
"... вот-вот замечено сами-знаете-где"
russischergeist
- 39 918 книг

Ваша оценкаЖанры
Ваша оценка
Вот это щелчок по носу! Я так надеялась, что прочту нечто вроде "Кыси" Толстой или "Дня опричника" Сорокина. А получила вычурную галиматью, якобы стилизованную под былинный язык. Читать абсолютно невозможно. Аж тошнить начало. Если бы я не читала Толстую и Сорокина, я бы предположила, что такой жанр не моё, но я подобное уже читала и осталась в диком восторге. Улья Нове до этих авторов как до луны пешком. Очень жаль потраченных на книгу денег. Отдам в библиотеку, может кому-то придется по душе... А вдруг?
А оформление у книги красивое. Я на обложку повелась больше, чем на аннотацию.

Из-за формы, выбранной автором, эту книгу сложно читать.
В витиеватых ее тропках заблудишься, в описаниях красочных затеряешься, стежку-ниточку упустишь быстро. Но коли стерпишь - к середине сказа увидишь связи, которые не видел ранее, будешь очарован героем, что повстречался каждому персонажу сего повествования. Думы горькие засядут в твоей голове, по-доброму так по-человечески посочувствуешь горемыкам. Не хочется ругать непутевых, коли сам видишь, почему сердечко их болит, коли сам в себе частичку от каждого персонажа носишь. Окунешься в быт московский, пусть и не сладкий, но в глубине своей такой родной и знакомый, что аж слезы соленые застилают очи красным девицам да добрым молодцам.
Не ведаешь, что Лай Лаич несет тебе, какую судьбу тебе уготовил, а осознаешь смысл его подношения и вовсе не сразу. Что было даром его - то обернется проклятием, думал, что шестерку вытянул, но та вдруг тузом червонным обернулась.
Прекрасное, вдохновляющее и завораживающее.

Улья Нова мастер сказочек. Вот и этот роман написан в псевдо-русско народном стиле, напоминает быличку. События излагаются очень напевно. Но за напевностью теряется и без того незамысловатый сюжет. По моему, это произведение больше всего подходит для чтения вслух перед сном. Усыпит всех и надолго.

Раз попал под вечер в книжную кладовую Лукерьин сын, ночь со свечкой чего-то листал, день, согнувшись, над книжкой сидел. Через неделю вышел и мать свою не узнал, и в деревне родной больше остаться не захотел…









