
Экранизации
AleksSar
- 7 500 книг

Ваша оценкаЖанры
Ваша оценка
Временами я смотрю на свои списки прочитанного и понимаю, что они почти равны нулю за последнее время. Именно поэтому стараюсь время от времени слушать хотя бы аудиокниги между учёбой.
Этот рассказ, как по мне, довольно неплох. Мне было интересно слушать и он помог мне немного отвлечься от всего происходящего. Говорить о сюжете не особо хочется, а то и слушать нечего будет. Но как мне показалось суть его в том, что у всего должна быть мера. Это самое главное)
В целом, понравилось. Советую потратить полчаса своей жизни на этот занимательный рассказ :)


Быть обидчивым - это... нет, не плохо, а скорее опасно, причем для себя же в первую очередь. На эту тему вам много порассказывают сторонники позитивного мышления. Но просто обида не идет ни в какие сравнения с обидой, нанесенной человеком, усомнившимся в твоей профессиональной компетенции. Вот когда крышу сносит капитально!
И именно это случилось с главным героем рассказа - об энтомологе Гэпли, у которого началась жестокая вражда с профессором Паукинсом, который составил описание жесткокрылых насекомых, но не включил туда вид, открытый Гэпли. Перенести такое ученому оказалось невозможно, и он начал боевые действия. Конечно же, сражения их велись в виде написания статей и других трудов, где они оставляли колкости про оппонента, и дело дошло до того, что Гэпли написал серьезную работу - очерк о развитии бабочек, на которую хотел получить достойный ответ. Но Паукинс ушел от ответа, причем очень неожиданным, а по мнению Гэпли даже пошлым образом. И, казалось бы, спор закончился, живи себе дальше и работай спокойно, но прожив несколько десятков лет в этой борьбе и так и не выйдя из нее победителем, Гэпли не смог последовать совету "отпусти и забудь", хотя честно старался. Непрощенные обиды разъедают мозг, а отсутствие возможности отомстить за них сводит с ума, и потому несчастная судьба Гэпли совсем не удивительна, однако она все равно вызывает сочувствие.
Борьба двух энтомологов в целом кажется мелкой, тем более что она не приводит к каким-то особым достижениям в этой области науки или открытиям, сделанным в попытке доказать собственную компетентность (правда, вроде как очерк про происхождение бабочек назван вполне себе важным трудом), но Герберт Уэллс преподнес историю таким образом, что я ни на минуту не усомнился, насколько принципиальным вопросом для Гэпли было растоптать Паукинса как ученого. Как по мне, конечно, было бы лучше, если бы Гэпли направил все усилия в мирное русло и доказал бы, что является настоящим ученым, сделав-таки серьезное открытие, а не унижая колкими замечаниями Паукинса в статьях, написанных исключительно с этой целью. Впрочем, я не ученый, так что не могу судить, возможен ли вообще такой выход из сложившейся ситуации. Но даже несмотря на то, что я не одобрял поведение Гэпли, в конце рассказа я ему скорее сочувствовал, нежели считал, что он сам виноват и вообще поделом ему.
Насчет того, стоит ли прощать обиды, как и почему, можно иметь разные мнения, но очевидно, что для собственного же психологического здоровья стоит уметь отпускать и забывать, тем самым освобождая в первую очередь себя от яда, вызванного этим чувством. А еще лучше иметь возможность обратиться к хорошему психологу, который поможет разобраться в подобной ситуации. У Гэпли такой возможности не было, и мы видим, чем все закончилось.

В глубине души Гэпли не мог простить Паукинсу его смерти. Во-первых, это было с его стороны подлой уловкой, – он просто боялся того, как бы Гэпли не стёр его в порошок, к чему всё уже было готово, а, во-вторых, в мыслях Гэпли получился странный пробел. В продолжение двадцати лет он усиленно работал по семи дней в неделю, засиживаясь иногда далеко за полночь, работал с микроскопом, скальпелем, сеткой для ловли насекомых, пером в руках – и почти вся работа целиком была связана с Паукинсом. ... Полемика убила Паукинса, но и его, так сказать, обрекла на бездействие...
...
– Новый вид, чорт возьми! И это в Англии! – воскликнул Гэпли, пристально вглядываясь.
Потом он вдруг подумал о Паукинсе. Паукинса это совсем с ума свело бы. А Паукинс взял и умер!
Что-то в голове и туловище насекомого стало удивительно напоминать Паукинса, – совсем так же, как это было с шахматным королём.
...
Поэтому Гэпли доживает свои дни в обитой тюфяками комнате, и его мучит надоедливая бабочка, которой никто не видит кроме него. Доктор больницы для душевнобольных называет это галлюцинацией; но когда Гэпли приходит в сравнительно спокойное состояние и может говорить – он уверяет, что это дух Паукинса, что, следовательно, эта бабочка является единственным экземпляром, и что стоит потрудиться, чтобы поймать её.

Мир энтомологов, затаив дыхание, ожидал ответа со стороны Паукинса. Он непременно попытается возразить, потому что всегда отличался смелостью. Но когда последовало возражение, то оно всех удивило. Потому что возражение Паукинса заключалось в том, что он схватил инфлюэнцу, перешедшую в воспаление легких, и умер.










Другие издания
