Рецензия на книгу
Задверье
Нил Гейман
Аноним5 октября 2018 г.Палочка Просперо в руках волшебника современности
Далеко, там где Лондона кончится край,
Ты найдёшь бомжиный рай.Который раз при чтении Геймана у меня ощущение, будто мы поднимаемся на Килиманджаро как минимум, а в итоге хватает запала съехать на велике с детской горки. Если в "Истории с кладбищем" изначально был формат коротких новелл, то в "Американских богах" и здесь идея на миллион заканчивается пшиком. Истории не хватает мяса, или нарощено много лишних деталей. Мы движемся по пунктирной меловой линии авторской задумки вдоль избитого трупа старых историй. Понятно, что каждый из читателей становится с таким подходом сам себе сказочник, додумывая разные ветви реальности, и в этом большой плюс. Для тех, кто это любит. Но зачем мне знать, например, кусочек про Серпентину, если в глобальном смысле она является роялем в кустах (местом, где можно поспать, поесть и вылечиться). И таких примеров достаточно. Единственные колоритные персонажи, имеющие хоть зачатки характеров, это господа злодеи - Круп и Вандемар. Пусть с единственной идеей существования, доведённой до гротеска - убиваттт, УБИВАТЬ, УБИВААААААТЬ, поджигать, чтоб убивать и т.п. Пусть пришедшие из ниоткуда и ушедшие в ничто. Но с определённой манерой общения и поведения, отталкивающие, но яркие. Главным героям не хватает живинки, на мой взгляд, хотя отдельные эпизоды просто блестящи. Чего стоит описание неудачного дня Ричарда, когда всё наслаивалось одно на другое. Каждому из нас такое состояние знакомо, понятно и не хочется повторения. Когда всеми фибрами сочувствуешь несчастному и ждёшь, что же ещё произойдёт, что станет завершающим штрихом этого дня. Или то, как Гейман показывает зарождающееся в герое сумасшествие при столкновении с неведомым: начинается в дневника, который ведется у себя в голове и заканчивается разговорами с отражениями собственного я. Иногда нужно смириться с неизбежным, чтобы прозреть, увидев что на самом деле тебя окружает. А вокруг всё тот же Нижний Лондон - отражение путаных и заполошных мыслей испуганного нездешнего человечка. Некоторые вещи для него совсем бессмысленны. Другие - яснее некуда (Earl's Court, например). Человек из нашего мира настолько неуместен в клоаке нижнего города, что ему приходится цепляться за здравомыслие, чтобы не сойти с ума сразу, а хотя бы постепенно. Для выживания здесь требуется удача, умение и знание карты местности. Важный момент - здешние обитатели просочились сквозь трещинки нашего мира и стали невидимыми для него. Мы стараемся не замечать бомжей, пьяных, спящих в переулках, крыс, бегающих в подворотнях. Они все там, внизу.
Каркас истории, её завязка (lady in trouble) яростно обсосаны всеми, кому не лень. В этом ещё один плюс автора, сумевшего вдохнуть жизнь в своё творение. Всё время при чтении меня преследовал запах метро. Иногда на него наслаивался запах прелых тел, жирных хотдогов и нечистот. Вот этот бомжиный рай Нижнего Лондона порадовал меня больше всего, вот куда я не хочу совсем заглядывать. Немного напоминает каналы Венеции - мох, гнилые апельсиновые корки, крысы, а иногда и трупы тех, кому не повезло. Сиянье тёмных городов нас манит не витринами или достопримечательностями, а чувством сопричастности, прикосновением к возможной тайне. По этим камням, например, бежали жители Лондиниума, спасаясь от войск Боудикки, а теперь до их поверхности дотрагиваешься ты, глухой и равнодушный к страданиям, которые они видели. Гейман отлично умеет приподнимать полог, показывая нам изнанку, неприглядную, страшную, но притягательную. В "Никогде" как раз есть момент, где он говорит об этом устами отца главной героини:
Он (отец) берет апельсин, взмахивает рукой, и апельсин выворачивается наизнанку, так что дольки оказываются снаружи, а шкурка – внутри. Во всем нужно соблюдать равновесие, говорит отец, отламывая ей дольку. Равновесие и симметрию. Нельзя нарушать топологию...все вещи хотят, чтобы их открыли. Ты должна почувствовать в них это желание и научиться его использовать.Видимо, изнанка для автора и есть фэнтези, вот такой простой рецепт. Это не Леголас с аккуратной причёской, а труп в сточной канаве, полной мочи и крови, который может ожить. Если заранее позаботиться об этом. Невольно сравнивал сначала эту книгу с "Нон Лон Дон", где другой наш современник Чайна Мьевиль пустил двух девочек не в тот Лондон путём отворачивания ржавого вентиля в подвале. И вот они разные подходы: у Геймана старые песни сюжета о новом начищаются до блеска, у Мьевиля декорации и мир цветут, распускаясь в причудливом калейдоскопе, за которым иногда сюжет становится не важен.
Никогде - сплав из легенд, сказаний, мифов и множества разных произведений. Шекспир, Баум, По, Кэрролл - далеко не полный список авторов, отсылки на которых можно здесь отследить. Самый любопытный вопрос, который задаёт нам автор, почему главный герой сначала возвращается в свой мир, но потом не выдерживает и просится обратно. Дороти с Тотошкой 4 раза возвращались домой, но никогда не задавались вопросом, остаться ли им, выбор всегда был очевиден. Может, дело в том, что Дороти было к кому вернуться - дядя и тётя всегда ждали её. Ричарда не устроила его прежняя жизнь, несмотря на то, что, использовав свой новый опыт, он изменился к лучшему и смог устроить быт наилучшим образом. Каждый из нас, эскапистов, вернулся бы или остался?
795,3K