
"... вот-вот замечено сами-знаете-где"
russischergeist
- 39 918 книг

Ваша оценкаЖанры
Ваша оценка
Для начала я хочу отметить, что повествование отправляет нас в прошлое, в 20-ые годы 20 века. Я очень долгое время игнорировала российскую историю 20 века в литературе, поэтому, в то время, когда все кричат: «Фу, сколько можно?», я говорю: «О, что-то новенькое!».
Вот только писатели знают, что темы уже вплоть и поперек изъезжены, поэтому пытаются найти что-то новенькое, либо развернуть посложнее, что иногда приводит к трудностям восприятия таких читателей как я.
Мне очень нравится обложка у книги, она ассоциируется с китайской мудростью, их огромной историей, учениях. При этом текст одновременно ей и соответствует, и нет. После революции 1917 года на далекий Амур ссылают русских и евреев из центральных районов России, где они сталкиваются с китайской культурой.
Книга мне очень многим напомнила Лора Белоиван - Южнорусское Овчарово : обе книги представляют собой сборник рассказов, события обеих книг происходят в собирательном образе деревни/дачи, обе книги можно отнести к жанру русского магического реализма (который мне кажется во многом иностранцу не объяснить). Главной бедой рассказов в отличие от романов (для меня), является сильный разброс в обратной реакции на текст. В романе, как правило, несколько главных героев и линейный сюжет от начала и до конца. В рассказах каждая глава – это новый роман. Пусть в том же мире или даже с теми же героями, но акценты смещаются очень сильно, приходится заново адаптироваться на новом месте, заново привыкать и вот тебя снова выдергивают в новую главу.
Скажу сразу, мне очень понравился один рассказ – «Голем». В нем даже было что-то от скандинавского комикса Люк Пирсон - Хильда и тролль . Особенность этого рассказа в том, что читатель сам выбирает для себя что это? Можно подвязать концы и с уверенностью говорить, что это реализм, а можно немного прикрыть глаза и это уже будет магический реализм. По сути, каждый рассказ подразумевает эту возможность, но только в Големе я это действительно почувствовала.
Так же, на мой взгляд, в сборнике рассказов очень важен фактор открывающего и закрывающего рассказа. Первый рассказ ориентирует читателя на то, что его ждет в книге, последний должен оставить приятное послевкусие. Но «Бытие» совершенно выбивается из всего сборника, как будто и вовсе не отсюда. А «Русалка» краешком халата задевает пять различных социальных тем, но не развивает их, а просто проходит по поверхности.
Если опять же сравнивать с «Овчарово», там первый и последний рассказ на своем идеальном месте. Там очень многогранно раскрыты возможности русского маг.реализма, там очень большая концентрация юмора. Поэтому «Люди черного дракона» на фоне смотрятся очень блекло, к тому же «китайская тема» использована очень мало и как-то не восхищающе. Удивительно, но при попытке создать сложный роман, меня разочаровала именно простота.
А "Голем" советую всем почитать, можно отдельно от сборника - зацепило.

В детстве у меня была книжка со сказками и легендами Амура и Байкала. В большинстве из них была какая-то особая напевность и построение предложений, которое Алексей Винокуров умудрился впитать и передать в своём... Романе? Это не совсем роман, а новеллороман, где все отдельные главы-новеллы немного связаны между собой, но ничего страшного не произойдёт, если вдруг выгрызть кусок и прочитать его отдельно. Хотя вместе, конечно, гораздо лучше, и общая тоненькая ниточка, которая всё вместе сшивает, тоже есть. Даже не обращаешь внимания, что напевный язык иногда хромает.
Перед нами тоже полусказки-полубыль, такая макондовщина с подкладкой на китайском шелку. Похоже на сериал «Паранормальные явления», где в некоторых сериях оказывалось, что всем происходящим чудесатством руководит стечение обстоятельств, наука и быт, а в других сериях — черти, привидения и другая мистика. В «Людях чёрного дракона» точно такое же фифти-фифти, никогда не догадаешься, проснулось ли это древнее существо, великий некошерный дракон поднебесья, либо просто все обдолбались галлюциногенами и поклоняются вшивому бобику. Обаятельно, часто смешно, часто жутковато, очень просто и даже мило. Чем-то схоже с «Южнорусским Овчаровым» Лоры Белоиван, но у Алексея получилось даже гораздо более складно да ладно.
Алексей Винокуров через побасенки и полусказочки говорит нам о многонациональности, которая вытекает из далёкого прошлого, но так никуда до сих пор и не делась. Это сейчас важная проблема не только для России, а уж для России — тем более. В местах, где сталкиваются культуры, истории, этносы, возникают своего рода трещины в цивилизационном пространстве. Я провожу аналогию с тем, что экзистенциализм рождается именно из пограничных ситуаций, из критических столкновений с кем-либо или чем-либо. Вот и тут появляется что-то новое, неопознанное, полумистическое. Тем более, что сталкиваются не две разных культуры, а целых три: к шапкозакидательским русским и хитроватым китайцам добавляются присланные на Амур евреи, у которых свои заморочки.
Получилось достаточно круто. Я сильно сомневаюсь, что это возьмёт «Большую книгу», всё-таки немного не тот размах, но читать интересно и даже полезно современному книжнику. Пусть таких книжек будет больше, если за них возьмутся люди, которые любят определённые географические места и горой стоят за их культурную самобытность.

Семь лет назад я читала книгу и тогда она меня поистине очаровала, так что уже пару лет как я подумывала её перечитать. Очарование осталось, хотя теперь уже не отнесла бы её в лучшие за год, но книга всё ещё нравится очень. И может какие-то небольшие моменты, ранее пропущенные, теперь попались на глаза либо заиграли новыми красками. Каждая из небольших баек, из которых соткано полотно жизни одного села на берегу реки "с французским названием", словно драгоценный камень, который сверкает гранями и поражает красотой. Автору удалось создать весьма поэтичное произведение с очень характерными персонажами, выпуклыми образами и цепляющими событиями. Русские, китайцы и евреи живут бок о бок дружно и не очень, где-то поражая друг друга традициями, где-то перенимая привычки и поведение, где-то сплавляясь при всей несхожести. При этом в селе и его окрестностях то и дело происходит что-нибудь мистическое или магическое, правда чаще автор шутит над читателем. Было здорово!

— Меня таки привлекут к производительному труду? — спросил Эфраимсон, разгибаясь и вытаскивая изо рта мелкие сапожные гвозди, которые так легко проглотить, но которыми совсем нельзя наесться. — И я таки буду работать по восемь часов, как правильный гой, а не по шестнадцать, как какой-нибудь эксплуататор?

Для синагоги нужен как минимум ещё еврей, чтобы было с кем спорить, ибо спор - главная стихия еврея и главный смысл его жизни, о котором он на время забывает разве что после очередного погрома.

Во всяком племени, даже самом маленьком, презренном и негодящем, какое другие племена и за людей не держат, есть свой культурный герой, с которого племя это началось, или возвысилось над прочими, или даже стало народом. Герой этот обычно — могучий богатырь, или хитрый колдун, или поэт, вернувшийся с того света, или помесь бога и дикого зверя, или даже простая обезьяна с хвостом и красным задом — кому уж как повезет.


















Другие издания


