Наше наследие (русская, советская и современная литература)
Tatyana934
- 482 книги

Ваша оценка
Ваша оценка
Судьба романа "Новая скрижаль" в критике сложилась таким образом, что, помимо журнальных обзоров первых отрывков журнального варианта, мы располагаем лишь двумя отзывами, базирующимися на полном тексте романа. Один из них принадлежит перу И. Машбиц-Верова, который выступил в журнале "Русский язык в советской школе" с серией статей под общим заголовком "Русская литература в 1928 году».
Анализ "Новой скрижали" вошёл в третью статью, носившую подзаголовок "Правая и мещанская литература", во второй её раздел "Наступление мещанства". Общая задача статьи анализ причин поправения попутчиков, скатывающихся к буржуазным идеалам в силу своей "мелкобуржуазной"сущности и под влиянием роста классовой активности нэпманско-буржуазных кругов. Одна часть попутчиков уходит вправо и образует, несомненно, единый и, по существу, реакционный блок, где цементирующим началом оказывается неприятие, а подчас и ненависть к СССР.
К этой группе автор относит Пильняка, Булгакова, Замятина, Клычкова, Сергеева-Ценского и, с оговорками, Алексея Толстого. Другая группа попутчиков пишет на потребу обывателя, не желающего знать ничего, "кроме самого себя", "обожающего страшную любовь и половую проблему", превращающего "любую серьёзную проблему в зубоскальство, в весёлый анекдот, склонного оценить всю революцию сточки зрения половых отношений". Включая в число такого рода писателей и Гумилевского, и Никандрова, и Зощенко. И. Машбиц-Веров предлагает более подробно, "как образцы мещанской культуры", рассмотреть произведения писателей подчас действительно культурных и художественно одарённых": В. Катаева, П. Романова и Глеба Алексеева.
"Новая скрижаль" представляется критику произведением насквозь мимикричным. Оно, вроде бы, окрашено под советский красный цвет но стоит лишь внимательно вглядеться в роман, оказывается, что всё идейное, благонамеренное, советское, коммунистическое "блеф" и "мираж". По подсчёту критика из 260 страниц романа 200 посвящены описанию "семейно-любовных" сцен. Причём его не удовлетворяют не только эти сцены сами по себе, но и то, в каком стиле они написаны. Обилие эмоциональных подъёмов и спадов психологических экскурсов, "своевременно" вставленных ремарок от автора, в сочетании с обилием стёртых эпитетов, многозначительностей, недомовленостей синтактическая прерывистость — всё это "сложная механика создающая махрово-мещанский" стиль повествования. Якобы общественная проблема сложность взаимоотношений между мужем и женой, принадлежащими к классово чуждым прослойкам нужна писателю лишь для прикрытия своей основной задачи: "тронуть духовно ожиревшего мещанина". Особенно раздражает критика то обстоятельство, что рядом с героем Гражданской войны выходцем из крестьян, коммунистом Сергеем, чьи переживания действительно могут иметь место, поставлена фигура его жены, чьё "отвратительное мещанство, крикливо-вульгарные чувства" ставятся на определённый пьедестал автором, который вкладывает в её уста иногда "достаточно толковые" речи. Таким образом, рядом с возвышением мещаночки идёт другой процесс: искажение психологии коммуниста. Философская концепция романа, так, как она видится критику, заключается в необходимости следования сущностно-позитивной, имманентной, метафизической природе человека. И. Машбиц-Веров недоумевает, что общего с коммунизмом имеет это "подновлённое Романовым толстовство" и как с такими чуждыми классовым понятиям мерками можно подходить не только к личным взаимоотношениям людей, но и давать "рецепты поведения"коммунистам. В этом романе писатель выступает как "выразитель мещанства, шумного, пожалуй, задумывающегося над некоторыми проблемами эпохи, даже иногда выражающегося "по-марксистски". Статья П. Пильского написанная (что естественно для критика-эмигранта) со вне советских позиций, пример аналитически спокойного разбора основных, традиционно выделяемых аспектов художественного произведения: его проблематики, характеров и эволюции героев основного конфликта, авторской позиции, "реальной" подосновы и философской направленности. Название статьи "Несчастный герой" подчёркивает внимание критика к судьбе главного героя; проблемы героини для него вторичны, ибо она величина постоянная, женщина из интеллигентной семьи со сложившимися нравственно-этическими представлениями, тогда как её муж переживает период поисков и становления жизненного кредо. П. Пильский отмечает, что "Новая скрижаль" — первый психологический роман П. Романова, в основе этого произведения лежит проблема "своеобразного мезальянса". Основное состояние героя растерянность перед "противоречиями большевистской теории с формами и требованиями его собственной жизни, с личным миром его красивой подруги". Несомненно, Сергей запутался в лабиринте между идеальным и реальным, между личным и общественным и необходимостью как-то примирить крайности в самом себе. Пантелеймон Романов, который к своим мужикам (Сергей выходец из крестьян) обычно относится "довольно объективно и даже насмешливо", на этот раз нарочито идеализирует героя не скрывает своих симпатий и чуть ли не любви к нему. Отсюда, по критику, такое пристальное всматривание и комментирование его малейших переживаний, размышлений, реакций. Отсюда и уравнивание вещей, с другой точки зрения не сопоставимых, как, например, важности для внутреннего состояния героя и его отношений с молодёжью в клубной работе, и тяги к чистоте, уюту, культурности поведения, всему, что сформировалось в нём под влиянием жены. Через такие сопоставления и на самом "низком" уровне начинается в романе показ разрыва между личным и коллективным, "малой" и "большой" семьёй. Постоянная смена горизонтального и вертикального срезов проблемы позволяют увидеть постепенную эволюцию героя в сторону раздвоения личности. Неуверенность, попытки самооправдания приводят его к маленькой лжи, которая ведёт за собой "целую вереницу лжи"; положение становится безвыходным ,ситуация, при всей внешней разрешимости, внутренне неразрешимой. Но при всей тонкости и тщательности психологического рисунка характера героя, постоянное присутствие авторского сочувствия ему и авторской поддержки затушёвывают конфликт,уничтожают рельеф характера. "Судьба его та же, что и всех вообще положительных героев русской беллетристики, в своей надуманности, он неубедителен.". П. Пильский подметил в этом пусть тенденциозном, с надумкой романе двоякий интерес. С одной стороны, попытку описания"нового исповедания" с другой — "новую мораль" самого автора. "Новая скрижаль", кроме того, интересна, с его точки зрения, "как фантастическая попытка создать положительный тип в отрицательных условиях". И с этой точки зрения недостатки романа как бы заложены в его художественно-жанровой природе.
"Творческая судьба Пантелеймона Романова" Валерий Петроченков

И, может быть, удел женщины, отдающей себя целиком, вкладывающей свою жизнь без остатка в жизнь любимого человека, её удел — вечное одиночествои опустошение?..

— Люди мелки и в большинстве пошлы, они всё понимают гораздо хуже, чем есть на самом деле. И мне не хочется, чтобы кто-нибудь по-своему истолковал наше знакомство и...нашу, как мне кажется, слишком заметную близость, близость ещё посторонних друг другу людей.

Так вот какова любовь этих женщин... Они сдержанны, они замкнуты, но когда приходит настоящее, они отдаются ему со всем безумием.
Другие издания
