Книги в мире 2talkgirls
JullsGr
- 6 350 книг

Ваша оценкаЖанры
Ваша оценка
Последние ноябрьские выходные словно специально созданы для чтения/прослушивания нового Иванова. Пока в Москве готовятся к Нонфику, пока книжные блогеры пишут длинные простыни: "Что купить на Ярмарке", с непременным присутствием "Вегетации", мы можем познакомиться с ней уже сейчас - на Яндекс книгах роман в электронном и аудиоформатах. И для тех, кто решится, это будут славные книжные выходные. Предупреждение: если у вас проблемы с ненормативной лексикой, вам не сюда. В язык книги мат вплетен органичной составляющей, история, если бы кому-то пришло в дурную голову заблюрить в ней обсценное, стала бы гандикапом.
Недалекое будущее, которое поначалу кажется лихими девяностыми: простоватый Серега, влюбленный в Маринку, убивает "бродягу" Харлея, который явился в ореоле крутости и увел у него эту девчонку. Застрелив соперника, сбрасывает вместе с мотоциклом в болото. А что тот лопотал за секунды до выстрела, приняв убийцу за какого Димона - ему дела нет. Из леса, ужасно грязный и практически ничего не помнящий о себе и о мире, идет парень, которого шофер проезжающего мимо грузовика окликает Серым и подбрасывает до городка, а во дворе дома, куда он непонятно почему пришел, местная гопота принимается избивать, пока не вмешивается тот самый Сергей, вправду, похожий на него как близнец. Внятного объяснения не приходится долго ждать, мать опознает в чумазом пришельце близнеца своего Сережи, оставленного "на больничке" - потому что родила от искусственного оплодотворения, семейным отдельные квартиры давали, а война же, двоих поднять трудно. Пришел Митя - и хорошо.
Мите, при всей tabula rasa, положение вещей, в котором возможно вот так бросить новорожденного ребенка, не ощущая вины, представляется ненормальным, что дает основание думать об иной системе ценностей, носителем которой он был прежде. И мы именно через его восприятие станем постигать этот мир. Примитивную, жестокую, грубую реальность "дровосеков" (так пренебрежительно называют местных ненавидимые ими "городские", "которые пиндосам продались"), где два пути: пахать за гроши на Комбинате или присоединиться к Бригаде и поднять за недельную командировку, сколько работяга за три месяца получает. Командировки опасны, Лес страшен, в нем можно облучиться и забыть о себе, сделавшись сначала Бродягой, а потом вовсе Лешаком. В нем можно нарваться на одичавшую свихнувшуюся технику - "чумовозы", которые покромсают почище техасского маньяка с бензопилой. Можно стать жертвой разборок с другими бригадами. Но там жизнь и перспективы, а здесь медленно загибаться.
В составе бригады непременно должен быть бродяга, исчезновение Харлея создает бригадиру Егору Лексеичу Типалову серьезные сложности, заставляет обратиться к отцу племяшки Маринки (той самой, Серегиной зазнобы) и вынуждает взять девчонку с собой. Сергей и беспамятный Митя следуют за ними. Дальше в романе будет все: приключения, смертельная опасность, суровая романтика, любовь и предательство, кибер- и биопанк, ноосфера в парадигме Вернадского и Человечество 2.0, геополитика и война, немыслимой красоты природа и не меньшей динамичности экшен. Это снова Алексей Иванов, который нас восхищает. Вернувшись к Уралу, о котором знает и умеет рассказать как никто другой, он словно Антей, напитавшийся силой матери-земли, создает хтонической мощи роман.
Растительная тема сегодня актуальна: особые отношения с деревьями у героев "Вегетарианки" Хан Ган; "Верхнего ярус"а Пауэрса, «Людей среди деревьев» Янагихары. Среди родных осин на всплеск литературной любви к флоре Пелевин в "Лампе Мафусаила" откликнулся ёрнической дендрофилией, Рубанов - куда более серьезными "Хлорофилией", Живой землей" и "Человеком из красного дерева". Хотя основоположником эко-тренда был все же Леонов с его "Русским лесом", а продолжили Стругацкие, живым лесом "Улитки на склоне".
"Вегетация" достойна встать в этот ряд. А в аудиоварианте от Григория Переля - чистая радость для умеющих слышать.

Совершенно очевидно, чем вдохновлялся автор, когда писал эту книгу. Получилось эдакое внебрачное дитя "Дня триффидов" и вселенной "Сталкера". И это выглядит очень перспективно! Лес под излучением, мутации, разумные растения и чумные машины - хоть щас кино снимай! Отличная тема, уважаемый автор... что могло пойти не так? Почему нет вау-эффекта?
Интересная ли книга - да, но в общем. Она скорее не вызывает ни отторжения, ни восхищения. Ее не хочется дочитать вот прям здесь и сейчас. Скорее эдакий вежливый интерес проявляется, без энтузиазма. Может дело в излишней кинематографичности. Те же "Трансформеры" в виде книги будут мало пригодны к потреблению, их битвы видеть надо. Тут тоже сражаются гигантские машины, растут гигантские деревья, мутирует живое и неживое. Это надо смотреть, это хочется смотреть. В бумаге не так эффектно. Хотя и в меру интересно.
А может, дело в том, что автор выбрал не свою тему. Иванов реально шарит в истории. Это его конек. Он может подцепить интересное и раскрутить так, что при чтении пальчики поджиматься будут. И хоть псоглавцы, хоть чума, хоть древние рыцари уничтоженных орденов - все это бьет на повал. А темы а-ля мир Сталкера все же требуют другого подхода. Вечные сражения машин и беготня по руинам быстро надоедают, тут нужно больше экшена, больше жаренного. Автор вытянул эту тему процентов на 70.
К литературной составляющей вопросов нет. Да и вечное "человек человеку - волк" разжевано для всех. Но чего-то мне лично не хватило, что бы полюбить без оглядки. Просто неплохая история.

"Вегетация" Алексея Иванова с первых же страниц выбила меня из зоны комфорта. Не то чтобы я совсем не допускала использования мата в литературе, но здесь герои применяют его не для красного словца. Это повседневный стиль общения, принятый в соцгороде Магнитка, а если он тебе не по нутру, то вали в свою Челябу, городской. Но, нужно сказать, к обсценной лексике привыкаешь быстро. И режет глаз вовсе не она, а неожиданные всполохи грамотных и вполне высокоинтеллектуальных рассуждений, которыми периодически удивляют некоторые из герои книги.
Но вернёмся на старт. Бригада лесорубов во главе с Егором Лексеичем Типаловым отправляется в обыденную, но оттого не менее рискованную командировку. А там, пристегитесь, ребята, озверевшие чумоходы, лешаки, бродяги и селератный лес - то ли продукт мутации, то ли новая ступень эволюции. Бригадиры готовы перегрызть друг другу глотки за добычу, а тот, с кем ты вчера делил кашу с китайской тушёнкой, вполне может завтра всадить тебе пулеметную очередь в спину. Эти хомо уже не сапиенс, постапокалиптическим миром правят хитрость и жестокость, а морально-этические категории отброшены, как атавизм. И что-то подобное я совсем недавно читала у ещё одного популярного автора.
Подозреваю, что антиутопические идеи зародились у Поляринова и Иванова при совместном кофепитии. Иначе откуда бы взялись эти подконтрольные китайцам территории, экологические миссии, которые спонсируются "там" и не приветствуются "здесь", и тухловатый душок распада цивилизации? Впрочем, с "Кадаврами" "Вегетацию" роднит не только внешнеполитическая ситуация, но и то, что о своих персонажах и Иванов, и Поляринов рассказывают так, что они вызывают глубокую неприязнь.
В новом романе Алексея Иванова все обстоит неважно и с человечеством, и с человечностью. В книге есть прослойка общества, которая блюдет только свои шкурные интересы, а есть та, которая мыслит исключительно в категориях общемировой ценности. Причем обе они равно несимпатичны. И первые, и вторые считают, что их особенными обстоятельствами можно оправдать что угодно. А ещё есть главный герой, в котором максимально сложно заподозрить главного героя. И вы ни за что не догадаетесь, что же поможет ему не только сохранить себя в селератном лесу близ Ямантау, но и, прямо скажем, позволит приблизиться к следующей ступени развития.
Несмотря на все нюансы, история все же показалась мне яркой, оригинальной и очень кинематографичной. Я по-прежнему считаю, что обо всем этом можно было рассказать на обычном литературном, а не матерном. Более того, примерно к середине книги меня накрыло. Я поняла, что до меня это слишком, я больше не хочу находится в этой истории, я хочу умного, доброго, светлого, а такое здесь не растет. Но в моем случае любопытство все же победило природную брезгливость. И я нисколько не жалею об этом.

Само общество устроено неправильно. И оно распространяет свою ущербность на природу. Ущербными технологиями подчиняет себе и ломает экологию.

— Я полагаю, что здесь, не территориях вне мегаполисов, сформировался особый антропологический тип. Со мной не соглашаются, даже отец настроен скептически. Для сторонников классической антропологии исчерпывающим истолкованием здешнего порядка жизни является тривиальное невежество местного населения. Однако моя гипотеза не отрицает невежества.
— Что за антропологический тип? — мрачно спросил Митя.
— Для формирования антропотипа необходима некая якорная установка, моделирующая мировоззрение и поведенческие практики. Вне мегаполисов таким императивом принято утверждение о войне. Вера в войну и формирует здешнюю жизнь.

Дураки думают, что лес - просто охеренная толпа неподвижных и неразумных деревьев. Нечего бояться. Но всё не так.


















Другие издания


