Нейромания. Как мы теряем разум в эпоху расцвета науки о мозге

Очевидно, что тема мозга находится сегодня на пике популярности, а любой мотив человеческого поведения можно очень убедительно объяснить с точки зрения нейронных связей. Эта книга – критическое эссе о повальном увлечении наукой о мозге в качестве универсального объяснения любых поступков человека. При всей серьезности проблемы Салли Сэйтл и Скотт Лилиенфельд написали книгу чрезвычайно увлекательную: они рассказывают много интересного о нейронауках, и о том, чем поп-культура пытается их заменить....

Жанры

Рейтинг LiveLib

3,8

40 оценок

5
33%
4
33%
3
28%
2
5%
1
3%

Ваша оценка

Прочитали 49Хотят прочитать 158

Рецензии

Аноним11 ноября 2020 г.
О вреде редукции
Меня давно интересуют различные аспекты человеческого сознания, в том числе с нейростороны, поэтому после того как в очередной раз в Сети наткнулся на положительный отзыв об этой книге, решил и сам её прочитать. Кстати, один из авторов - Скотт Лилиенфельд, психолог, скептик и популяризатор психологической науки, - известен в России по книге «50 великих мифов популярной психологии».
Подойти к оценке любой работы можно с разных сторон. Однако, полагаю, сначала следует оценить её с позиции авторских целей. Свои цели Скотт Лилиенфельд и Салли Сейтл озвучили только в эпилоге, но довольно конкретно:
«Мы написали эту книгу, чтобы она служила своеобразным якорем. Наш проект заключается не в критике нейронауки или ее знакового инструмента – нейровизуализация (функциональные МРТ, ПЭТ, ТМС – прим. Scipion). Прежде всего мы хотели показать бездумное отношение к нейронауке: слишком упрощенное и преждевременное ее применение в коммерческой, клинической сферах, в области права и философии. Вторая, но не менее важная наша цель – критика модного допущения, что главным уровнем анализа человеческого поведения является объяснение на уровне мозга и что якобы личностью и психикой, то есть психическими продуктам активности мозга, можно пренебречь»
Как видите, всё по-честному. Но вот что до содержания, то, как бы это сказать, оно несколько специфично для обычного читателя. Не думаю, что ошибусь, но вряд ли широкой, да и глубокой публике близка тема нейровизуализации и её использование. Да и вряд ли кто-то в повседневной жизни анализирует поведение человека в терминах нейроредукции, мол, человек – это вспышки его нейронов. Довольно сомнительный тезис даже при близком рассмотрении.
Всё-таки описать человека, его поведение, тем более с точностью предсказаний естественных наук, пока невозможно, да и не уверен, что это возможно в принципе, и не важно, что сознание человека супервентно на мозге, а мозг материален, а значит, в принципе, познаваем. Поведение человека слишком сложно детерминируется, в поведении человека важен контекст, а жесткой корреляции между активностью отдельных участков мозга и поведением человека, в широком смысле, просто нет. Как пишут сами авторы: «Идея о том, что конкретная область мозга ответственна исключительно за одну выделенную ей психическую функцию, может быть, интуитивно и привлекательна, но в реальности такого почти не бывает». И даже, казалось бы, такие специализированные зоны, как зона Брока или Верника, связанные с речью (её производство и распознание), скорее являются «ключевыми узлами» или «центром конвергенции нервных путей».

А теперь приведем пример из книги: миндалевидное тело. Его активность коррелируется со страхом, чувством счастья, гневом, сексуальным возбуждением, реакцией на новизну. Поэтому очевидно, что требуется серьезный и острожный контекстуальный анализ перед тем, как сделать вывод о том, почему «светится» миндалевидное тело. Как пишет нейропсихолог Рассел Полдрак: «Почти каждая область мозга «светится» при множестве различных реакций». Скажу, что такой взгляд на работу мозга я встречаю не первый раз и, например, отечественный нейрофизиолог Ольга Сварник активно популяризирует схожий взгляд на работу мозга: его участки, в целом, имеют широкую специализацию при возможной узкой специализации отдельного нейрона (см., например, «нейрон Дженнифер Энистон»).
Однако не подумайте, что авторы книги против нейронауки и попыток объективировать данные о деятельности мозга и найти устойчивые корреляции между его работой и поведением человека. Скорее их волнует активное повышение социальной значимости этих исследований без должных научных обоснований и интерпретаций. Иными словами, на современном этапе развития науки применение знаний о мозге должно быть осторожным.
И здесь самое время перейти от общей темы и пафоса книги к её содержанию. По существу, авторы обсуждают в «Нейромании» следующие темы:
• как получают нейроданные и в чем основные ошибки исследователей при их интерпретации;
• что такое нейромаркетинг и что с ним не так;
• почему патологические влечения, вроде алкоголизма или наркомании, вредно квалифицировать как «болезнь мозга»;
• как нейронаука проникает в отправление правосудия (детектор лжи и данные функционального МРТ как доказательство);
• могут ли данные нейронауки поставить под сомнение моральную ответственность человека и наличие свободы воли.
Как можно заметить, ряд вопросов носят довольно специфический, можно сказать, «национальный» характер. В отличие от США, в нашей стране подобная проблематика даже не на слуху. А поскольку принципы работы МРТ, ПЭТ и ТМС мне знакомы, проблемы детерминации, свободы воли, моральной ответственности и mind-body problem занимают меня уже давно, то, несмотря на то, что поставленных целей авторы достигли, книга была не самым познавательным чтивом. Да, я разделяю пафос авторов, я узнал о некоторых любопытных исследованиях и экспериментах (отмечу, авторы добросовестно приводят первоисточники), но, повторюсь, было без особенных открытий. Однако как бы там ни было, прочитать эту книгу невредно, может быть даже полезно. Тут уж решать читателю.
П. С. В главах 5 и 6 авторы пытаются выйти на философский уровень, рассуждая о совместимости физического детерминизма, свободы воли и возможности моральной ответственности. К сожалению, они не предлагают своей развернутой позиции по этой проблеме, хотя из текста ясно, что они компатибилисты (детерминизм совместим со свободой воли и, как следствие, моральной ответственностью) и не видят пути решения этой проблемы в эмпирической плоскости. По большому счету, авторам достаточно интуитивного ощущения свободы и самоконтроля, а также контрафактического подхода, в том смысле, что интуитивно вроде бы очевидно, что в той или иной ситуации человек мог поступить противоположным образом. На мой взгляд, эта тема не раскрыта, но, впрочем, книга не об этом.
П. П. С. Текст не публикуется впервые )))
Читать далее
5
532

Все рецензии

Цитаты

Аноним7 марта 2017 г.
Когда ... общество не имеет возможности восстановить справедливость, оно обвиняет жертву, как бы уверяя себя, что она каким-то образом сама на это напросилась.
2
210
Аноним28 ноября 2017 г.
В серии экспериментов правовед Кенуорти Билз просила испытуемых оценить жертву насильника, который был осуждён за изнасилование, и похожую женщину, напавший на которую насильник был признан виновным в менее серьёзном преступлении. Испытуемые сначала оценивали обеих женщин до того, как им сообщили о том, какое именно наказание понесли их насильники. Когда испытуемые узнавали, что насильник был осуждён по всей строгости, они оценивали жертву как более «уважаемую», «ценимую» и «достойную восхищения», чем вначале, когда они не знали о наказании. Если же испытуемые узнавали, что насильник был осуждён за другое, меньшее преступление, то они снижали оценки социального статуса жертвы.
<…>
В одном из своих знаменитых экспериментов Лернер просил испытуемых просмотреть десятиминутный видеосюжет, где их сокурсница будто бы участвовала в учебном опыте, посвящённом изучению памяти. Студентка была опутана разветвлённой сетью проводов, подсоединённых к электродам, и якобы получала болезненный электрический разряд всякий раз, когда она неверно отвечала на вопрос (конечно, она не получала никакого удара током, но правдоподобно это изображала). Затем исследователи поделили зрителей на группы. Одна должна была проголосовать за решение отсоединить жертву от аппарата и вознаграждать её деньгами за правильные ответы. И все испытуемые, кроме одного, проголосовали за спасение жертвы. Другой группе экспериментаторы сказали, что жертва будет продолжать получать болезненные удары током. Варианта с вознаграждением здесь не было предусмотрено. Потом зрителей просили оценить жертву, и испытуемые из группы, которой была предложена возможность вознаграждения, оценили девушку выше (например, как более «привлекательную» и «очаровательную»), чем те, кому не говорили о возможности вознаграждения и в чьих глазах жертва должна была пострадать больше.
Заключение Лернера удручающе. «Вид невинного человека, страдающего без возможности воздаяния или компенсации, приводит к тому, что люди недооценивают привлекательность жертвы, чтобы установить для себя более приемлемое соответствие между её участью и её характером», - написал он. Другими словами, если интуитивное чувство справедливости человека удовлетворенно, его вера в справедливый мир поддерживается. Но когда испытуемые (читай: общество) не имеют возможность восстановить справедливость, они обвиняют жертву, как бы уверяя себя, что она каким-то образом сама на это напросилась
Читать далее
1
221
Аноним7 марта 2017 г.
Курьезно, что многие исследователи, заявляющие о намерении продемонстрировать эфемерность сознательного мышления, дают испытуемым инструкции, которые требуют полного осознания. Таким образом, исследователи полагаются на те самые способности, которые они пытаются дискредитировать.
1
83