Погружение во тьму

Автобиографическое повествование Олега Волкова охватывает период с 1917 года по семидесятые годы. В книге воссозданы обстоятельства жизни человека, подвергавшегося незаконным преследованиям, но сумевшего сохранить чувство человеческого и гражданского достоинства, любовь к Родине, много потрудившегося на ниве отечественной культуры.

Жанры

Рейтинг LiveLib

4,4

232 оценки

5
56%
4
35%
3
7%
2
1%
1
0%

Ваша оценка

Прочитали 253Хотят прочитать 643

Рецензии

Аноним4 марта 2018 г.
Книга тяжелая, но в то же время пошла легко. То ли дело в слоге, то ли в умении автора так все описать, что в какие-то моменты видел себя рядом с ним в тот период жизни. Хотела написать, что можно "прочувствовать" самому, но тут же понимаю, что это просто невозможно, и, даст Бог, никогда мне и вам не придется испытать.
Это мемуары Олега Васильевича Волкова. Родом из дворянской семьи, он был буквально обречен на вечное подозрение. Он прожил долгую жизнь. 96 лет - о таких годах многие только мечтают, но чтобы достичь этого почтенного возраста, заниматься любимым делом и оставить после себя наследие, ему пришлось многое пережить. Четверть века его таскали по тюрьмам, лагерям, ссылкам. Пять раз его арестовывали. Сколько обвинений ему было представлено: и подозрение в шпионаже, и в контрреволюционной агитации, и как социально-опасный элемент, а иногда в открытую говорили, что пока не знают какое обвинение предъявить, но отпустить не могут. Разве ж это оправдание для властей? Если садить и высылать, то хотя бы за что-то, а не просто так. И такая несправедливость по всей стране! Да, нас боялись, да, были успехи, но разве цена не слишком высока?
Олег Васильевич описывает не сколько свои мытарства, сколько свои встречи, соприкосновения с другими людьми. Все пытаются бороться по разному. Некоторые, желая уменьшить гнобление, голодают, кто-то просто терпит, находятся и те, что косят под умалишенных. Но по сравнению с некоторыми, Волкову даже везет. Его практически все время поддерживает по возможностям семья, хоть он о ней упоминает лишь в нескольких фразах в конце повествования, многочисленные друзья и дальние родственники периодически что-то передают. Редко, но вовремя. К тому же, Олега Васильевича, человека образованного и интеллигентного, хоть и подозревали в шпионаже, все же ценили в качестве преподавателя и переводчика. И хоть и не могли дать ему подходящую работу, тем не менее пристраивали его в более сухие места. Иногда. На лесоповале тоже пришлось поработать.
Самый тяжелый момент для меня в книге - когда у Волкова уже не было сил бороться. Когда еды почти не было, когда руку уже не поднять, когда дышать сложно. Его тогда по инвалидности освободили, и он буквально чудом устроился преподавателем иностранного языка. Студенты да другие преподаватели его и выкормили. Думаю, если бы его не отпустили тогда, вряд ли нам пришлось бы читать эти воспоминания.
Повторюсь, книга грустная и тяжелая, но позволяет узнать те годы с точки зрения репрессированных. Я еще не читала подобной литературы, поэтому для меня это открытие.
Читать далее
77
3,7K
Аноним9 марта 2018 г.
Никогда нельзя недооценивать непредсказуемость тупизны
Когда я только-только начала подвизаться на литературном поприще (это были высокорейтинговые фанфики про Тора и Локи), то мне был дан совет, простой и прекрасный в своей гениальности.
Он звучал так: "Пиши для умственно отсталого ребенка".
Плевать, что ты пишешь порно без сюжета. Плевать, что ты пишешь очень кинковое порно без сюжета с рейтингом NC-17 (а надо бы 21). Твоя целевая аудитория - умственно отсталый ребенок примерно лет пяти. Ему все надо объяснить, рассказать, показать, объяснить еще раз и разложить по полочкам, а потом на всякий случай в эпилоге еще раз объяснить.
Конечно, совета я не послушалась. Мне было 23 года, я жаждала новых форм и изысканных метафор. Мне хотелось поднять порево по Марвел на новый уровень. Меня ждал полный провал.
Будь я поумнее (а потом я стала поумнее), я бы поняла, что жить надо так, как будто твоя ЦА - умственно отсталые дети лет 5. Только так я могу объяснить то, что... А все я так могу объяснить.
Этим можно объяснить буквально любой процесс, происходящий в обществе: от концлагерей до популярности мемов с жабами и Олечки Б*зовой. Умственно отсталый ребенок лет пяти. Хочешь добиться успеха в чем бы то ни было - держи в уме этот образ. Маленький человечек пускает слюни, мажет стены руками, испачканными в шоколаде, и хочет сладенького побольше да картинку поярче. И никогда - это тоже важно, очень, если ты стараешься думать на перспективу - никогда не будет нормальным.
Пожалуйста, господа присяжные, не воспринимайте этот образ на свой счет или, упаси Господь, как оскорбление детей с пороками развития! Этот образ - всего-навсего отражение нашего прогрессивного человечества. Конечного потребителя, который так или иначе оценивает твой талант: лайками, комментариями, сохранением в закладки, но в конечном итоге - рублем. Или долларом, если вам повезло.
Итак, при чем же тут Олег Волков и период репрессий, который - вот ведь внезапно - начался задолго до геноцида, устроенного Гитлером? (И в этом мы перегнали Германию, уххх, можем повторить!)
Все просто. Те, кто остались в России, совершили уже известную нам ошибку. Они недооценили непредсказуемость тупизны. Они решили "Ну не будут же они..."
Будут.
Достаньте из памяти чуть задвинутый подальше моими рассуждениями образ того самого ребенка, который пускает слюни и запускает грязную ручку в коробку с шоколадными конфетами.
Он - не будет?
Будет.
И они будут.
Я прочла очень много книг про репрессии, концлагеря, Холокост, мои родственники, ныне погибшие, пережили гонения. Уверена, останки некоторых из них можно найти на тех же самых Соловках. Мысль о том, что "ну не станут же они" следует лейтмотивом через истории погибших. Знание того, что еще как станут, красной нитью переходит через истории выживших.
Вопрос выживания в итоге сводится лишь к тому, к чему ты готов морально и физически.
Олег Волков выжил, потому что был готов ко всему. О том, что вогнало бы в кому людей моего поколения, они пишет спокойно и обыденно. В нем нет Гинзбургского "Как они моглиииии!". Видимо, образ умственно отсталого ребенка, который способен на все, жил где-то на задворках его сознания.
Да и куда было податься поросенку Петру тех времен? В Европе вот-вот раскинет крылья фашистский орел, оставались только другие континенты.
Как говорилось в старом анекдоте, дайте мне другой глобус.
Что ж, пока другого глобуса у нас нет, и мы все еще здесь - на постсоветском пространстве, где образ Сталина неожиданно до сих пор популярен, насаждаем и вообще уже 65 лет как Сталина на вас нет. Это удивило бы, но вспоминаем нашего пятилетку - ему показали красивую картинку о том, как при товарище Сталине было хорошо, он шоколад (которого при товарище Сталине не было, но ему об этом не сказали) по пухленьким щечкам размазал и давай в ладоши хлопать.
На аргумент "Да ты бы сейчас лежал в братской могиле где-нибудь на тех же самых Соловках" наш герой убирает ручки от пухлых щечек, хлопает круглыми глазками и отвечает: "А меня-то за что?". Не поверишь, милый друг, но те, кто там оказались, задавали абсолютно тот же вопрос. Даже глазками хлопали абсолютно так же.
Увы, работа над попыткой скрыть произошедшее в советских лагерях проводилась - и проводится - куда более тщательно, чем попытка фашистов скрыть то, что происходило в каком-нибудь Дахау. В конце концов, у советского правительства было куда больше опыта в этом деле, чем у дилетантов-немцев: массовые расстрелы на Соловках имели место в 1929 году, а сам лагерь в это время существовал уже несколько лет.
В конце концов, в особо значимых фашистских концлагерях сейчас музеи. Жертвам Холокоста ставят памятники, им возвращают украденные ценности, к их потерям относятся с уважением.
Страна, победившая нацистов, может похвастаться только тем, что до сих пор не открыла все архивы, которые связаны с внутренним геноцидом, ну и запретила парад "Бессмертного барака" на 9 мая. Вот бессмертный полк у нас был, а бессмертного барака - не было.
Увы, умственно отсталым детям тоже бывает стыдно. Но извиняться они не умеют, а умеют только закрывать круглые глазки пухлыми ручками, мотать головой и делать вид, что этого не было.
Сносить памятники, установленные жертвам террора своих против своих, или устанавливать их в таком медвежьем углу, куда не каждый сунется.
Однако, примечательно, что подобные памятники, установленные, как правило, людьми ради людей (а не правительством ради понтов), есть почти в каждом городе нашей страны.
Я не хочу никого оскорблять, но если очередной депутат предложит запретить чулки с подвязками и держаться за руки на улицах, вы знаете, какой образ вызвать в голове.
И если вдруг в ваших светлых головушках промелькнет мысль "Ну не будут же они..." - остановите себя. Скажите себе "Стоп" и вспомните, что эту же мысль думали люди перед тем, как отправиться в свое последнее путешествие по перевалочным пунктам ГУЛАГа. Что именно ее думали евреи в гетто.
Вспомните их истории. И извлеките из их жизней и смертей единственный горький урок, который можно извлечь:
Они будут.
Еще как будут.
Читать далее
59
5,4K
Аноним19 июня 2018 г.
Потрясающая книга воспоминаний Олега Волкова!
Книга действительно погружает во тьму, но из неё выныриваешь словно очистился, сопережив с автором страдания и невзгоды, которые случились в его жизни.
Мемуары Олега Волкова интеллектуально-духовные. Тут много интересных мыслей,а необычный взгляд автора вынуждает задумываешься о главном.
...иногда думаю, а смог бы автор написать нечто подобное, не отбыв в ГУЛАГе больше 25 лет?! Смог бы реализовать себя как талантливый мемуарист, имея другую судьбу за плечами? И что бы другое могло с ним произойти, чтобы он смог так не сломиться ни духовно, ни физически, оставшись человеком до конца?...
Были бы без Колымы и ГУЛАГа Шаламов, Волков, Гинзбург, Солженицын, Петкевич такими, какими открылись они читателям в своих жизненных мемуарах, донеся до нас свою боль, выжив и и словно заповедовав нам в книгах не допустить произошедшего?...
Читать далее
42
3,3K

Все рецензии

Цитаты

Аноним16 июня 2018 г.
Мы спорили. Копыткин, почти как Терехов, валил все на зарвавшихся заправил НКВД, создающих «дела», чтобы набить себе цену в глазах Сталина. Он-де и не знает, что творится в застенках… Но я с Сергеем не отмалчивался, как с начдивом, а спорил, и очень откровенно.
— Не наивничай. Как ты, умный человек, допускаешь, что все, что творится с нами, с вашим братом, тем более с крестьянами, да в таких масштабах, — дело рук и политики ведомства, а не верхушки — Сталина и его заплечных дел мастеров из Политбюро. Без их разрешения никому в стране лишний раз. чихнуть нельзя, не то что пересажать миллионы народу, пачками расстреливать…
Сергей сердился, не давал прямого ответа, но видно было, что и сам он давно поколеблен, сомневается. Даже как-то полушутя признался мне, что сделался форменным ревизионистом, так как додумался до того, что основной порок видит в учении о «диктатуре пролетариата», оказавшейся ширмой для тех, кто рвался к власти.
— И остается, — горько усмехнулся Сергей, — голая диктатура без пролетариата! Насилие, регламентация и подчинение жизни народа правителям на византийский манер. Попадется когда-нибудь — прочти историю византийских базилевсов. Это они первыми, вкупе с православными иерархами, придумали влезание чиновников во все поры общественной жизни, прочную бюрократическую структуру, мелочную опеку подданных. Даже колхозы — и те у них были!.. С обязательными поставками — добровольными, подчеркиваю — государству продуктов по особым ценам. Вся жизнь в Византии была опутана тенетами регламентации и правил: духовенство низведено до уровня нынешних партийных пропагандистов. Полезное чтение для раздумий.
Читать далее
9
2,1K
Аноним13 июня 2016 г.
Никаких стеснительных процессуальных норм нет - в лагере просто смешно о них упоминать. Непререкаемая аксиома и истина: раз арестован - значит, виноват!
7
908
Аноним15 декабря 2018 г.
Принадлежность к корпорации советский писателей не служит мерилом одаренности, но дает представление об общественном положении
6
942