Лимонов
RuinPetals
- 27 книг

Ваша оценкаЖанры
Ваша оценка
В начале этой книги Лимонов намекает нам на своё стремление заглянуть "за" человека и понять Большие Величины, понять Вселенную... на этом поприще он нескромно ставит себя в один ряд с Гете, Ницще и пророком Мани... и звучит это в достаточной мере интригующе... Давай же, Эдуард, веди.
Здесь сразу стоит отметить, что это третья, заключительная книга из его, так называемой, философской серии. В предыдущих её частях мы познакомились с загадочным инженером Ковалевским, которого я честно считаю таинственным альтер-эго Лимонова, поучаствовали в космических войнах с Дэвами, изучили теорию Фоменко и Носовского, и пришли к тому, что человек - биоробот. Ну что ж, хорошая база перед тем, как мы наконец решимся заглянуть "за" человека.
И начинаем мы с...
... истории, которую Лимонов рассказал уже миллион раз, которую мы встречали чуть ли не в каждой его публицистической книге, и которую без преувеличения знаем уже наизусть..... "гулял я как-то по Риму в 1974..." Ну понятно, приехали....
Вкратце для случайных читателей: он там мрамор трогал и усомнился в его древности.
Итак, начал Эдуард со старых песен о главном, а точнее с новой хронологии Фоменко и Носовского... что ж, старт дан, но маршрут нашего плаванья постепенно становится известен.
После столь красноречивого пролога мы переходим к главам. И начинаем, не поверите, с мифологии и Богов. И не затягивая со вступлением, Лимонов щедро одаряет нас новой идеей. Древние Боги (на примере египетских) - результат сверхэкспериментов по скрещиванию людей и животных, которыми занимались Атланты...
Но после столь яркого старта начинается длинный и нудный пересказ сначала древнеегипетской мифологии и быта, затем древнеиндийского пантеона богов, а после и Библии (Торы), которую очень много цитирует, и ставит под сомнение еврейство многих её персонажей, в частности Иисуса. После авраамических приключений отправляется к инкам.
К этому моменту мы почти добрались до 1/3 книги, но кроме пересказа древних мифологий и озвучивания эксцентричных идей, сродни: Иисус был геем; пока ничего не встретили.
А затем мы поднимаемся на пару веков вверх и плотно утыкаемся в пересказ(?) новой хронологии Носовского и Фоменко: тут и про идентичность Да Винчи и Архимеда и про пробелы в изобретении оружия, где Эдуард занудно рассказывает о том или ином виде вооружения, описывает рыцарей и рассказывает о войнах.
На этой ноте мы достигаем середины книги. Пока не густо, но может всё это подводка и сейчас картина начнёт вырисовываться в цельную концепцию.
Эдуард переходит к планете.
Рассказывает нам о скоростях вращения Земли вокруг оси, описывает температуры в разных её слоях, а затем через это, используя нужные ему взгляды того или иного философа, приходит к ещё одной эксцентричной идее: земля создала человека, чтобы его поедать. А точнее не приходит, а повторяет её, как до этого повторял хронологию Носовского и Фоменко.
После начинается разговор о Вселенной. Схема всё та же: сначала на базе науки описывает какой-то момент, затем вбрасывает альтернативщину, которую автор где-то прочитал, а после закрепляет всё это тем, что ученные по итогу обнаружили ошибку в своих взглядах, тем самым, оставляя нас лицом к лицу с альтернативой.
Затем следует довольно таки нудный и долгий пересказ биографий исторических личностей и художественных произведений. От них мы переходим к совсем уж расщепленным разговорам обо всём на свете.
И всё. Неожиданно конец, а в наших головах остался только безумно огромный набор кусочков. Мы говорили обо всём на свете, но зачем? В чём был смысл всего этого?
Заглянуть 'за' человека? Но в каком месте мы за него заглянули?
Когда говорили о биографиях, художественных произведениях и картинах? Нет.
Когда пересказывали мифологию? Нет.
Когда вбрасывали (повторяли), чьи-то эксцентрично-альтернативные теории? Нет.
Где собственно смысл?
Такие замашки, а по факту что?
Пшик.

Роман сегодня самый низменный литературный жанр. Роман — жанр для первоклашек литературного цеха. Ведь нас всех в школе учили писать сочинения. А роман — это большое сочинение, и только. Роман может накропать любой обученный азбуке гражданин, любая заурядная свинья. В эпоху всеобщей повальной грамотности любой серый чмур может написать роман, даже тотально не имеющий никакого литературного таланта человек. Выходят миллионы романов во всем мире.
Все бы ничего, однако роман стал излюбленным жанром подлых издателей и низкой публики. Его длина от 300 до 600 страниц подходит для помещения расфасованного текста под одной обложкой и являет собой литературный товар, наиболее подходящий для продажи. Такую «дозу» удобно расфасовывать в «книгу», как водку и пиво в полулитровые бутылки.
Но эта ориентировка издателей и публики на жанр романа уродует писателей, уродует литературу. Создаются ежегодно сотни тысяч словесных комков, слипшихся слюнявых словесных масс. В угоду форме («дозе») романа из литературы вытеснена мысль. Увлекаемые требованиями рынка, издатели давят на писателей, а писатели вымучивают из себя словесные комки, объединяя их кое-как все более условными «событиями». Роман надо бы объявить дурновкусием, свинством, архаикой, блевотиной и не принимать к публикации.
Я ценю только мышление, чистое мышление.