в пустыне, бессмысленно разрывавший песок, наконец-то докопался до источника воды. Так как Моэм не взялся за описание мироощущения Стрикленда изнутри (правильно сделав), нам остается только догадываться, что он чувствовал, как понял и как решился. Но это наталкивает и на мысль, вызывающую холодок по спине - ведь так и мы живем, не сразу же осознавая многое в себе самих. Как же тогда можно понять другого человека? И Моэм говорит, что никак. Бланш, Струве, миссис Стрикленд - все они жили, чтобы в один момент понять, что человек - существо непредсказуемое. До конца понять человека нельзя, он всегда может преподнести сюрприз.

  И напоследок, наверное, следует коснуться темы про моэмовских женщин. В этой книге они все прекрасны - Бланш, миссис Стрикленд, Тиаре и туземка Ата. Портреты получились у Моэма замечательные: страстные, яркие, вызывающие эмоции сопереживания, удивления, презрения - все, что угодно, но равнодушными не остаться. Наверное, самое точное, что подметил Моэм и что ударило в цель - это замечание о том, что нет более жестокой женщины, чем та, что любима, но не любит. Интересна и его мысль о разнице в любви между полами - жадная и собственническая у женщин и с сохранением самодостаточности у мужчин.

  49

  3,8K