СССР
- 329 книг
Ваша оценкаРейтинг LiveLib
5,0
1 оценка
- 5100%
- 40%
- 30%
- 20%
- 10%
Ваша оценкаПрочитали 1Хотят прочитать 1
Рецензии
- Аноним14 апреля 2025 г.Читать далее
Еще одна достаточно-таки злободневная для нашего времени история. Можно плыть по течению — школа, институт/профкурсы, первая-вторая-третья работа, и вот ты уже встал на верный путь. Произведений, где эта цепочка нарушается из-за суровых жизненных условий и судьба гг катится под откос со смутными надеждами на возврат в норму, более чем достаточно. Но что, если ты просто опаздываешь?
Гг, товарищ Сапроненко, начинал провинциальным работягой: работа шофером, рейс за рейсом, потом домой, к жене и дочери. Но с каждым годом ему все больше надоедала унылая работа, где еще по-хорошему надо было постоянно ловчить и калымить на казенном бензине, жена постепенно менялась к худшему, от тещи совсем спасения не было, а душа тянулась куда-то выше и хотелось свежего воздуха. И вот ему почти тридцать, он сидит в облупленной комнатенке художественного училища на пару с таким же великовозрастным соучеником, за спиной развод, а впереди непонятно что. Его однокашники живут весело и безпроблемно, не особо напрягаясь, поскольку они-то плывут по течению и все отлично успевают, а вот ему надо рвать жилы, чтобы хоть что-то успеть и не поступить в худинститут, когда ему будет под сорок, да и на жизнь надо зарабатывать, на помощь бывшей жене с дочерью в том числе. Сапроненко рвется пополам между тем, что в его возрасте уже кровь из носу необходимо жить устаканенной жизнью и времени на нащупывание того самого пути у него уже нет, и тем, что художником-то он хочет быть. Его душевные страдания перемежаются серьезными сюжетными поворотами, спойлерить которые нельзя несмотря на всю мою любовь к пересказу сюжетов. Там и возвращение в родной городишко, и продажа своих работ из-под полы и незаконным образом, лишь бы доказать себе, что он все-таки чего-то добился, и прочее, и прочее.
332
Цитаты
- Аноним24 августа 2020 г.
Как же! Все они уже были пристроены в жизни, имели заветные синие корочки и притом все они были моложе его – намного, нет, не на десять лет, гораздо больше, но не годами – самим ходом судьбы.
Да, он поздно начал. Его разрывало, и, наверно, отсюда шла эта тяжелая злоба против них всех, против удачников-бородачей на выставках, расфуфыренных хорошеньких художниц, против всего, что они делали и выставляли. «Конечно… счастливцы!»196