Велнесс

Джек – нищий художник, творящий мало кому доступное искусство. Элизабет – беглянка из баснословно богатой семьи, от которой ее воротит. Их окна разделены лишь узким проулком. Неделями и месяцами они подсматривают друг за другом, восхищаясь и считая, что человек в окне напротив никогда не заинтересуется тем, кто сейчас за ним наблюдает. Оба решили начать с чистого листа в Чикаго и теперь пытаются встроиться в мир, который им чужд. Оба бесконечно одиноки и мечтают о встрече с родственной душой, не...

Жанры

Рейтинг LiveLib

4,3

2,5K оценки

5
56%
4
31%
3
9%
2
2%
1
1%

Ваша оценка

Прочитали 2857Хотят прочитать 2905

Рецензии

Аноним23 февраля 2025 г.
Алгоритм (не)счастливого брака: чем хорош провокационный роман «Велнесс»
Однажды в окне соседнего дома Джек увидел Элизабет и влюбился в нее с первого взгляда. Их лавстори стала легендой среди друзей. Потом они поженились и жили долго, но не особо счастливо. Что не очень хорошо для Элизабет и Джека, но отлично для сюжета, потому что:
- В трещинах их отношений видна та самая черная пустота выгорания, знакомая многим в 30+. Кто-то отстреливается от нее антидепрессантами, кто-то заливает алкоголем или пытается вести переговоры на сеансах у психолога. На самом деле, она и есть тот самый монстр под кроватью, от которого все интуитивно были в таком ужасе в детстве, и победить его можно только одним способом - посмотреть страху в глаза и сказать: «Я не боюсь!» Этот страх душит и высасывает из жизни всю радость, травит ее тревожностью и сомнениями.
- После 20 лет вместе брак Джека и Элизабет подхватил хронический недуг многих отношений - скуку. Артритная, измученная бытом романтика, давно лежит в глубокой коме (не спасают даже любимые маффины на завтрак, и это уже агония).
- Ко всему прочему в их доме завелся кризис среднего возраста - тот еще хитрый говнюк. Он как вирус проникает в “оперативную память” и бьет по самому больному. Результат: презрение к себе и полное обесценивание всего, что “нажито непосильным трудом”.
- Страдания героев были бы неполными без серьезных детских травм, которые, как гнилой зуб, не дают спать по ночам, доводят до невроза, а там и до развода уже полтора шага.
- В поисках душевного равновесия Элизабет помешалась на изучении научных исследований по воспитанию детей, а Джек на стремлении из нелюбимого сына стать любимым мужем.
Этот роман похож на коридор со множеством дверей, за каждой из них неприятная правда, а в конце, казалось бы, полный тупик, но есть там и аварийный выход. Он за дверью с табличкой «Повзрослей уже» (цифра в паспорте не имеет значения, это не поздно сделать в любом возрасте). Надо вдохнуть поглубже, сказать «Я не боюсь!», открыть её и наконец позволить себе быть счастливым…
Читать далее
150
30,8K
Аноним30 января 2025 г.
Это история счастливого брака?
Смотри. Твой муж фотографирует ничто, ты прописываешь людям ничто. Он занимается искусством ничего, ты — наукой ничего. Вы одержимы ничем, пустотой, пробелом.
Элизабет и Джек могли бы послужить иллюстрацией к утверждению о демократичности Америки. Или опровержением тезиса о ее кастовости. Она наследница клана Огастинов, наживших состояние методами самыми неопрятными из возможных - разоряя и ставя на грань выживания других. Такое, по Грибоедову: "потомки, известной подлостью прославленных, отцов". К чести Элизабет, от наследства и вообще от всяких связей с семейством она отказалась, хотя допускаю. что кто-то скажет: "ну и дура". Он мальчик с бедной фермы в Канзасе, родился незапланированным у родителей, уже имевших идеальную дочь и в дополнительных отпрысках не нуждавшихся. Отец и 37-летняя мать даже и не спали вместе, редкий среди них секс закончился вот так. В семидесятых такая беременность называлась гериатрической, Рут пугали отклонениями в развитии и отчасти это подтвердилось - Джек родился недоношенным, на всю жизнь оставшись малорослым и тщедушным.
Что же? Когда любишь, это неважно. Они полюбили друг друга задолго до того, как узнали. Удивляетесь, как такое возможно? Сейчас объясню. Оба снимали самое дешевое здесь, в Чикаго, жилье в переделанных из склада многоквартирниках, и окна их смотрели друг на друга. Без занавесок, как водится в историях вроде "Окна во двор". Случалось, он не зажигал света и подолгу смотрел, как она у себя занимается, готовит еду, читает. Случалось, она не зажигала света и подолгу смотрела на него. А потом они встретились. чтобы уже не расставаться. То было в 1994,. Двадцать лет спустя, в 2014, Джек и Элизабет родители восьмилетнего Тоби. Он преподает в Колледже искусств, который заканчивал сам, на должности адьюнкта (не пожизненный контракт, оклад значительно меньше профессорских, отсутствует куча социальных льгот, обязательных для постоянного сотрудника). Она работает на Велнесс. Эта контора занимается тестированием модных новинок, претендующих на статус панацеи - такие постоянно появляются: старшее поколение вспомнит бум мумие, прополиса, кремлевской таблетки, ближе к нам по времен Арбидол и прочее. По большей части будучи пустышками, тем не менее, многим помогают. Эклектичное образование Элизабет, соединившее биологию, медицину, психологию, театр - как нельзя лучше подходит для этой работы.
Их брак не то, чтобы трещит по швам, но исчез прежний острый интерес друг к другу, когда один человек заменяет собой весь мир. Потребность в близости ушла, вернее - у Джека нет, но жена все чаще избегает секса и вот эта часть, наконец, закономерна. Честно сказать, лютый мезальянс богачки и плебея, симпатичной девушки и заморыша казался сомнительным - люди так устроены, что выбирают ровню. Непонятно, зачем Нейтану Хиллу был этот союз противоположностей, хотя признаю, что историю часть беспринципных Огастинов "По меньшей мере, четырнадцать фронтонов" украсила и придала ей социальной остроты. Остановимся на том, что в жизни чего только не бывает. Но теперь Элизабет хотела бы больше свободного пространства, а муж душит заботой. Ее беспокоит собственное неидеальное материнство и неуправляемость Тоби, на которую Джек смотрит, как на болезнь роста. Она более успешна в финансовом смысле - первый взнос на новую квартир в строящемся кондоминимуме заработан ею. А он продолжает творить современное искусство, капая различными проявителями на фотобумагу, получается какая-то концептуальная фигня, не интересная никому в целом свете.
Только вот что: я поймала себя на мысли, что завожусь, рассказывая о них, как если бы речь шла о реальных знакомых или родственниках - а ведь это и есть эффект подлинной литературы, когда люди, сделанные из букв или, как было со мной - из голосов Григория Переля и Ольги Плетневой в аудиоверсии романа - когда они оживают и берут за сердце тебя. Хилл сделал это - написал Большой американский роман, в котором есть все: социальные институты и семья с отцовством, материнством, кризисом среднего возраста, детскими травмами; соцсети с алгоритмами и вечная прерия; искусство и наука; проблемы веры и действенность плацебо; развенчание классических экспериментов психологии и свингерский клуб.
Грустный, забавный, глубокий, умный, трогательный - человечный роман. Явный претендент на переводную Книгу года в моем персональном рейтинге.
Читать далее
131
3,8K
Аноним19 февраля 2025 г.
Поначалу мне показалось, что роман «Велнесс» будет классической историей о семье и кризисе брака с постепенно разворачивающейся перед читателем драмой. Но это оказалось не совсем так, а намного лучше. «Велнесс» непредсказуем. Я не могла угадать, что случится в следующий момент не только с сюжетом, но и с самим текстом.
Нейтан Хилл все время меняет фокус повествования, что повергало меня в растерянность. Оторваться от книги тем не менее было невозможно. Автор часто заостряет внимание на темах, сопутствующих сюжету. Это и социальные сети, и тот самый здоровый образ жизни, проблемы современных родителей и даже рынок недвижимости. То есть это те самые вопросы, с которыми сталкивается любой человек в современном мире. Они добавляют объема и красочности тексту, который посвящен скорее кризису личности и тому, из чего собственно эта личность состоит. Хотя в затрагивании этих тем просматривается и вполне очевидная, но вообще не злая сатира на современность.
Конечно, заявленная тема отношений в романе тоже есть и обыграна очень хорошо. Писатель не ограничился браком, и пошел чуть дальше в более сложные семейные связи и их влияние на жизнь. Нейтан Хилл вообще себя не ограничивает в этом романе, и буквально идет в любую сторону, в которую пожелает. А потом это все каким-то магическим образом органично вписывается в сюжет и образует цельную картину.
Не знаю, с чем сравнить эту книгу. По-моему вещь уникальная по своему исполнению, и совершенно незаурядна по эффекту, производимому на читателя. «Велнесс» очень хорошо визуализируется, некоторые сцены прямо-таки киношные. Без сценарной сухости или чрезмерных описаний автор очень ясно рисует происходящее.
И главное, «Велнесс» имеет такое количество эмоциональных крючков, что просто неизбежно утягивает читателя на путь рефлексии вслед за героями книги. Так что, к финалу книги есть некоторый риск прийти немножко выпотрошенным морально, но картина перед вами откроется потрясающая!
Читать далее
118
3K

Все рецензии

Цитаты

Аноним26 апреля 2025 г.
Его никогда не отпускало чувство, что в любой момент, в любом разговоре он может случайно сделать или сказать нечто такое, из чего все поймут, что на самом деле он не один из них, что он чужак, бездарь, самозванец, человек без вкуса. Это была паника из-за того, что в нем боролись две личности: тот, кем он хотел быть, и тот, кем он был на самом деле. Привлекательная версия его из будущего и неуклюжая версия его из прошлого.
38
1,3K
Аноним26 апреля 2025 г.
– Если убрать все стихи и все песни, то любовь, дорогая моя, – это попросту экспансия «я». Это когда границы «я» расширяются, оно вбирает в себя другого человека, и то, что раньше было им, теперь становится тобой.
– Звучит здорово.
– Это и в самом деле здорово! Это просто чудесно, когда подмечаешь какие-то качества в другом человеке – его харизму, обаяние, отдельные черты характера, таланты, кругозор, внешность, – в общем, видишь то, что он имеет, и тебе тоже хочется это иметь. И вот границы твоего «я» ползут к этому человеку, как ложноножки амебы, как та капля в фильме. Ты цепляешься за него, обволакиваешь его и постепенно поглощаешь, пока через много месяцев не включишь его в себя и не переваришь.
– А вот теперь уже звучит не очень здорово.
– Ты находишь в другом нечто такое, что тебе нравится, и втягиваешь это нечто в концептуальное пространство своей личности. И субъективное восприятие этого процесса, та иллюзия, которую придумывает разум, чтобы объяснить его, – вот что мы называем «любовью».
– В общем, – сказала Элизабет, – я так понимаю, вы не из безнадежных романтиков.
– Ха! Нет! То, что другие люди называют романтикой, я называю аннексией.
– Значит, вы хотите сказать, что любовь – это просто проявление эгоизма? И брак тоже?
– Брак, моя дорогая, – это состояние, при котором ты видишь в другом человеке столько положительных качеств, которые хотел бы присвоить себе, что готов принять и его недостатки, которые, соответственно, тоже на всю жизнь станут частью тебя.
Читать далее
30
552
Аноним7 апреля 2025 г.
Созданы ли они друг для друга? Подходит ли он ей? Она не знала. Сейчас она ничего не могла сказать наверняка. Она не была уверена, что когда-нибудь полюбит Джека так беззаветно, так безоговорочно, как ему нужно. Она понимала, что его любовь ждет ее в какой-то фантастической вышине, и сомневалась, что сумеет туда добраться, что ее сердце на это способно. Но она знала, что сейчас любит его. И, вероятно, будет любить его завтра. И, может быть, этого достаточно. Может быть, ей и не нужно ни в чем быть уверенной. Может быть, человеческое сердце просто очень несуразно устроено, и романтические отношения крайне ненадежны, а будущее не определено, но это нормально. Может быть, это и есть настоящая любовь: шаг навстречу хаосу. И, может быть, единственные четкие и однозначные истории — это как раз ложь, выдумки и теории заговора. Может быть, доктор Сэнборн прав: определенность — всего лишь фикция, которую рисует разум, чтобы уберечь себя от жизненных страданий. А это, в сущности, означает, что уверенность — избегание самой жизни. Либо мы выбираем уверенность, либо мы выбираем жизнь.
И единственное, в чем она может быть уверена, — что между нами и миром существует миллион историй, и если мы не знаем, какие из них правдивы, то можем предпочесть самые гуманистичные, самые великодушные, самые красивые, наполненные самой искренней любовью.
Читать далее
30
482