История русской церкви

«История русской церкви» — одна из самых значительных работ Н.М. Никольского, выдающегося знатока истории религии и церкви и крупного специалиста в истории Древнего Востока. Особое внимание в книге уделено возникновению и развитию сектантства и старообрядчества, которые, по мнению автора, были сформированы ростом торгового капитала. Исследование насыщено разнообразным фактическим материалом по истории русского православия.

Жанры

Рейтинг LiveLib

4,4

17 оценок

5
53%
4
35%
3
12%
2
0%
1
0%

Ваша оценка

Прочитали 23Хотят прочитать 66

Рецензии

Аноним26 июня 2012 г.
Не встиг я зацікавитися історією сектантства у православ'ї, як до рук потрапила ця книжка, в якій Никольський якраз концентрується на багаточисленних сектах в російському християнстві. І яких тільки секту Росії не було! Поповщина, беспоповщина, хлисти, федосеïвцi, поморцi, молокане, духоборцi, бегуни, фiлiпповци, скопци, жідовствующіє, неймовірна кількість сект, умовно об'єднаних під назвою «штунда», духовні, істинні і біблійські християне, не кажучи вже про баптистів, анабаптистів і адвентистів. далі...
Читать далее
5
440
Аноним28 августа 2025 г.
Взгляд с совершенно новой для своего времени (начала ХХ века) стороны. В центре внимания автора – не догматические споры, фамилии епископов и князей, а социальный состав и экономическое положение как православного духовенства, так и различных сект; влияние чисто мирских интересов на богословские и вероучительные позиции; отражение социальных конфликтов и политических процессов в религиозных движениях, реформах и расколах.
К примеру, старообрядческий раскол я очень много изучал по церковным авторам, знаю все богословские разногласия и позицию по ним восточных патриархов. Но только Никольский на пальцах разложил, насколько это всё было завязано на тогдашнюю социалку – на закон о бессрочном розыске беглых крепостных, отмену права общин выбирать попов, фактическую отмену тайны исповеди (обязанность по «Присяге духовенства» доносить о политических преступлениях) и прочие прелести жизни эпохи укрепления крепостного права, из-за которых даже у самых далёких от богословских штудий крестьян ни на минуту не вызвал сомнений тезис "царь - антихрист, правительство служит дьяволу". Неудивительно, что во многих районах в «реформированной» церкви остались только те, кому было положено по службе – высшее духовенство, помещики и «государевы люди».
Хорошо показано развитие и изменение религиозного сознания за 1000 лет - к примеру, чем православие удельного феодализма отличалось от православия московской централизации, кого из местночтимых святых в процессе этой централизации «впускали» в общерусский пантеон, а кого нет. Как разительно и мгновенно изменилось картина народных сект после отмены крепостничества 1861 года и перехода деревни к капиталистическому развитию, когда для многих старых эсхатологических сект, вроде бегунов и хлыстов, в один момент исчезла социальная база, и их место тут же заняли готовые «импортные» секты капиталистической эпохи – адвентисты, иеговисты и прочие.
Автор рассматривает все религиозные течения и секты в комплексе - всю религиозную палитру общества, а также высказывает интересные наблюдения по двоеверию.
Мне очень импонирует подход Никольского к изучению сект. Вместо модной ныне теории заговора спецслужб или церковного, универсального на все случаи объяснения «отпадение от Истины по причине гордыни», у него внимательный анализ социального состава и социальных корней каждой секты. Например, если рай представляется как сад, а главный грех - стяжательство, если доминирует устное предание, то перед нами секта крестьянского происхождения. Если же рай - это небесный град, главный грех - покушение на частную собственность, идеология выражена в писаных книгах и более рационалистична, чем мистична - то это секта мещанская. «Секты возникают как бегство от господства, но со временем сами становятся организациями господства и эксплуатации».
Отдельно при чтении Никольского я впечатлился историей секты скопцов, которых ранее считал лишь горсткой клинических шизоидов. А у него на пальцах показано, как за идеологией этих шизоидов стояли интересы весьма крупного купеческого капитала, который весьма настырно и небезуспешно лез в царский дворец и в столичный гарнизон.
Недостатки работы: отсутствие либо небрежность ссылок, так что даже редактор советского издания вынужден гадать, кто же есть упомянутый автором «Панов», или какую именно работу Бонч-Бруевича он имел в виду.
Смелые выводы, которые отнюдь не всегда вытекают из имеющихся посылок. Ересь стригольников он объявляет «первым русским проявлением протестантизма», хотя сам же пишет, что документальных источников о её учении не сохранилось, то есть любые выводы являются чисто предположительными.
Иногда автор не замечает, что сам опровергает свои слова с предыдущей страницы. Так, «перепроизводство» православного духовенства в Византии никак не могло быть движущей силой христианизации Руси, ибо сам же Никольский далее пишет, что в первые века после крещения церкви были только в княжеских городах (а их в Руси Владимира перечесть по пальцам) и наиболее крупных боярских вотчинах. Очень мало кто из 6 000 византийских епископов, даже безработных, горел желанием променять «прозябание» в богатой Греции на новгородские леса и припятские болота.
Так что кое-где автора заносит, но взгляд с этой стороны тоже нужен и делает тему гораздо многограннее, а причины и движущие силы многих религиозных событий – гораздо более ясными.

Пару слов о самом Николае Михайловиче Никольском, биография которого местами была не менее увлекательной, чем написанные им книги. Учёный ещё дореволюционной школы, потомственный историк – сын зачинателя русской ассириологии Михаила Никольского - доктора honoris causa Петербургского университета, самостоятельно выучившего клинопись (!), потому что в те годы в РИ её ещё никто не преподавал. Отсюда – интерес его сына не только к истории религии, но и к Древнему Востоку.
В 1941 году 66-летний академик Никольский оказался в оккупированном Минске. Отказался от предложения сотрудничать с нацистами и ушёл к партизанам. В партизанском отряде написал монографии «Этюды по истории финикийских культов» и «Землевладение и землепользование в древнем Двуречье», опубликованные уже после Победы. Сейчас таких академиков уже не делают.
Читать далее
4
54