
Бестселлеры New York Times: актуальный рейтинг Hardcover Fiction
russischergeist
- 1 333 книги

Ваша оценкаЖанры
Ваша оценка
Писательница предлагает нам всего несколько эпизодов из жизни двух девочек, Твайлы и Роберты. Рассказ собран из своеобразных музыкальных фрагментов из оперы жизни двух личностей.
Мы знакомимся с ними, когда они - восьмилетние дети - попадают на время в приют. Матери обеих по разным причинам не могут уделять девочкам достаточно внимания. Потом мы встречаемся уже с повзрослевшими героинями, которые пытаются жить эту жизнь и как-то в ней устроится, найти своё место, обрести голос.
Героини принадлежат к разным расам, на что в тексте указывает множество отсылок.
По этому отрывку ясно, как много у девочек общего, несмотря на внешние различия.
Главная фишка истории, на мой взгляд, в том, что мы не можем достоверно определить цвет кожи Твайлы и Роберты. Автор по ходу лаконичного повествования заставляет нас теряться в догадках и играет со стереотипами, по сути, демонстрируя, как плохо на самом деле эти стереотипы порой работают.
Так, мы узнаём, что мама одной из девочек религиозная. Может ли это как-то просветить нас по поводу расы? Мама другой танцует ночами напролёт. О чём это говорит, если говорит? Одна героиня работает официанткой. Профессия больше подходит белым или темнокожим?
Район проживания, одежда, вкусовые предпочтения, запахи и другие, как бы ненароком оставленные подсказки, в итоге приводят в тупик. Возможно, потому что понятие расы - не более чем социальный конструкт, который люди наполняют разными смыслами в зависимости от меняющейся конъюнктуры. Раса, которая стала инструментом манипулирования и заняла непропорциональное место в сознании многих? Может, это всего лишь чья-то неудачная шутка?
А стереотипы… не стоит им слишком доверять, они могут привести к неверным выводам, напоминает Моррисон в своём небольшом, но значимом рассказе.
Как отмечается в предисловии, это история про «двух героинь, принадлежащих к разным расам и для которых расовая идентичность играет ключевую роль, из которой удалены все расовые коды».
До самого конца сложно избавиться от желания получить ответ на расовый вопрос. Только дочитав рассказ, приходит понимание, что он показал нам нечто большее, чем две категории, которым исторически приписывались определённые характеристики - он показал Человека, переживание совместного непростого опыта и попытку его отрефлексировать спустя годы. Много вещей на этом свете могут быть важнее конструированных реальностей. Впрочем, конструированная реальность тоже вполне реальна, и часто диктует свои правила.
Болезненные воспоминания не оставляют ни Твайлу, ни Роберту.
Общение двух девушек, которых судьба в лице Тони Моррисон сводит вместе с очевидным упорством, вскоре начинает вращаться вокруг одного травматического воспоминания времён их пребывания в приюте. Одна из работниц - уязвимая женщина, которая от природы лишена возможности высказываться - становится, вероятно, жертвой коллективной детской жестокости. Кстати, её цвет кожи также не определён. Девушки, обсуждая этот эпизод из их общего прошлого, не могут определённо вспомнить.
Замешаны ли в том далёком происшествии Твайла и Роберта? Как они отреагировали на несправедливость?
По крайней мере одна из героинь пытается защититься от воспоминаний, загнав их в дальний угол памяти. Она же признаёт, что желала плохого той женщине, неспособной ответить, в прямом и переносном смыслах.
Это наводит на мысль, что одной из причин агрессии, даже если только мысленной, мог быть своего рода перенос. Девочки, запертые в приюте, страдали от невозможности открыто выражать себя, свои эмоции, мысли. Сложно бывает обрести голос и во взрослом возрасте.
Если не в состоянии ничего сделать или думаешь, что не в состоянии, злость на свою неспособность уходит вглубь и проецируется на того, кто ни в чём не виноват.

Рассказ о двух девочках, разных по цвету кожи, но очень похожих. Познакомившихся в приюте, куда одна попала из-за болезни матери, а другая потому, что её мама "любила танцевать". Они провели там четыре месяца и расстались, чтобы потом, через много лет, встретиться снова, уже совсем другими людьми. И ещё раз найти друг друга, чтобы понять, кто они и какими были, что было, а что нет, и что всё-таки случилось тогда, в приюте, с немой работницей кухни?..

I know I didn’t do that, I couldn’t do that. But I was puzzled by her telling me Maggie was black. When I thought about it I actually couldn’t be certain. She wasn’t pitch-black, I knew, or I would have remembered that. What I remember was the kiddie hat, and the semicircle legs.

Maggie couldn’t talk. The kids said she had her tongue cut out, but I think she was just born that way: mute. She was old and sandy colored and she worked in the kitchen. I don’t know if she was nice or not. I just remember her legs like parentheses and how she rocked when she walked.


















Другие издания
