Великая любовь Оленьки Дьяковой

В книге "Великая любовь Оленьки Дьяковой" собраны истории-судьбы, объединённые улочками и реками Петербурга–Петрограда–Ленинграда, его дворами-колодцами, парадными и чёрными лестницами. И сам Город, полноправный и главный герой каждого из рассказов, — крутит, шаманит, гонит сквозь себя персонажей, как кровь по венам, врастает в них… Талантливый студент Императорской Медицинской Академии, рискнувший провести необычную операцию под чужим именем; крепостная прачка, пытающаяся "цыганскими мето...

Жанры

Рейтинг LiveLib

4,4

304 оценки

5
61%
4
31%
3
7%
2
1%
1
1%

Ваша оценка

Прочитали 330Хотят прочитать 417

Рецензии

Аноним6 февраля 2025 г.
Ма-ни-фик (с)
Конечно, иллюзии – это плохо, кто спорит. Зато так приятно. Выдумать себе мир, в котором ты любимая, самая красивая, самая замечательная, очаровательная, такая, из-за которой мужчины дерутся на дуэли, а подружки завидуют. Оленька Дьякова остро нуждалась в том, чтобы быть для кого-то самой красивой и замечательной. И очень хотела утереть нос своим подружкам. А еще Оленьке очень нравится трагическое амплуа. Такое знаете, благородное страдание, глубокая печаль на челе. Так что Оленька нашла выход из ситуации. Она придумала себе любовь. Не просто какую-то там любовь. А Великую любовь! Такую, какой еще ни у кого никогда не было.
«— А ты впадала в разврат? — наконец полушепотом спросила Вера Шмидт.
Девочки разом ахнули и оглянулись по сторонам: не подслушивает ли классная дама или кто-то из педагогов [….]
— …Впадала, девочки! — полушепотом сказала Оленька. — Впадала в разврат!
Подруги уважительно охнули, завистливо глядя на Оленьку. Такт и воспитание не позволяли спросить что-то еще, и только Вера Шмидт придвинула к ней длинный нос и, сглотнув, процедила:
— Ну и как там?
— Где? — не поняла Оленька.
— В разврате»
И Оленька не врунья, если что. Не подумайте. Оленька сама свято верит в то, что говорит, как будто вот так все и было, как будто было только вчера. И Оленька искренне счастлива, искренне горюет, расстраивается, ревнует и злится. Тем более, предмет ее любви вполне реальный человек. Ну как реальный. Да вы и сами всё поймете… Погодите.
«Великая любовь Оленьки Дьяковой» современной российской писательницы Светланы Волковой – сборник рассказов. Один из которых о том, что иллюзии вызывают вполне реальные чувства. «Он был для Оленьки настоящий — такой настоящий, как если бы она росла вместе с ним и распрощалась только что, буквально вчерашним вечером»
6 рассказов о Петербурге 1913 года. Война уже не за горами, но пока мирное время и жизнь маленьких людей течет своих чередом. У бедного студента, которому из-за большой любви грозит исключение, у прачки, перепуганной и наивной, ищущей на рынке цыганку, которая умеет сводить любые пятна, у натурщика Императорской Академии Художеств, которому однажды подвернулась халтура, у гимназистки Оленьки Дьяковой. Написанные в разное время, сведенные под одну обложку, эти рассказы прекрасно дополняют друг друга. И как мне кажется, в этой книге всё на своем месте. Каждый персонаж каждого рассказа, каждый сюжет, каждый финал. Эта книга гармоничное полотно, картина законченная и прекрасная.
Есть у меня такой стереотип, что современные писатели не способны погрузиться в другую историческую эпоху по-настоящему. Современный язык, или стиль, или события настоящего, взгляды и мировоззрение автора все-равно дадут о себе знать и все испортят. И хорошая идея с треском провалится. Мой стереотип основан на личном опыте, я прочла ворох книг, в которых писатели не выдерживали подобного испытания, так что да. Это большая редкость, когда автор погружается в другую эпоху и чувствует себя там как рыба в воде. Светлана Волкова смогла проделать это с большим талантом, я читала рассказы и удивлялась как органично у нее получается, именно так, как и должно быть. Ма-ни-фик (с)
Эта книга доставила мне огромное удовольствие. И я могу советовать ее каждому, и любителям классики, и тем, кто любит современную прозу. Тем, кто хочет отдохнуть и развеяться, хорошо провести время с книгой и тем, кто хотел бы обсудить … Ну например, жизнь в иллюзиях, как у Оленьки))) Рекомендую.
Читать далее
85
1,3K
Аноним4 октября 2025 г.
Вот уж насколько я не люблю сборники рассказов, но этот — очаровал. Шесть историй объединяет место действия — Петербург начала ХХ века. Город здесь — образ незыблемый, а вот все происходящее, и правда, напоминает то мираж, то горячечный сон. Ко всему прочему это прекрасная стилизация под язык классической прозы. Чувствуется сильное влияние наших классиков (или написано в подражание им?): тут и Гоголь, и Достоевский, и Блугаков, и Чехов угадываются.
Герой “Лукавой хирургии”, истощаемый чувством невзаимной любви, соглашается провести показательную операцию под чужим именем. Ему предстоит совершить выбор между долгом и личным чувством, профессионализмом и страхом раскрыть аферу. Героиня одноименного со сборником рассказа выдумывает себе историю трагической любви, а потом сталкивается с суровой реальностью. Ей предстоит сделать вывод об опасностях самообмана. Герой “Артизана”, мнивший себя птицей высокого полета, провернув нечестное дельце, сталкивается с осознанием правды о себе и переживает катарсис. Гериня “Глаз бездонных”, подобно Золушке пытается удовлетворить капризы вздорной барыни, но все равно терпит неудачу, совершив почти чудо. А спустя годы получает шанс отомстить. Герой “Квадратных пуговиц” пытается постичь тайну божественной геометрии, но терпит неудачу, а еще начинает сомневаться в собственном понимании искусства. Герой “Коробки с зефиром” пускается в погоню по следу возможного доносчика, пытаясь то ли защитить себя, то ли отмолить некий грех. Финальное противостояние разоблачит его внутреннюю суть.
Не прочитала, а проглотила эту книгу. Для меня самым слабым рассказом оказались “Квадратные пуговицы”, а самыми яркими и запоминающимися — “Артизан” и собственно “Великая любовь Оленьки Дьяковой”. Увлек язык, ситуации, спорные персонажи, а еще абсолютная жизненность рассказанных историй. Горячо рекомендую.
Читать далее
83
288
Аноним21 марта 2025 г.
Мнимости
Россия начала прошлого века, и альтернативная Россия, которую, минуют потрясения Революции, Гражданской, террора и репрессий - одна из модных тем нашего сегодня. К ней обращаются так часто, что уже оформился некий канон, согласно которому необходимо, чтобы если "ретро-" , то непременно "-детектив", желательно с мистикой и магией (а если еще и с котиком - вообще супер) Светлана Волкова делает, по нынешнему времени, неожиданное и чудесное: не считает обращение к прошлому обязательным поводом для детектива, обходится без оккультизма и даже без котиков. Что, против опасений, книге не во вред, но делает ее оазисом читательской радости.
"Великая любовь Оленьки Дьяковой" - шесть новелл, герои которых люди разного возраста, пола, социального положения, образовательного ценза. Объединяет их, кажется, лишь Петербург - место действия всех шести историй. Хотя, если приглядеться, общего больше, а на периферии той и другой мелькают, смутно опознаваемые третьестепенные персонажи. И еще одно,говоря о дореволюционной России, я была неточна, рассказы хронологически продвигаются от 1913 первой, до начала 30-х заключительной - точнее будет определить временной диапазон Серебряным веком.
Студент-медик Митя, который переживает драму: любимая предпочла ему поэта Чеснокова, да к тому же нависла угроза отчисления - беден и обучается на казенный кошт, а с любовью этой запустил учебу. Спасти его может только чудо, и оно таки случается, хотя бы и проходящее по разряду "помоги себе сам" ("Лукавая хирургия"). Гимназистка рассказывает подругам о немыслимой любви с, о ужас, "впадением в разврат" и о большой трагедии, ходит рыдать на могилу своего Петеньки, терзается ревностью к замеченной там же незнакомке в трауре ("Великая любовь Оленьки Дьяковой"). Господин из богемного истеблишмента радуется новому костюму, который уже почти готов, сомневается лишь по поводу пуговиц в виде черных квадратов. Принимает у себя народного поэта Макара Твердого, заканчивает день на выставке авангардистов ("Квадратные пуговицы"). Фарфоровый мир этих людей вот-вот разлетится осколками, но сейчас представляется прочным и незыблемым, как скала.
Капитоша два десятка лет позирует студентам Академии художеств - в его случае "служенье муз не терпит суеты" можно понимать буквально. Хотя принадлежность к числу служителей никак не повлияла на дремучесть натурщика. Впрочем, этюды с себя любимого, сделанные студентами, он собирает, в надежде, что дождется своего часа и репинский рисунок, и наброски художников рангом пониже - продаст дорого. ("Артизан"). Служанка лютой генеральши Наташка, которой велено постирать дорогущую барынину шаль, и подумать не могла, что среди белоснежных цветов, вышитых гладью по тончайшему батисту, окажется спрятанной тонкая крученая синяя нить - как бомба замедленного действия, которая активируется при первой стирке. Не знала, что это станет причиной многих переживаний, но и немыслимого счастья ("Глаза бездонные"). Эти персонажи не то, чтобы имели возможность любоваться хрустальными гранями сверкающего мира, и хруст французской булки был не для них.
Герои "Коробки с зефиром" кажется пережили потрясения, сохранив прекрасную дружбу лайтовой версии пушкинского "Друзья мои, прекрасен наш союз!". Собираются своим кружком у Муры, говорят о литературе, да только все не так лучезарно, и впереди 1937. И в финале Сева, как в начале Митя, должен сделать невозможное, чтобы спасти кого-то незнакомого и мало ему симпатичного.
Малая проза идеальный формат для "Великой любви..."
Читать далее
35
431

Все рецензии

Цитаты

Аноним16 июня 2025 г.
Манильская шаль, вышитая розами райского сада – белым по белому, – прожила в доме Кольбутов весьма своеобразную жизнь. Сначала она украшала рояль, купленный Натальей Терентьевной из мещанской прихоти, а когда его продали – из-за того, что никто на нём не играл, – служила скатертью на кофейном столике. Многочисленные визитёры ставили на шаль чашки и стаканы без блюдец, и дивный шёлк навсегда сохранил их рыжеватый окающий отпечаток.
Со временем её прожгли папиросой в нескольких местах – и долго ещё потом на её белом нежном теле зияли тёмные глаза. Бездонные-бездонные, конечно, как и у самой молодой хозяйки.
Читать далее
6
94
Аноним16 июня 2025 г.
«Вот ещё, подумайте! – злилась Наташка. – Глаза у неё бездонные! Это у меня бездонные, Иван Карлович всегда так говорит».
Она вспомнила оловянный генеральшин взгляд, от которого порой становилось студенисто внутри и хотелось глотнуть чего-нибудь тёпленького.
«Очень даже донные у ей глаза! Заглянешь в них, как в высохший колодец, а на дне – почерневшее ржавое ведро-зрачок, и лежит аккуратненько так, посерёдке».
5
43
Аноним16 июня 2025 г.
На улице, к его немалому удивлению, уже начинало светать. Свежий снег выбелил грязные накануне тротуары, припорошил манной крупкой булыжники на мостовых, припудрил козырьки подъездов и рекламные вывески. Фонари ещё не погасили, свет лился с «копотью», какой-то чадящий, желтоватый, как рыбий жир.
4
23