Филология
pasternaka
- 22 книги

Ваша оценкаЖанры
Ваша оценка
Приятно, знаете ли, при свете гирлянд и свечей насладиться словооборотами былых времен:
Прелесть же, что такое. Особное!
Скоро, однакож, становится понятно, что где прелесть, а где - Виссарион Григорьевич. Только начнешь погружаться в приятную дремоту под рассуждения об эпическом и лирическом, как для аналогий г-н критик привлекает живопись, зодчество и литературу. Какая дремота, когда такой терминологический поворот: поэзия, значит, не литература? литература - это беллетристика? пока Пушкин не написал прозы, он не считался литератором?
Г-н критик тем временем увлеченно пеняет Вальтеру Скотту и Фенимору Куперу на недостатки их творчества. Погодите, мы же о поэзии... Тщетно, не своротить, не остановить как бегущего бизона и поющего Кобзона.. Сделает передышку, похвалит Жан Поля Рихтера ( за что - не поняла, но спасибо, теперь знаю, кто пустил в ход слово Weltschmerz ) и дальше - раздавать неодобрительные характеристики. Достанется всем, и грекам, и римлянам, и "Рамаяне", и отечественному производителю.
Раздача сестрам по серьгам разбавляется рассуждениями о драматическом и эпическом, лишенными оценочного пристрастия. Общие базовые положения, что не умаляет заслуги Виссариона Григорьевича, изложившего их человеческим русским языком.
Отдохнув на теории, мысль критика делает успокоенный кульбит, и он уже хвалит Вальтера Скотта и Фенимора Купера. (Кажется, Белинский писал взахлеб, единым порывом и результат не перечитывал)
Наконец, запал временно угасает и вот уж последняя фраза сего труда. Ах! Финал второго сезона "Шерлока" с подозрением косится на конкурентку по интригующей недоговоренности.
Поэзия не есть литература. Беллетристика не есть искусство. Эпиграмма есть род беллетристики. Поэзия - искусство, но не литература. Эпиграмма - поэзия, но не искусство... Пасьянс для зимнего вечера.

Виды лирической поэзии зависят от отношений субъекта к общему содержанию, которое он берет для своего произведения. Если субъект погружается в элемент общего созерцания и как бы теряет в этом созерцании свою индивидуальность, то являются: гимн, дифирамб, псальмы, пеаны. Субъективность на этой ступени как бы не имеет еще своего собственного голоса и вся вполне отдается тому высшему, которое осенило ее; здесь еще мало обособления, и общее хотя и проникается вдохновенным ощущением поэта, однако проявляется более или менее отвлеченно. Это -- начало, первый момент лирической поэзии, и потому, например, гимны Каллимаха и Гезиода, дифирамбы Пиндара носят на себе характер эпический, допускают в себя повествования и вообще являются в виде лирических поэм довольно большого объема.

Всё, что занимает, волнует, радует, печалит, услаждает, мучит, успокаивает, тревожит, словом, всё, что составляет содержание духовной жизни субъекта, всё, что входит в него, возникает в нём, - всё это приемлится лирикою, как законно её достояние. Предмет здесь не имеет цены сам по себе, но всё зависит от того, какое значение даёт ему субъект, всё зависит от того веяния, того духа, которыми прникается предмет фантазиею и ощущением. Что, например, за предмет - засохший цветок, найденный поэтом в книге? - но он внушил Пушкину одно из лучших, одно из благоуханнейших, музыкальнейших его лирических произведений.

Повесть есть тот же роман, только в меньшем объёме, который условливается сущностию и объёмом самого содержания.