
РГДБ рекомендует
LinaSaks
- 2 121 книга

Ваша оценкаЖанры
Ваша оценка
Вот он! Я его нашла! Прекрасный советский писатель без всяких там советских предрассудков (на которые у вашей покорной слуги развилась устойчивая непереносимость)!
Картофельная собака! Что может быть смешнее и необычнее? Кажется, ничего. Имея собаку с опытом проживания на картофельном складе и нуждающуюся только в сырой картошке, можно с уверенностью вешать на забор вместо таблички "Осторожно, злая собака", табличку
"ОСТОРОЖНО, КАРТОФЕЛЬНАЯ СОБАКА!"
Ну согласитесь, кому нужна злая собака? Чем она полезна, если она злая? Собака ведь все-таки друг человека, должна как-то его поддерживать и помогать в трудных ситуациях. А вот картофельная собака - оптимальный вариант и для человека и для охраны дома.
Прекрасная, добрая и милая книга прекрасного, доброго и милого автора.
Подойдет и детям и взрослым.

Три странички от Юрия Коваля , писателя, "вытесненного в детскую литературу". Выверенная лёгкость, необыкновенная доброта и открытость. Сдержанный юмор лиричен и органичен. Вольная фантазия с чувством меры и не выходит в своем полете за границы обыденного.
В этой истории все максимально верно и реалистично.
Аким Ильич, так и видется в застиранной тельняшке и сапогах. Его бизнес-планы по обогащению наивны и умилительны. Так и тянет на совместную трапезу картошкой "в мундире" , чисто антоновка. Впрочем, вот как раз и пример верного описания, для сторожа картофельного склада, от которого по-хозяйски пахнет махоркой, картофельной шелухой и хромовыми сапогами, странно ожидать "картофель".
Так и у Тузика имя правильное..."Зубы - во! Башка - во!" И характер.
Для любителей собак самое то, узнаваемо в каждом фортеле. И про валяние на земле, и про смех до слез. Гуляка и барахольщик - метко и с пониманием.
У Коваля вообще о героях с любовью.
И ладно бы о животных, но и люди не обделены и обласканы этим чувством. Даже тот кто отсыпал себе за похищенную курицу из мешка той самой картошки, а потом, измаявшись душевно-куриными болями, пишет заявление сержанту Растрепину.
Ирландские сеттеры и борзые, изогнутые как скрипичный ключ, гораздо прозорливее по поводу показного смирения и порядочного поведения Тузика, чем участковые милиционеры.
Что стоишь, качаясь,
Тонкая рябина...
Голосом очень красивым, громким, деревенским.
И за окном электрички мелькают березы, сады, набитые яблоками, золотыми шарами.
Хороший год, урожайный. Яблоков много, грибов, картошки.
В тот год в садах пахло грибами, а в лесах - яблоками.
А участковому в городе начеку придется быть.

Странные впечатления оставил этот рассказ. Что-то есть в нём грустное, горькое, хотя с собакой ничего плохого и не произошло. Но и особо хорошего тоже.
Собака на сезон, пока живёшь на даче. Разве это мило, красиво и наивно? Это жестоко по отношению к животному. Несправедливо и нечестно.
Тузик - отличный пёс, «картофельная собака», потому что любит кушать сырую картошку (придётся, если всю жизнь живёшь на картофельном складе). А ещё он веселый, озорной, шаловливый и умеет смеяться.
Ну как можно оставить такую собаку?

Был странный августовский туман. Он клубился оранжевым и так занавесил ручей, что трудно было разобрать, где же солнце. Но оно взошло и подсвечивало влажные валы тумана, а от ручья по низкому лугу тянулся запах таволги и хвоща.
Я шёл берегом, надеясь поднять уток, но видел только сплетенья тумана и метёлки-языки приболотной травы. С каждым шагом сочно лопались под ногами её стебли, мягко хлестали, обдавая росой, и скоро я стал мокр и облеплен созревшими семенами.
Немного я прошёл, как дрогнула сеть тумана — обрушился на меня близкий выстрел, а за ним — шум поднимающихся с воды крякух.

Печальной показалась мне деревня. Я шел по улице, а не встретил ни души. Присел на крылечке какого-то дома передохнуть, а никто и не выглянул в окно. Тут я увидел, что почти все окна заколочены, а на дверях висят замки и замочки. Люди деревни ушли.
"Зачем это? - думал я. - Зачем ушли? И куда? Наверное в город. Вот чудаки - думают, что в городе жизнь лучше, а ведь это не так. Буду новую книжку писать - обязательно напишу про эту деревню".

Настоящий солист-вокалист постоит немного, помолчит, прислушается к песне, которая зреет в груди, и только потом уж грянет: «Люблю я макароны!..»















