
Интеллектуальный бестселлер - читает весь мир+мифы
Amatik
- 373 книги

Ваша оценкаЖанры
Ваша оценка
Мне нравятся французы за свою откровенность. Только они могут так красиво излить душу на страницы, что у тебя самого начинает щемить в районе сердца.
Книга – исповедь одного человека. На первый взгляд, прочитав аннотацию, можно понять, что книга будет о семейных тайнах, круговоротах, где мы увидим взаимоотношения между родителями и детьми. Но все не так. Все намного глубже и серьезнее. Мы знакомимся с внутренним миром Поля Катракилиса, который должен столкнуться с наследием своих предков. Его жизнь – череда трагичных и грустных событий, с которыми он сталкивается на протяжении всей жизни. Анализируя их, он пытается найти силы жить дальше и мириться с прошлыми обидами на отца, мать и даже деда. Главный герой раскрывает двери своей души, впуская нас и показывая насколько одиноким, может быть человек в этом мире.
В книге нет диалогов, только размышления и вопросы, которые каждый человек задает сам себе рано или поздно. Это роман – трагедия, роман – поиск, роман – откровение, роман - исповедь.
А причем тут пес? - спросите вы, посмотрев на обложку. История пса имеет место быть, и она жестока, но, и наполнена человеческой добротой. Ведь мир людей всегда делится на плохих и хороших.
Сразу хочу сказать, что книга придется не всем по вкусу, она для любителей покопаться в своих чувствах и мыслях. Только так можно поймать волну главного героя и понять, что хотел сказать автор.

Однажды мудрого старика спросили, что он понял о смысле жизни.
Знаете, – ответил он, – я понял, что пришел на эту землю, чтобы помогать другим людям. Но не могу понять, зачем здесь другие люди.
Читать эту книгу советую только в том случае, если в душе тают сугробы, и к тебе вернулась твоя королева. Иначе можно впасть в хандру от бессмыслия. Мне знакома такая затерянность. Особенно когда читаешь напротив окон неизвестной высотки. Квинтэссенцию одиночества я ощущаю именно в минуты чтения, потому часто по субботам прячусь в ритме города, укутываясь в тиканье изящных каблуков. Стоит посмотреть на небоскрёб и найдёшь взгляд старика. Из окна он наблюдает за Гольфстримом жизни, за весной в глазах незнакомцев. Его тропинка уже почти завернула к сухим алым кустарникам. Впрочем, все тротуары ведут к смерти, а не в обещанный Рим.
Собака плюхнулась на заднее сиденье, и радиатор застучал в ритме пишущей машинки.
На страницах книги гуляет неплохой парень, дипломированный врач и любитель покидать мяч в необычной игре. Да, он склонен к меланхолии, к слабости и к брасу по течению. Тем не менее вопреки хроническому суициду, свойственным его семье, он по-прежнему старается тянуться к жизни. Смерть матери, например, получилась особо отчаянной. Выждав, когда супруг и сын уснут, женщина пришла в гараж, разбудила двигатель и подняла боковые стекла. Спустя пару часов она навсегда задремала, положив голову на душку руля. Её бегство в Рим оставило шрам на стремлении ребенка к смыслу. – Понимаешь, о чём я? – доносится голос сквозь шепот мотора, – А теперь я, по непонятной для себя причине, до сих пор за рулем этого старья.
Ключевая деталь персонажа, узел характеристик – любовь к прогулкам на яхте и морская болезнь. В нашем контексте это отлично подходит к сравнению со связкой – любовь к жизни с одновременной тошнотой от неё. Один из возможных парадоксов бытия.
Теперь я рядом с ним, на пассажирском сиденье, смотрю на Майями и на отсутствие… планов в жизни 33-летнего парня. Но здесь есть не только багажник хлама. Так, в одной из морских прогулок, гг. спасает пса в океане. Беднягу выбросили с какой-то яхты – ещё один способ подарить билет в златой город. Теперь пёс лежит на заднем сиденье и машет хвостом. Радиатор “Volvo” стучит, согреваясь в лучах вечернего солнца. Такая компания мне по душе. Я опускаю стекло, чтобы закурить и отправить усатого человечишку к хренам. Псу дали кличку – Ватсон. Теперь Ватсон смотрит вперёд, а его аристократическая ухмылка отражается в зеркале заднего вида. Пёс ликует и показывает язык всему миру, потому что в наших глазах его успокаивает блеск соблазнительной надежды.
Мне нравилась ее манера речи, ее нордический акцент, ее выражение человека, который внутри себя знает, что все вокруг, в общем, не так уж и важно, потому что все равно в конце концов победит смерть.
Спустя пятиминутную тишину, Поль наконец-то рассказывает нам с Ватсоном историю про Неё. О королеве я слушал с особым интересом. Элегантная норвежка – директор ресторана Wolfi’s, в котором гг. подрабатывал официантом. В один из вечеров изящная дама все-таки решилась открыть дверь чужого автомобиля. Город отдыхал в лучах ночных фонарей, а капли дождя сползали по стеклу к тёплому металлу. В ту минуту её нежный аромат укутал и согрел весь салон старенького “Volvo”. Некоторым знакомо это чувство – обхватить рукой шею женщины, посмотреть в глаза и произнести: "Kvinnen I mit liv, моя королева моей жизни". Как говорится, проигрыш обеспечен, но они не решались отречься.
Ключевое в образе Ингвилд – возраст 58 лет. Королева, чья жизнь ближе к Риму.
Когда-нибудь ты станешь моим наследником.
Как итог. Последний перекресток.
Книга зацепила. Прочитал почти за субботу. Роман – исповедь, роман – отчаяния. Да, не хватает эстетики в алфавите. Местами текст груб и выпадает из течения всей истории. Но на это моё внимание не отвлекалось. Авторская рефлексия легла идеально под моё состояние. Эта книга была нужна мне тогда, сейчас и завтра.
Упоминание о смерти Собчака вполне так удивило. Это, к слову, один из минусов. Лучше бы автор ушёл к проблематике суицида, а не к историческим персонажам, таким как, например, жена Сталина. Эти фамилии царапают воображение какой-то квадратностью и отвлекают от личностных конфликтов Поля.
Второстепенные персонажи не получили особых привилегий на сюжетные линии. Но в образе друга Поля показан неплохой контраст между счастливчиком и неудачником. Забавно, как переход из первого состояния во второе во многом зависит от одной идейной вилки - свезло ли тебе встретить своего человека или нет. Впрочем, чтобы дышать счастливой жизнью, иногда вполне достаточно отключить тумблер пытливости и мышления.
В ходе чтения я грустил, что Поль не листал Достоевского.
Иначе ему, возможно, была бы знакома идея - любить жизнь больше смысла жизни.

Поль Катракилис очень любил свою простую, но счастливую жизнь. Горячее солнце и бурный океан, уютная квартирка и любимая работа, маленькая яхта и дребезжащая машина – вот и весь рецепт хорошего настроения; каждое утро, открывая глаза и вспоминая о том, что готовит для него день грядущий, он улыбался, потому что да, это то, что надо. «Каждый день – счастье». Так продолжалось четыре года, четыре года спокойного и упорядоченного существования. Всё изменилось в одночасье. Спасённый пёс, которого кто-то хотел утопить. Неожиданное письмо от отца, с которым они давно не общались. Мигающий огонёк автоответчика, который припас горькую весть. Ему бы и дальше держаться подальше от «территории неестественности и надлома», но всё же он решил вернуться туда, где проходило его безрадостное детство, дабы столкнуться с тем, от чего он убегал все эти годы. Теперь ведь нечего бояться, не так ли? Они все мертвы, всё осталось в прошлом. Но – наследие... оно его ждало. И речь, увы, не о доме.
«Фамилия, имя, возраст, день, месяц, год, час. Всегда в таком порядке». Все они – дед, отец, мать, дядя – совершили самоубийство. Друг для друга все эти люди были чужаками, которые не пойми как и зачем сошлись под одной крышей, и у каждого, безусловно, была своя трагичная история, но речь-то идёт о мальчике, который, насмотревшись на всё это с ранних лет, был сломлен. Огромный холодный дом, застывшие комнаты бывших хозяев, те два отцовских блокнота, в которые записывалось страшное... Поль решил: он примет своё наследие. Будет доктором, как и его отец. Будет жить в родительском доме. Будет продолжать вести те записи. Будет. Он этого не хотел. Вся эта “взрослая” и “правильная” жизнь была имитацией того, как “надо” жить... надо кому? Точно не ему. Ему бы вернуться к океану, взять в руки ивовую перчатку, прокатиться на своей яхточке... вот о чём думаешь, наблюдая за тем, как, медленно бродя по пустым комнатам, этот несчастный мчался к своему концу. Но не факт, что это помогло бы ему. Он искал смысл жизни в работе – работы не стало, в любви – возлюбленная заболела и угасла, в друге – друг женился и отдалился, в собаке – собака умерла... и больше ничего не осталось. И его – тоже. «Катракилис, Поль, сорок четыре года, четверг пятого апреля 2001 года, 14:40 минут».
«Я думал о том, какое же счастье просто жить...». Тяжёлая книга, причём совершенно внезапно, я подобного не ожидала. Такой воздушный слог, такой приятный главный герой – и такая буквально исходящая от страниц тоска, потому что с первых же строк понимаешь, какой у этой истории будет финал. Ватсон – это отдельная тема, очень трогательная и грустная, «это моя собачка поскользнулась» и про топоток быстрых лапок того, кого уже нет, не могло не задеть... Вообще, это тот самый случай, когда о прочитанном даже думать не хочется, что уж говорить о рассуждении. А о чём тут рассуждать?.. Спасся бы Поль, останься он в своём тёплом и безопасном крае? Или, может, ему стоило завести новую собаку? То самое банальное про работу и хобби, или что там ещё советуют всезнающие... Это всё бесполезно. Уже – бесполезно. Это как с катанием на яхте, когда донимает морская болезнь. Жаль, конечно, что мятные пастилки не всегда помогают. Очень жаль...
«Нельзя ошибиться, когда выбираешь свою жизнь. Потому что обратной дороги нет».
Нет ничего смешного в том, что человек оплакивает смерть своей собаки. Мы жили с ним одной жизнью, и Ватсон был мне ближе, чем родственник. Мы находили общий язык, понимали друг друга, и спустя год после его смерти я ещё прислушивался, не бегут ли по лестнице быстрые лапы

Нет ничего более бессмысленного и безнадёжного, чем пытаться вылечить человека, который сам несёт в себе свою боль, своё несчастье, не имея под рукой волшебного фиала, который можно поднести под нос

Нельзя ошибаться, когда выбираешь свою жизнь. Потому что обратной дороги нет.














Другие издания
