
Первый ряд
countymayo
- 121 книга

Ваша оценкаЖанры
Ваша оценка
Меня в детстве ставили в безнадёжный тупик некоторые пословицы. Любовь не картошка, не выбросишь в окошко, например. Хочется спросить, а кто разрешит картофелиной в окошко кидаться? Еда всё-таки. Прохожих жалко. И главное, зачем?? Уж лучше целый чугунок аппетитной варёной картошечки - на стол, и с маслицем, а любовь сама подтянется.
Любовь - и картошка. Политика - и картошка. Война - и картошка. "Земляному яблоку" посвящают поэмы, романы, аналитические статьи, исторические расследования. На поиск одного из них – полной картотеки сортов этого великолепного растения отправляется средних лет журналист и…
В общем, первым долгом его ограбили, потом подтянулся парикмахер-диверсант, русские похитили водопроводные трубы, пришлось вникать в тонкости секса по телефону и в анатомию сумчатого медоеда, а туарегский принц-нахлебник... Нет, я не брежу. Просто жанр у "Ночи чудес" такой - добродушная дьяволиада. Невинного, аки агнец, протагониста окружают добрые, славные ребята, и их кольцо неуклонно сжимается. Авантюристки, авантюристы, продувные бестии, Остапы Бендеры на любой вкус. Их шутовской хоровод сверху, точно конфетти, осыпают исторические экскурсы, кладбищенский юморок и длиннобородые анекдоты, медленно, но верно воплощающиеся в реальность. Эстетикой повседневности называет Уве Тимм свою манеру. События самого фантастического, самого гофмановского пошиба приобретают у него дружелюбный аромат обихода. Аромат картошечки. И за повседневное-то в него и влюбляешься, потому что память удерживает и дурное, и счастливое: вкус каждого дня.
Да, в языке. "Ночь чудес" на редкость легко и воздушно читается. В чём-то нелепые, в чём-то роковые похождения героя только оттеняют фон, на котором разворачиваются. А фон - сами понимаете. От грозовых предвоенных годов до падения Берлинской стены, когда кто-то кричал ура и поздравлял, кто-то прикарманивал осколки Берлинской стены с целью выгодной продажи, кто-то всерьёз опасался третьей мировой. А вот, например, Уве Тимм собирал материал для нового романа. Если вы полагаете, что о духовной общности немцев, то вы не знаете Уве Тимма. Зачем марать бумагу духовностью-солидарностью, когда можно сочинять про картошку?
И, положа руку на сердце, исторические романы сочинять так и следует. Без патетики, морализаторства и гигантомании. А любовь... Любовь, как картошка - не выбросишь в окошко.

Ну просто очень странная книга. В самом начале автор раздумывает о том, чтобы ему такого написать. Так вот - лучше бы он ограничился только мыслями. Читать было невыносимо скучно. И тема выбрана очень специфическая - картофель. Якобы перед смертью дядя главного героя произнес последние слова - красное деревце. ГГ решил, что это сорт картофеля и начал свое расследование, которое продолжалось три дня и три ночи. Вы себе это представляете?!!!
Продираясь через сухой текст, непонятных героев и бессодежательные диалоги, я сто раз пожалела, что проигнорировала собственную нелюбовь к немецкой литературе. Читалось настолько "со скрипом"... К тому же мои ожидания чего-то магического абсолютно не оправдались.
Тина меня несказанно раздражала - дорогостоящий разговор по телефону о разных глупостях заставил скрипеть зубами и оставил в полном недоумении. Да и поведение девушки (безразлично-вызывающее) очень отталкивало.
Вот кто мне понравился, так это парикмахер. Старик оказался не без чувства юмора. Из-за него, собственно, я и накинула книге лишний. балл.
Итальянец-таксист, продающий кожаные куртки, какой-то мерзкий. Хотя что это я - главный герой тоже не производит впечатления, что ж хотеть от второстепенных персонажей?
Смысла истории (если он вообще есть) я не поняла. Сюжет (если его тут можно так назвать) какой-то безумный, а логикой повествование явно не отличается.
Трудно представить человека, которому можно посоветовать подобную книгу. Разве что вы захотите кому-то отомстить особо изящно. Мне жаль потерянного времени. Да еще и чувство адской скукотищи придется искоренять с помощью доброго десятка приключенческих романов.

Уве Тимм. Ночь чудес
Главный герой романа, переживающий писательский ступор (writer's block) автор, хватается за предложение написать статью о... картофеле. Помимо желания сдвинуться наконец с мёртвой точки в забуксовавшем творческом процессе им движет ещё и финансовый интерес - за столь банальную тему ему пообещали неплохие деньги, включая аванс и накладные расходы. Но есть и третья причина, почему ГГ вообще взялся за картофельную историю: его уже покойный дядя был настоящим ценителем картофеля и мог на вкус различать его сорта - как сомелье разбирается в оттенках вкуса вин или сыров.
Следы дяди-"картофельного сомелье" заставляют ГГ отправиться из западногерманского Мюнхена в недавно воссоединившийся восточно-западный Берлин. В город, где пара художников Кристо и Жанна-Клод только что осуществили грандиозный арт-проект - "упаковали" Рейхстаг. Таким образом становится понятно, что действие романа происходит в 1995 году, а точнее - вокруг и около 23 июня (Johannisnacht = Иванов день).
В Берлине с ГГ происходит много разных событий, каждое из которых связано с новой встречей и с новой историей. Вообще, роман напоминает своеобразный "Декамерон" - буквально каждый новый знакомый рассказывает нашему герою историю, которую можно рассматривать как самостоятельный рассказ. При этом как истории, так и рассказчики вызывали у меня двойственное впечатление: "не может быть!.. а впрочем, почему бы и нет?". Вообще весь роман вызывает в памяти фразу "нарочно не придумаешь", которую говорят, когда сталкиваются в реальной жизни с чем-то, что в подаче романиста вызвало бы частичное или полное недоверие. Но ведь давно известно, что реальность нередко выкидывает такие фортели, что специально и не сочинишь, пока сам(-а) не столкнёшься.
Написал ли ГГ статью по истории картофеля, не известно, но подозреваю, что писательский блок после этой полуфантастической поездки он всё же преодолел.

Я подумал: жить под одной крышей с одержимым парикмахером и сохранить длинные волосы способен лишь человек с характером.

Если ты буржуа и лишился денег, - ты никто. Напротив, аристократ, он и нищий - все равно аристократ, благородство не зависит от мошны. Если у аристократа нет денег - значит, он бедный аристократ.










Другие издания


