Когда-нибудь обязательно
Lady-podsolnuh
- 444 книги

Ваша оценкаЖанры
Ваша оценка
Очень содержательная книга, очень много эмоций и фактов, очень популярно про футбол со всех сторон.
Очень разные авторы, с разными историями и стилями, но все интересны по-своему.
От легендарных матчей мирового уровня до чемпионатов городских округов. От сороковых годов (это если не считать заметки об истории английского футбола) до наших дней. Легендарные личности и не только футбольные, интересные факты и истории. Неожиданно прям даже.
Но не без черпака дёгтя: непонятно зачем среди всего этого, между рассказами о волшебнике Хиддинке и футбольном матче в блокадном Ленинграде, несколько десятков страниц розовых соплей, не имеющих отношения к футболу от единственного автора в этом сборнике — женщины? Тут без сексизма и прочего подобного, но реально неясно: зачем было вот так смазать всё впечатление явно инородным произведением, ещё и написанном специально для этого сборника.

Описанная дуэль доходчиво объясняет тонкости боевого искусства самураев. В них всегда побеждал тот, кто умел отключить свой мозг, достигнув состояния «му-шин» — «без-сознания». Расставшись с контролем рассудка, боец рассеянно следил за происходящим, ни на чем не фиксируя внимания. (Глядя на лист, мы не видим дерева.) Полагаясь на вымуштрованное тело, самурай заставлял себя забыть об обретенном выучкой мастерстве. Только когда безыскусность оборачивалась непредсказуемостью, он наносил неотразимый удар, неожиданный для ОБОИХ противников.

Где цена поражения слишком велика, мы не можем полагаться на такое сравнительно новое изобретение, как разум. Тело древнее ума, а значит, и мудрее его.

Великий форвард, на которого молится вся команда, воплощает свободный дух футбола и является им. Он носится по полю, как пассат, послушный только постоянству направления. Его цель оказаться в нужном месте в нужное время, чтобы не пропустить свидания с судьбой. Мяч кажется материализацией этого непрерывного движения, продолжением его. Но встреча двух тел в неповторимой точке пространственно-временного континуума все равно есть дело случая. И мы рукоплещем тому, кто способен его расположить к себе — не расчетом, а смирением, вечной готовностью с ним считаться, его ждать, им стать.