Серый мужик. Народная жизнь в рассказах забытых русских писателей XIX века

«Серый мужик» – выражение из публицистики 1880-х годов: это обычный представитель народа, чаще всего он жертва обстоятельств, произвола власти или собственных заблуждений. Литература, посвященная «серому мужику», велика и многообразна, но почти полностью вытеснена за пределы высокого канона. Данный сборник – попытка представить современному читателю забытую литературу о народе, созданную в последние полвека имперской истории России.

Рейтинг LiveLib

4,5

32 оценки

5
63%
4
38%
3
0%
2
0%
1
0%

Ваша оценка

Прочитали 38Хотят прочитать 100

Рецензии

Аноним27 ноября 2024 г.
Тоска тоскливая, думы думные...
Александр Иванович Эртель из семьи управляющих помещичьими имениями. Дед его, немец Людвиг Эртель, попал в плен под Смоленском во время наполеоновского похода на Россию. Но, оказавшись в воронежской деревне, дед удивительно приобщился русской жизни, принял православие и женился на крепостной. На крепостной был женат и отец А.И. Эртеля. Но крепостное право отменили и сам писатель женился на купеческих дочках в первом и во втором браке.
Какое-то время автор "Записок Степняка" был увлечен народовольчеством. Даже угодил за это в Петропавловскую крепость, просидел там 4 месяца, занемог и был освобожден, правда не избежал ссылки в Тверь. Не знала, что в Тверь ссылали. Видимо ссылкой может быть любой город откуда нельзя выезжать какое-то время. Народовольческие идеи Эртеля остались в молодости, позже он от них отказался полностью. (Я не слышала до недавнего времени о писателе, поэтому сделала небольшой экскурс в его биографию и решила оставить для себя небольшие заметки. Может быть ещё кому-то будет интересно.)
Рассказ "Поплешка" из сборника "Записки Степняка" очевидно проникнут грустными мыслями о несчастной народной доле. Очень печальная картина нарисовалась.
"Поплешка" повествует в тоске озлобленной о бедности беспросветной в простом народе, получившем волю и сразу попавшем в кабалу к попам гордым и жадным, купцам скупым и хитрым.
Всё в этом рассказе говорит о полной безнадеге, которая впрочем не самая страшная, а самое страшное уже напророчено впереди.

И говорят они человечьим языком. «Ой, много беды на свете! говорит меньшая птица, людское горе что море стало…» – «Это не горе, горе впереди, – отвечает большая птица… – И такое горе, что супротив татарщины али француза вдвое боле!.. Много, говорит, беды впереди…» Вот оно что, матушка!.. И вид у птиц вроде как звериный, очи светлые, и нос широкий…
На зимней дороге встретились рассказчик, ехавший в санях на тройке с бубенцами, и бедный мужичок в дровнях с захудалой лошаденкой. Мужичок и есть Поплешка. Он сошёл со своих дровен, охотно вступил в разговор и посыпался сказ о бедах, да печалях, о больной жене, голодных ребятишках, неурожаях, жестоких работодателях, отсутствии своей земли, денег, и как полная безысходность – нет и лучика надежды в этой беспросветной печали. Не зная на кого перенести печаль, Поплешка время от времени угощает свою лошадёнку ударами кулака. Наверное, чтобы несчастной лошадке жизнь вдруг раем не показалась.
И скудная природа тоску нагоняет. Обреченность и тоска, тоскливей не бывает.

В небе клубились тучи. Сумрачные тени мелькали вдоль дороги. Печальная степь убегала в смутную даль…
Из радостного. В тексте встречаются незнакомые старинные слова, простонародные. Мне это всегда интересно. Впервые встретила обращение "матушка" к мужчине. Так обращался Поплешка к рассказчику в санях. Возможно это такое общее почтительное обращение? Такое ласковое обращение контрастирует с жестоким обращением к животному. Так может быть оплеухи лошадке были безобидными? Так ещё иногда детям ни за что подзатыльники раздают. Значит к лошадке Поплешка относился по-отечески, с любовью.
Немного улыбнул эпизод о том, как награждали именами крестьянских новорожденных, сначала барин, а потом, когда крестьянам дали волю, то попы стали самовольничать и странными именами одаривать. Но и этот эпизод тоже наводит тоску, потому что даже желанных имён не могли дать крестьяне своим детям.
Волю дали, а воли то и нет. Нет воли к жизни.
Читать далее
75
303
Аноним26 ноября 2024 г.
Николай Васильевич Успенский, почти забытый в наши дни писатель, две весьма скромные рецензии на всё его творчество на сайте Лайвлиба являются этому лишним подтверждением. Да и рецензиями они являются лишь потому, что размещены пользователями в соответствующем разделе. Так просто отклик - читал, понравилось. Судя по обложкам книг, представленных здесь, последний раз книги автора издавали до развала СССР, что меня нисколько не удивляет. Ведь писал он откровенно и прямо о тяжелых судьбах простых людей, а не о том как весело похрустывать французской булкой. Литературный талант автора бесспорен, его признавали многие русские классики - Лев Толстой, Достоевский, Тургенев, Некрасов и др. В рассказах Успенского читателю открывается жестокая неприглядная картина мира. Он писал хорошо и без прикрас, не рисовал лубочные картинки, а вскрывал нарывы, при этом обходясь без нравоучений и оценочных суждений. Самим все станет ясно. Невозможно не увидеть как страшно живет народ.
Одним таким нарывом является сельская аптека. Не сумев продать проштрафившегося лакея, помещик отправляет его учиться на фельдшера. После чего малый становится во главе аптеки и лечит окрестных крестьян и семью помещика. Но потому как он это делает, становится ясно (читателю, но не бедолагам рядом с ним), что то ли его худо учили, то ли он плохо учился, но как говорится - не в коня корм. Аптекарь лишь уверенно сыплет латинскими словами, мало относящимися к делу. Любимое средство - ставить пиявок и пускать кровь. Так он при увеличенной щитовидной железе ставит пиявку на шею дочери помещика, а та перекусывает проходящую здесь артерию. У помещика есть возможность пригласить городского доктора, чтобы постараться спасти ребенка. А вот деревенское кладбище лишь растет, больше от назначенного лечения, чем от болезней.
Читать далее
50
208
Аноним28 ноября 2024 г.
А в Сибири снегири, как гири
Рассказ в виде путевой заметки. Быль небыль, я уж не знаю.
Зачин. Омулевский (или его лирический герой) останавливается на ночь в избе мужика, непогода в пути застала. Его накормили, спать уложили, а на ночь жена мужика рассказывает ему "сказочку", точнее свою историю. Из-за которой муж её называет Сибирячкой, а не по имени.
История начинается обычно. Взяли девушку из деревни в городской дом в служанки. Барынька злобненькая, но вроде особо не шпыняет, дочки хохотушки, барин - кобелёк. Как-то жена и дочки в театр ушли, а он служанку зажал в кабинете. Она девка сильная, двинула ему в лоб, он обиделся, сдал ее в участок, наутро попросил плетей дать. Она же утром напросилась к губернатору на встречу, мол, есть что важное сказать. Пустили - она ему и говорит, что её обидели несправедливо. Тот оторопел, конечно, крепостная на барина жалуется - ну и приказал ей плетей дать. Дали плетей, вернули обратно в дом. Она ночью подушечку взяла и задушила барыню во сне. Потом топорик взяла и зарубила барина. Дочек не тронула. Пошла к губернатору с топором и в брызгах крови - говорит, это вот вы натворили всё.
Арестовали, сослали, били (девушку, не губернатора). Теперь вот на излёте жизни спину на погоду ломит.
Но честь сохранила, замуж девственницей вышла.
Омулевский в буквальном смысле размяк от такой замечательной сказки, очень ему понравилось, как простая сибирская девушка семнадцати лет дела порешала. И не страшно, мол, ему спать в этом доме среди таких добрых и чудесных людей. Одухотворенный автор отдельно подчёркивает, что испытывает чувство безопасности и умиротворения.
Мои впечатления
Я обескуражена. Нет, с девушкой поступили несправедливо и обидно, тут никаких возражений. Я даже, может быть, могу понять, почему и как она приложила топором по башке несостоявшегося насильника - ясно же, что повторит подход. Но барыню-то зачем?.. Там же теперь ещё две барышни по кривой пойдут - неизвестно, с чем они остались.
И уж совсем мне претит ненормальная оценка автора. Добрая и чудесная семья! Муж там боком участвовал, они уже тогда женихом и невестой были, так он потом пошел губернатору нахамил, чтоб вместе по этапу идти. И всю жизнь её ласково и гордо называет "сибирячкой" - сильная, решительная, за ценой не постоит, топор в приданом. Он ею гордится.
У них и детки есть, живут не тужат.
Но это неправильно, восхищаться убийством. К тому же там была и лишняя смерть, вообще без оправдания. Видимо, Омулевский - очередной народник-бомбист, бей всех подряд господ, а то чё они.
И кстати, заметно отсутствует тема раскаяния. За дело убила, за убийство пострадала. А что спину ломит, так в том богатые виноваты. В чём раскаиваться?
Суровый сибирский ромфант.
Читать далее
48
173

Все рецензии

Цитаты

Аноним27 ноября 2024 г.
– Ох, правда твоя, матушка, – чудён у нас поп… Самовластительный, гордый поп. Это что – Поплешка, – у нас Бутылка есть… Ей-же-ей, матушка, Бутылка!.. Мужик как есть во всех статьях, – и видом, и все, а – Бутылка… О, самовластительный поп. Допрежь того, вот что я тебе скажу, матушка: барин у нас мудёр был. Такой мудрый барин, такой мудрый… Тот, бывало, не станет тебя Иваном аль Петром звать, а как пришли кстины, так и велит попу либо Аполошкой, либо Валеркой кстить… А то вот еще Егешкой кстили. Мудрый был барин!.. Ну, барин перед волей помер – поп замудрил: Поплешка да Бутылка, Солошка да Соломошка, так и заладил…
Читать далее
13
56
Аноним7 марта 2018 г.
Только тот может сойти с ума, у кого был ум.
8
130