За нами Москва

13 декабря 1941 года всю нашу страну облетела радостная весть о поражении немецко-фашистских войск на подступах к Москве. Это была первая крупная победа Советской Армии, оказавшая большое влияние на дальнейший ход Великой Отечественной войны. Весь советский народ приветствовал и поздравлял славных защитников Москвы. Газеты печатали портреты отличившихся полководцев. Среди них был и генерал П.А.Белов. В своих воспоминаниях П.А.Белов рассказывает о тех героических днях. 2-й кавалерийский корпус, ...

Жанры

Рейтинг LiveLib

4,7

3 оценки

5
67%
4
33%
3
0%
2
0%
1
0%

Ваша оценка

Прочитали 3Хотят прочитать 8

Рецензии

Аноним18 февраля 2020 г.
«...Почему вы, вопреки приказу Ставки и Военного совета фронта, ушли из-под Вязьмы? Кто вам дал право выбирать себе задачу? Задача определена моим приказом. Вы, кажется, забыли, что бывает за невыполнение приказа, хотя сами арестовываете и предаете суду виновных...»
Командир 1-го гвардейского конного корпуса гвардии генерал-лейтенант П.А. Белов с офицерами штаба.
Павел Алексеевич Белов, генерал-полковник. Служил под непосредственным руководством таких военачальников, как И. П. Уборевич, А. И. Корк, В. К. Триандафилов. С интересом изучал он тактику новых в то время бронетанковых и парашютных войск. Не только изучал, но и помогал известному советскому теоретику К. Б. Калиновскому разрабатывать первую в наших Вооруженных Силах инструкцию об использовании в бою танков совместно с пехотой. А закончилось все тем, что бросили его кавалерийский корпус на немецкие танки без всякой пехоты. Кавалерийский корпус, которым командовал генерал Белов в Великую Отечественную войну, отходил от реки Прут до Белгорода, сдерживая наступающего врага и нанося ему чувствительные удары. Особенно отличились конники Белова под Москвой. Здесь в ноябре — декабре 1941 года кавалеристы противостояли танковым дивизиям Гудериана. Товарищем Жуковым направление наступления было выбрано очень неудачно. Конно-механизированной группе приходилось наносить удар туда, где сосредоточивались крупные силы 2-й танковой группы Гудериана - 24-й и 48-й танковые корпуса. Они разбили и полностью уничтожили 25-ю немецкую моторизованную дивизию и нанесли серьезное поражение 9-й танковой дивизии. Только в одной Штеповке нашли себе могилу восемь тысяч немецких солдат и офицеров. В ходе тех боев был захвачен весь автопарк 25-й немецкой моторизованной дивизии. Убегая, фашисты даже оставили казначейство 119-го моторизованного полка со всей его наличностью. Командующему Юго-Западным направлением, приятель Жукова, товарищ Тимошенко, шлет благодарственную телеграмму Белову, но перебрасывает его на другой участок. Рано, еще слишком рано было начинать бить немцев. Позднее, когда неугомонный Белов вместе со своими кавалеристами окружил в Богодухове крупную группировку противника, то был получен «приказ прекратить бой за город и отходить.» Оставили Богодухов, затем Белгород. Примечательно, что отступление корпуса Павла Алексеевича было спланировано руководством фронта таким образом, что по той же разбитой дороге отступали тылы не только его корпуса, но и многих других соединений. В итоге создалась огромная пробка. Около четырех тысяч автомашин стояли без горючего. А немцы приближались. Белову пришлось идти на своеобразную хитрость. Вместе со своим комиссаром он пообещал выдать по два ведра масла с ближнего маслозавода каждому местному жителю, кто засыплет щебнем метр дороги на самом трудном участке. Впрочем, люди работали не только за масло. Также, с помощью местных жителей пришлось наладить подвоз горючего на быках и на лошадях. Обидно, что такие героические усилия принимались корпусом впустую – их выводили в резерв… «Мы уходили на восток, зная, что все оставленные нами места будут заняты ненавистными фашистами.» Люди хотели драться с врагом, а их направляли в резерв, в распоряжение Ставки Верховного Главнокомандования. Под Москву. В Московской области, словно на кинокамеру показательно трудились женщины, старики и дети. Они рыли окопы и траншеи. Но войск в укреплениях не было. А без наличия там хотя бы небольшого гарнизона эти траншеи были абсолютно бесполезны. Белова вызывают в генштаб. Там он встречает своего бывшего подчиненного, который, ссылаясь на высокий уровень секретности, не смог рассказать обстановку, сложившуюся на московском направлении. Бросив в неравные бои с немцами учащихся военных училищ, внезапно вспоминают о том, что только корпусу Белова не хватало 969 сержантов. Начинают учить комсомольцев. Все пополнения, направляемые из генштаба оказывались неопытными стариками, или якутами, которые совершенно не имели опыта в обращении с лошадьми. 9 ноября 1941 года, не получив времени на подготовку, корпус был включен в состав войск Западного фронта. Так на горизонте Павла Алексеевича замаячила фигура Жукова, который тогда командовал Западным фронтом. Для более легкого восприятия всего ужаса мероприятий Жукова, их лучше вывести в виде списка.
Перед наступлением Жуков запрещает Белову, сославшись на нехватку времени, проведение рекогносцировки. В целях сохранения тайны он приказал никого, даже штабных командиров, не посвящать в замысел операции. План приказал разработать Белову лично. Срок - один день.
В разведотделе штаба фронта Белову дают справку о том, что на интересующем его участке сплошного фронта противника нет вообще, а на двадцатикилометровом отрезке западнее Серпухова действует только 17-я пехотная дивизия немцев! Не сообщили Белову и состояния дивизий и бригад, придававшихся корпусу.
Белов сам разрабатывает план, Жуков милостиво утверждает его, и они направляются к товарищу Сталину, дабы тот также разделил ответственность за готовящееся наступление.
12 ноября Белов узнает о том, что в наступление внесены изменения. «49-я армия не будет создавать ударную группировку и начнет наступление в прежних боевых порядках. Это значило, что наш совместный удар будет гораздо слабее, чем я ожидал.» Неизбежным следствием таких изменений становилось ослабление наших сил. Кроме того, пути наступления стрелковых дивизий и вверенных мне частей перекрещивались. А это могло вызвать серьезную путаницу. Белов возражает Жукову, но тот, плевать хотел на план, утвержденный Верховным Главнокомандующим. Жуков даже не выслушал Белова и «приказал выполнять новые указания.» В итоге, о предстоящей операции не знал даже командующий 49-й армией генерал И. Г. Захаркин, хотя контрудар должен был наноситься в полосе его армии и его дивизии должны были принять участие в наступлении.
Место для контрудара выбрано неудачно, наступать в лесу будет трудно. Направление контрудара было определено генералом Жуковым, который исходил из данных разведки фронта и 49-й армии, показывавших, что участок занят слабым противником. На участок, намеченный для прорыва, приходился стык двух корпусов противника, а стыки немцы охраняли особенно надежно.
По бумагам, за группой Белова было закреплено несколько сотен танков. «Может быть, даже иные фронты не имели в то время столько танков. Но увы - все это только на бумаге.» В реальности, из танковых бригад М. Д. Соломатина и А. Г. Кравченко прибыло всего по полтора десятка танков.
Когда началось наступление, то выяснилось, что перед Беловым занимают оборону части двух пехотных дивизий противника. «Не три батальона фашистов оказалось на том участке, где наносили мы контрудар, а весь 13-й армейский корпус немцев. Три пехотные дивизии противника - 17, 137 и 260-я были в первом эшелоне и еще две - во втором.» С ходу прорвать такие плотные боевые порядки невозможно. Белов: «Я по телеграфу сообщил командующему фронтом о сложившейся обстановке. В ответ Жуков резко упрекнул меня за медленное развитие операции и приказал быстрее продвигаться вперед.»
Командование Западного фронта не позаботилось о выделении специального лица, которое помогало бы координировать действия конно-механизированной группы и 49-й армии.

Павел Алексеевич сетует на то, что в книгах, посвященным битве за Москву, про его корпус практически не упоминали. «Вот книга А. М. Самсонова «Великая битва под Москвой», выпущенная издательством Академии наук СССР в 1958 году. В книге Самсонова, как и в других трудах, ничего не сказано о действиях усиленного кавалерийского корпуса, или, другими словами, конно-механизированной группы. Упоминается только 49-я армия. А между тем эта армия, очень ослабленная в предыдущих боях, не могла сыграть значительной роли в операции под Серпуховом. Контрудар проводился главным образом войсками конно-механизированной группы, специально созданной для этой цели.» Вот такая судьба была у Павла Алексеевича Белова. Зато Жуков удостоился славы великого полководца, хотя у него, и его заместителя В.Д. Соколовского не хватало ума для того, чтобы составить четкий и логичный приказ. Все сводилось к общим фразам. «Сюда мне принесли несколько телеграмм, и в том числе срочную телеграмму начальника штаба Западного фронта генерал-лейтенанта В. Д. Соколовского. В ней сообщалось, что Военный совет фронта возложил на меня персональную ответственность за оборону Каширы. Мне предписывалось действовать смело и решительно, разбить противника и отбросить его на юг.» Не известно, какие силы стояли за Жуковым, но ситуацию тогда все-таки спас Сталин, который сумел пробиться по телефону к Белову и лично выделили ему резервы в помощь.
«Он сообщил, что в горком звонил Сталин, обстановка ему доложена, но телефон с Москвой остается не разъединенным - Верховный Главнокомандующий ждет меня.
Я взял трубку, назвал свое звание и фамилию
Товарищ Белов, - донесся до меня приглушенный расстоянием голос, - есть возможность послать вам для подкрепления два танковых батальона.
Спасибо.
Куда их вам направить?
Мост через Оку у Каширы очень слаб и не выдержит тяжелых танков, поэтому прошу направить через Коломну в Зарайск. В Зарайске мой представитель встретит танковые батальоны.
Не нужны ли вам еще автоматы?
Очень прошу прислать! - ответил я.
Не нужны ли вам две стрелковые бригады?
Это было бы очень кстати. Прошу направить их прямо в Каширу.
Я вам их пришлю. Это легкие бригады новой организации. Они укомплектованы отборными людьми и приспособлены для маневренных действий…»
i>
Быть может, и победили немцев благодаря тому, что организаторы внутреннего заговора в руководстве СССР, сделали ставку на, прямо скажем, достаточно подлых, но недостаточно умных генералов, а-ля Жуков, или Тимошенко? А еще были, как бы победные реляции в сводках Совинформбюро. А на деле эти реляции просто сообщали о направлении, в котором двигалась каждая советская армия. Да и вообще, для спасения немцев от разгрома было достаточно одного приказа нашим войскам. «Но какое же «чудо» спасло 4-ю полевую армию гитлеровцев от окружения и уничтожения? Никакого чуда, разумеется, не было. В то время как положение под Юхновом сложилось для нас весьма удачно, когда наш успех почти не вызывал сомнений, мы получили из штаба фронта новую директиву. Она отменяла прежнюю и ставила перед войсками более широкие, но и более трудные задачи.» Да, а еще было такое понятие, как «дисциплина огня», когда запрещалось нашим солдатам стрелять по немецким, низко летящим самолетам.
Павел Алексеевич пишет, что «Великая Отечественная война была, вероятно, «лебединой песней» кавалерии. И советские конники замечательно «спели» ее.» И это так и есть. Аминь!
Читать далее
5
493

Все рецензии

Цитаты

Аноним18 февраля 2020 г.
- Бомбят. А где бомбят, там и наступать будут, - сказал умудренный опытом шофер.
2
123
Аноним18 февраля 2020 г.
Во время завтрака Сидоренко поделился своими впечатлениями о полетах над вражеской территорией, которые ему неоднократно приходилось совершать. Полковник обратил внимание на то, что все немецкие солдаты ведут, как правило, огонь из личного оружия по снижающимся советским самолетам и порой достигают цели - сбивают машины или ранят летчиков. А гитлеровцы летают над нашей территорией без особой опаски, так как по ним ведут огонь лишь зенитные пушки и пулеметы, которых у нас немного. Пехотинцам же стрелять по снижающимся самолетам зачастую не разрешают, требуя соблюдать «дисциплину огня».
Читать далее
1
127
Аноним18 февраля 2020 г.
Мы имели прекрасную возможность обойти Юхнов слева, ввести через разрывы в боевых порядках противника у деревни Касимовки и в других местах по меньшей мере четыре кавалерийские дивизии. Перерезав Варшавское шоссе и повернув на Медынь, эти дивизии начали бы громить тылы и штабы немецких войск.
Взаимодействуя с 43, 49 и 50-й армиями, мы окружили бы и уничтожили 4-ю полевую армию гитлеровцев или, по крайней мере, ее главные силы. А это, в свою очередь, значительно помогло бы Западному фронту разгромить и остальные войска немецкой группы армий «Центр»,
К сожалению, этого не произошло. Мы с большим огорчением вынуждены были прекратить бой, близившийся к успешному завершению, и повернуть на Мосальск.
Овладеть же Юхновом было поручено вместо нас войскам 50-й армии генерала Болдина. Однако, пока части 50-й армии подошли к городу, немцы успели усилить свою оборону за счет войск, отступивших от Калуги и Малоярославца. Задачу, которую в первые дни января наша группа могла решить относительно легко и быстро, 50-я армия выполнить не сумела, так как время было упущено.
Читать далее
1
68