Старение. Иной взгляд на последнюю треть жизни

Бестселлер New York Times, финалист Пулитцеровской премии-2020 в номинации "Нехудожественная литература". Также книга вошла в список номинантов на литературную награду "Медаль Эндрю Карнеги" за выдающиеся достижения в литературе и публицистике и стала лауреатом премии WSU AOS Bonner Book Award. У каждого наступит возраст, когда старение уже нельзя будет отрицать. Некогда далекая страна под названием "старость" перестанет казаться нам чуждой или экзотической. Она ни для кого не делает исключен...

Жанры

Рейтинг LiveLib

4,3

29 оценок

5
59%
4
31%
3
7%
2
3%
1
0%

Ваша оценка

Прочитали 33Хотят прочитать 264

Рецензии

Аноним13 мая 2021 г.
«Готовь сани летом, а информацию о старости – в молодости» – примерно таковы были мои мысли при покупке книги Луизы Аронсон «Старение». Вроде бы старость – вещь обыденная, каждый из нас с ней многократно сталкивался, но, тем не менее, до сих пор эта пора жизни человека окутана мифами и легендами не меньше, чем древние греки, и презираема похлеще, чем творчество Дарьи Донцовой.
Восемьсотстраничную работу калифорнийского гериатра Луизы Аронсон, если очень постараться, можно свести к трём тезисам:
1⃣Пожилых презирают (в том числе врачи). Всем кажется, что деменция – обязательная часть старения, из-за чего медики упускают множество симптомов и в принципе более наплевательски подходят к диагностике заболеваний и острых состояний у людей старше 70 лет.
2⃣Пожилых неправильно лечат. Старики не входят в выборку по испытанию лекарственных средств даже в тех случаях, когда препарат будет применяться в основном у пожилых людей, а потому почти всё, что написано в разделах «противопоказание», а порой и в «фармакокинетике» и даже «фарм.действии» для них не актуально. Нередко лечить одну и ту же болезнь в разном возрасте нужно разными препаратами, а бывает и так, что с учётом вреда от лекарственных средств, что-то лучше оставить и вовсе без активного лечения.
3⃣Гериатрия – нужная штука, которая помогла бы с решением двух выше обозначенных проблем, но всем на неё плевать. Гериатрическая практика не является обязательной даже для терапевтов. В поликлиниках гериатра не найдёшь днём с огнём, несмотря на то, что примерно половина пациентов – это люди пенсионного возраста.
Рассказывая примеры из своей практики, Аронсон подводит читателя к существующему в современном обществе противоречию: мы все зациклены на увеличении продолжительности жизни, но при этом одержимы культом молодости и игнорируем тот факт, что увеличиваться жизнь будет за счёт более продолжительной старости, а старость, в свою очередь – самый некомфортный возраст, когда человек становится будто бы невидимым, а на его проблемы и потребности наплевать всем, кроме самых близких.
Надеюсь, я вас убедила, что книга действительно так крута, как обещают, и в шорт-лист Пулитцеровской премии вошла не зря?!
Читать далее
30
941
Аноним9 августа 2023 г.
Мне 36. Обращение "Женщина!" становится всё более привычным, а паспорт при покупки алкоголя и вовсе перестали спрашивать. Я, как бы грустно для кого-то это не звучало, постепенно приближаюсь к тому периоду жизни, который именуют старостью. Без сарказма и иронии — всем из нас будет дозволено (я надеюсь) дожить до неё. Всё будет зависеть от только от нашего отношения к старости и от нашей подготовки к ней. Как ни банально, но умеренные физические нагрузки, здоровое питание, режим сна и прочее помогут нам встретить этот период значительно бодрее.
Не обольщайтесь, даже если мы вылечим все смертельные и не очень заболевания, исключим войны и природные катаклизмы, мы всё равно будем стареть — у нашего организма есть свой срок годности. Ну а если вам от этой мысли становится грустно — не грустите. Это всего лишь еще один жизненный этап)
Луиза Аронсон гериатр. Она как никто знает всё о старении. Об уходе, лечении, профилактики. О том, что наш мир задуман и создан для молодых, оберегает детей и равнодушен к старикам.
PS А вы знали, что рекомендованные дозировки лекарств рассчитаны для молодых и среднего возраста людей, а для стариков могут стать смертельными? Или, например, крышки, которые защищают от доступа к таблеткам детей, очень трудно открыть и взрослому пожилому (старому) человеку.
Читать далее
7
287
Аноним9 июня 2023 г.
Старикам тут не место?
Мы привыкли, что мир принадлежит молодым. Я думаю об этом даже сейчас, когда в свои 42 оказываюсь самой старшей в баре на концерте.
«Живи быстро, умри молодым» — заманчивый лозунг, но судя по тому с какой скоростью стареет население Земли немногие готовы взять его на вооружение. А значит, старость — это то, что ждет большинство из нас. Я думаю об этом уже с десяток лет и все же этот факт мне трудно принять. «Старение» Луизы Аронсон — очередная попытка «поработать» с этой темой.
Аронсон — врач, гериатр, плоть от плоти американской медицинской системы и в то же время ее критик. Первое, что автор делает в книге, долго и развернуто обозначает проблему дискриминации людей по возрасту.
«Обесценивание стариков — явление повсеместное и несомненное, не зависящее от социального класса, расы, географии и даже возраста», — пишет она и вскоре добавляет: «Мы оправдываем негативное отношение к старости, как уже не стали бы оправдывать расизм или сексизм». С этим сложно поспорить, учитывая, что самая распространенная фраза в отношении пожилых людей со стороны многих врачей: «А что вы хотите, вам же уже … лет!». Ответ Луизы Аронсон очевиден. В любом возрасте люди хотят чувствовать себя максимально комфортно. И комфорт, как правило, подразумевает не нахождение в больнице или доме престарелых, а продолжение жизни в привычных условиях. На этом и была сосредоточена медицинская практика автора – домашние посещения гериатрами своих пациентов, чтобы снизить нагрузку (и расходы) на медицинскую систему и не стрессировать лишний раз пожилых людей. Звучит логично, но фантастично для страны, где слово гериатр менее известно, чем таролог или гомеопат.
Кажется, Луиза Аронсон придерживается позиции, что медицинский прогресс ушел так далеко вперед, что обычная человечность и забота, как неотъемлемые части медицины, не поспевают за ним, что порождает массу сложных этических вопросов.
Этике вообще уделено в книге много места. И большинство этих вопросов неоднозначны. Например, автор сетует на жестокость медицины в отношении стариков, когда назначаются дорогостоящие и излишние процедуры, не достает уважения в обращении, не принимаются во внимание личные пожелания человека, потому что во главе системы ценностей стоит факт спасения жизни, а не вопрос качества этой дальнейшей жизни. Что должны делать медики, если человек в 90 лет отказывается от лечения и говорит, что хочет умереть? Смерти и такому пути к ней как эвтаназия также уделяется внимание в книге.
Моя мама умерла в 82 года. И я очень старалась сделать ее последние годы жизни комфортными. Но, несомненно, я была и жестока тоже. Когда мама говорила: «скорее бы умереть» — я не давала ей ни малейшего шанса на это право. Была ли я права? Не знаю.
Самый сложный для меня момент книги и размышлений на эту тему, это принятие старости. Принять возраст и дряхление тела и разума не как неизбежное зло, но как естественную часть жизни, столь же полноправную, как и младенчество, юность или зрелость. Аронсон приводит интересную статистику, что процент счастливых людей наиболее высок в районе 20 лет, а потом после 70 лет. Не уверена, что эти цифры приложимы к России, но что-то в этом несомненно есть. Наверняка многие проблемы становятся несущественными, когда ты пересекаешь определенный рубеж, наверняка есть в старости особая свобода, которой мы не имеем в молодости.
Книга читается легко и очень дискуссионная — о ней хочется говорить, ее хочется обсуждать. Жизненные примеры пациентов автора очень живые и яркие. Да и отношение Луизы Аронсон к своим пациентам очень трогательное, на редкость человечное. Но все же в книге скорее больше вопросов, чем ответов. Как сделать медицину более ориентированной на заботу и качество жизни? Как обеспечить растущую армию стариков должным уходом?
Я не могу не думать о своей старости. Если я до нее доживу, она будет одинокой и не очень благополучной. И я не уверена, что моих сил в зрелости хватит на то, чтобы обеспечить себе хорошую старость. Хотя это уже другой вопрос, скорее социально-экономический.
В конце хочется привести цитату из Урсулы ле Гуин: «Старость — для всех, кто до нее доживет. Бойцы стареют, и слабаки тоже стареют. Похоже, до старости доживает больше сестренок, чем солдат. Старость — для здоровых, сильных, крепких, отважных, больных, слабых, трусливых и неспособных. Она для людей, пробегающих десять миль каждое утро перед завтраком, и для людей, сидящих в инвалидных колясках. Она для людей, за десять минут набело заполняющих кроссворд в лондонской Times, и для людей, которые не могут вспомнить, как зовут нынешнего президента. Старость куда меньше связана с хорошей формой или отвагой, чем с удачей оказаться долгожителем. …чем дольше жизнь, тем большая ее часть приходится на старость»
Читать далее
7
243

Все рецензии

Цитаты

Аноним20 января 2024 г.
... системы, которые не подвергают анализу предположения и действия, способствующие возникновению проблем, не способны решить эти проблемы.
0
72
Аноним15 мая 2023 г.
Отчасти старость тяжела из-за того, что мы боремся с ней, а не принимаем как этап жизни, через который всем предстоит пройти. Также мы не видим ее хорошие стороны: например, в старости снижается уровень стресса, связанного с семьей и работой, приходят чувство удовлетворенности, мудрость и осознанность
0
105
Аноним15 мая 2023 г.
Мы оправдываем негативное отношение к старости, как уже не стали бы оправдывать расизм или сексизм
0
70