
Книги строго "18+"
jump-jump
- 2 369 книг

Ваша оценкаЖанры
Ваша оценка
Поверьте мне, я не страдаю пуританизмом, не краснею от шуточек на околотуалетную и ниже-пояса- тематики. Я над ними смеюсь, если они действительно смешные (взять хотя бы горячо любимые мной британские теле-шоу Never mind the Buzzcocks и Quite Interesting со Стивеном Фраем - кстати, советую - и то, и другое можно найти с субтитрами на торрентах). Но я не приемлю пошлость ради пошлости. Я так и не поняла, что хотел сказать автор, хотя честно дочитала где-то до половины. И если описание секса на каждой второй странице у Уэльбека меня нисколько не смущало, то здесь становилось мерзко. В детстве, если верить википедии, Буковски служил объектом дискриминации со стороны местных англоязычных детей, которые смеялись над его сильным немецким акцентом и девичьим платьем, в которое его настойчиво одевали родители. В юности Буковски страдал от робости и отчуждения, а затем и раздражения по поводу острого заболевания угревой сыпью. Ясно, только человек с больной психикой может писать так, что даже цитировать не хочется - мат, грязь, рвота, животный секс, богохульство, самолюбование - на каждой почти странице. Кстати, у Буковски же есть, оказывается, еще и сборник стихов под названием "Блюющая дама". Вот честно, не представляю, кому может доставлять удовольствие подобное чтение. Все-таки процитирую -
"телефон все звонил.
я поднял трубку.

Литературный оргазм.
Если бы книге можно было сделать предложение, то я сделала бы его Почтамту. Сделала бы, добилась согласия и связала с этой книгой всю свою жизнь до конца.
Я бы даже почти не изменяла своему избраннику в лице этого произведения. А если бы и бралась за какие-то другие книги, то все равно в итоге возвращалась в спасительную гавань этого романа. Всегда бы возвращалась. И страстно любила.
Почтамт - моя книга-антидепрессант. Она зачитана до дыр. Ее мягкая обложка не выдерживает моей страсти к ее жесткому содержимому. Ее нежному содержимому. Ее настоящему содержимому.
Это книга для меня без начала и без конца. Ее можно читать с первой страницы, а можно с сотой. Можно начать с начала, а можно с конца, и листать страницы в обратном порядке. Можно подойти к шкафу, открыть ее в любом месте и прочитав только один абзац улыбнуться и понять, что день-то, черт возьми, будет хороший.
Буковски - это контрасты, честность, сила и воля. Это уровень, до которого не всем дотянуть. Это полное отсутствие надменности и пафоса, хотя всем понятно, включая самого Бука, что он гений, но он никогда этим не кичился. Буковски создал совершенно особенную реальность, в которой не каждому найдется место, увы.
А еще мне очень жаль тех людей, которые не видят глубины в романах Буковски. Странно читать рецензии, пропитанные ужасом и злобой на Хэнка. Странно читать, что его романы только об алкашах, шлюхах, брани и распаде личности. Даже страшно.
А на какой планете Вы вообще живете?!
Может я не в курсе, и где-то есть портал в рафинированный мир с домиками для барби и розовыми кабриолетами? Там где все улыбаются пластмассовыми лицами и едят пластиковые торты с резиновыми розочками?
Где нет алкоголя, секса, боли, грязи, а значит нет и силы духа?..
Я всегда любила странных людей. Чудных. Дерзких. Чокнутых. Таких, которые не просто идут против системы, потому что нужно быть " не таким как все ", а потому что они не могут быть такими как все. Потому что в их головах есть какая-то лишняя опция, которой нет в других. И она не позволяет им прогнуться.
Которые не стремятся всем понравиться, не продаются за чье-то уважение. Не предадут себя. А значит не предадут и других.
Вот это уровень.
Вот это мой выбор.
Вот это Буковски.

Долго я шел к знакомству с Чарльзом Буковски, о котором, разумеется, не раз слышал, и наконец-то дошел, еще в октябре месяце. Прочитал «Хлеб с ветчиной», получил огромное удовольствие и побежал за добавкой.
«Почтамт» — первый роман Буковски о Генри Чинаски, альтер-эго писателя. Как и в остальных текстах Чарльза, в основе дебютного романа лежат события из жизни писателя, поэтому сейчас на его творчество можно было бы смело повесить смердящий новизной ярлык автофикшна. В «Почтамте» Буковски рассказывает о своей жизни в период с 1950 по 1972 год, когда он работал на почте. Сперва он устроился рядовым почтальоном и после нескольких лет невыносимой службы уволился, чтобы затем вновь попасть на почту, но уже сортировщиком. Всего Буковски проработал на почте 10 лет и уволился (или был уволен) в возрасте сорока девяти лет.
Службу Буковски совмещал с творчеством и взял в привычку писать десять листов в день по возвращении со службы. Творчество Чарльзу давалось тяжело и виной тому было беспробудное пьянство писателя, который, как всем наверняка известно, был заядлым алкоголиком. В «Почтамте» теме творчества уделено совсем мало времени, зато совет, который Генри Чинаски дает своему сослуживцу по почте, стоит, на мой взгляд, сотни страниц бестолковых (не всех, но многих) учебников по писательскому мастерству: «И всё равно я считаю: запрись и пиши».
Автобиографическая проза Буковски — превосходный источник све́дений о жизни низшего среднего класса Соединенных Штатов 40-х и 50-х годов. Разгул криминалитета, ска́чки, ощущение потерянности (не того, что у Ремарка, вызванного войной, а контркультурного, происходящего из общественного антагонизма), консерватизм, граничащий с пуританством и предвкушение скорого освобождения, которое пришло в Америку вместе с пацифистскими движениями.
В каком-то смысле Генри Чинаски — тот же Холден Колфилд Сэлинджера, только грубый, непривилегированный и волевой. Оба писателя в своих работах, похожих, кстати, и по объему, проповедуют идеи абсолютной свободы, анархизма, не скованного цепями государственности духа, который всего-навсего хочет от этой жизни мира и покоя. И обоим героям на их пути противостоит общество.
Работу на почте Буковски описывает как настоящий ад. Начальство несправедливо и жестоко, условия труда отвратительные, а бюрократия душит мучительнее и нещадней, чем дым лесных пожаров. Во время чтения не мог выкинуть из головы сравнение с «Замком» Франца Кафки. Произведения, на самом-то деле, совершенно тождественные по мысли, правда, с одной крайне существенной разницей: роман Буковски вы дочитаете до конца, а «Замок» Кафки — нет.
К Буковски очень легко придраться за его грубость и брань, особенно по отношению к женскому полу. Безусловно, в современном понимании Буковски был матерым сексистом и женоненавистником, относящимся к женщинам, как к источнику удовлетворения сексуальных потребностей. Отчасти это действительно так, но, на мой взгляд, Буковски скорее был подлинным фанатиком женщин и если иногда и относился к ним, как к куску мяса, то не от гендерных предубеждений, а от общего пренебрежения к людскому роду. С мужчинами он был груб куда чаще, а к женщинам регулярно проявлял заботу и терпимость, пусть и не всегда в очевидной форме.
Критиковать Буковски можно только из-за личной неприязни к идеям автора, его несдержанности и искренности. Стиль и проза писателя безупречны, и это лишь одна из причин, по которым его заслуженно причисляют к числу главных американских писателей прошлого века. Чистый стиль и грязная, по меркам большинства, мысль — примерно так можно кратко охарактеризовать творчество культового американского писателя, главным кредо которого была совершенная откровенность.

Вот проблема с киром, подумал я, наливая себе выпить. Когда случается плохое, пьешь в попытках забыть; когда случается хорошее, пьешь, чтобы отпраздновать; когда ничего не случается, пьешь, чтобы что-нибудь случилось.

Любовь - это нормально для тех, кто может справиться с психическими перегрузками.











Другие издания


