Летит стальная эскадрилья

Герой Советского Союза, заслуженный военный летчик СССР генерал-полковник авиации Григорий Устинович Дольников всю свою жизнь связал с авиацией. В книге он рассказывает о мужественных людях, с которыми его свела судьба, о боевых делах летчиков-истребителей 100-го гвардейского авиаполка. Книга рассчитана на массового читателя.

Жанры

Рейтинг LiveLib

4,7

3 оценки

5
67%
4
33%
3
0%
2
0%
1
0%

Ваша оценка

Прочитали 4Хотят прочитать 7

Рецензии

Аноним17 января 2020 г.
«- Крути влево, Горачий. Держись!..»
«Ко мне однажды обратились из уважаемой военной газеты с просьбой (рассказать о боевых делах. «Только о плене ни слова! - предупредил корреспондент. - Лучше что-нибудь такое, героическое...» Ну что тут скажешь?»
«О партийности вернувшегося из плена кандидата в члены ВКП(б) младшего лейтенанта Дольникова Г. У». Товарищи, вы все знаете, - продолжал Кузьмин, что товарищ Дольников, вернулся из плена, сохранив кандидатскую карточку. Прятал он ее в сапоге под стелькой, отчего карточка практически пришла в негодность - попрела, надписи расплылись. А главное, товарищ Дольников не платил взносы почти полгода и формально выбыл из кандидатов в члены ВКП(б).»

Дольников Григорий Устинович
Когда пришла война (неожиданно), то летчиков начали экстренно прятать. В звании отделенный командир (два треугольничка в петлицах) его направляют на Закавказье. Там, посреди степи, ему пришлось строить аэродром. Потом подготовили летное поле. Казалось бы, летай не хочу! Но нет, «нам все меньше и меньше доставляли бензина, да и самолетов совсем мало осталось.» Вщт уже и 1942 год наступил, а Дольникова все учат и учат. Менялись инструкторы, командиры звеньев, отрядов, эскадрилий. Григория Устиновича и его товарищей же, вместо фронта, бросали на борьбу с урожаем. «Особенно охотно работали мы на сборе винограда, персиков, бахчевых культур.» Время идет, за окном уже зима 1943 года. Видимо посчитав, что столько держать летчиков в запасе не совсем прилично, командование направляет их в полк запаса, базировавшийся тогда там же, в Азербайджане. А в апреле 1943 года Дольникова направили уже в 494-й истребительный авиационный полк, находившийся опять-таки на переучивании и пополнении. В июне 1943 года он попадает наконец-то в 4-ю воздушную армию. Противостоять летчики должны были опять-таки 4-му воздушному флоту Германии в небе над Таманью и Крымом. Около 1400 самолетов было сосредоточено там против наших войск. Дольников попадает в гвардейскую дивизию. Именно в этой 9-й гвардейской дивизии, в ее полках, воюют самые прославленные на Кубани летчики: А. И. Покрышкин, братья Д. Б. и Б. Б. Глинка, Г. А. Речкалов, В. И. Фадеев, Н. Е. Лавицкий, И. И. Бабак, В. Г. Семенишин и многие другие. Он и его товарищи продолжают ходить в звании сержантов, не зная о том, что всем им еще в мае было присвоено звание младших лейтенантов. Его группа тренировалась по программе, разработанной лейтенантом Б. Б. Глинкой. К новичкам относились бережно. Какова бы ни была группа, больше одного новичка на боевой вылет в нее не включали, причем постоянно наблюдала за ним и оберегала его, порой в ущерб общему замыслу боя, вся группа. Какое-то время Дольников летал ведомым у младшего из братьев Глинки – Дмитрия. Мастер воздушного боя, Дмитрий очень метко стрелял с коротких дистанций, пилотировал с большими перегрузками, чаще всего, не предупреждая о своем маневре по радио. Не просто было строго держать свое место: справа сзади и чуть выше самолета ведущего. Позывным Дольникова был «Горачий». Интересно читать описание первого воздушного боя, в котором довелось принять участие Дольникову. Как же это не соответствует разным киноописаниям из популярных кинофильмов. «Куда крутили, зачем - я понимал плохо и, кроме хвоста машины своего ведущего, ничего не видел. А перегрузки такие, что временами в глазах темнело. «Когда же все это кончится? - вкрадывалась мысль. - А может, никакого боя и нет? Может, это летчики меня тренируют да проверяют?» Но нет, судя по возбужденным командам и сложным стремительным маневрам, наверное, все-таки бой. Временами в поле зрения я все же замечал силуэты самолетов, но чьи машины - наши или противника - различить не мог. Все как-то разом вдруг утихло. Последовала команда с земли, разрешавшая следовать на посадку, при этом была передана благодарность за работу. На аэродром вернулись попарно, с небольшими интервалами по времени. Мы с Глинкой сели последними. Зарулив и выключив мотор, заметил, что самолет несколько накренился вправо. Поспешно вылез из кабины. Увидел теплый, сочувствующий взгляд встречающего техника:
Трудно пришлось?
Нелегко!
Эх, прикрыть не могли молодого! Куда смотрели?.. - ворчал мой встречающий.

Оглядев хвостовое оперение, затем изрешеченную правую плоскость и спущенную стойку шасси, я понял, что побит действительно крепко. Более двадцати пробоин насчитал техник в моем самолете. Сразу стало как-то не по себе...»
А свою первую победу он одержал в небе Донбасса. Это произошло в праздник - День Воздушного Флота, 18 августа 1943 года. Когда Григорий Устинович, выполняя вылет садится на чужом аэродроме, то вдруг понимаешь, что ему всего лишь 20 лет и он в душе еще ребенок. Он к своему стыду даже не знает, чем заправлять «аэрокобру», но марку старается держать. Ведь вылетел он в тот раз на самолете товарища, настоящего аса. На фюзеляже самолета красовались множественные звездочки, обозначающие количество сбитых самолетов противника. А потом он попадает в плен. И здесь начинается нечто не понятное. Григорий Устинович полностью повторяет эпизод из повести Шолохова о пьющем и не закусывающем русском солдате, поражающим своим умением пить. Вот только с Шолоховым он не встречался, а все думали, что знаменитый писатель списал этот эпизод с Дольникова. Впрочем, в будущем, когда о Григории Устиновиче вспоминали корреспонденты советских газет и приходили брать очередной репортаж к очередному советскому празднику, его предупреждали о том, чтобы о плене ничего не говорил. Кстати говоря, немцы не заставляли советских летчиков работать. «- Летчик есть интеллигент и работать не должен. На работе русский летчик будет драп-драп и его надо много охранять!»
Когда Дольникову удалось бежать из плена и он возвращается в родной полк, то его как бы игнорируют. Несмотря на то, что официально ему поверили, несмотря на наличие подтверждающих документов от партизан, которые помогли ему бежать, Григория Устиновича держали на поводке. «Другие же однополчане, поприветствовав и весело бросив на ходу: «Отъедаешься, Борода?» проходили мимо. А я все ждал, что меня вызовут, определят в эскадрилью, а там и в звено. Может, поставят и за ведущего - ведь у меня был уже немалый опыт войны. Но меня будто не замечали. Я продолжал заниматься на технике, вспоминая правила эксплуатации боевой машины, тренировался в кабине, мысленно летая по кругу, в зону, теоретически Даже воздушный бой с противником вел, но постепенно начал терять веру, что когда-нибудь пойду в бой. Казалось, что мне не доверяют - не выпускают в воздух, но не говорят, почему именно.» Вот такая вот единая страна. Если бы не Дзусов, командир дивизии, который не позволил отправить Дольникова в тыл и приказал разбираться с ним на месте, то вообще неизвестно, как бы сложилась судьба Григория Устиновича. «Но благодарить тебе надо Батю Дзусова. Тебя ведь хотели на проверку в тыл отправлять, а он сказал кому надо: «Проверяйте-ка на месте. На его коже и костях много сказано. Да не волыньте». Его долго проверяли, потом все-таки позволили сражаться с врагом. А еще позднее, таки соблаговолили вернуть ему карточку кандидата в партию… «по прибытии в полк в течение двух месяцев показал себя полностью с положительной стороны во всех вопросах, провел 29 боевых вылетов, провел 11 воздушных боев, сбил 5 самолетов противника лично, ходатайствовать перед политотделом 9-й гвардейской иад о возвращении товарищу Дольникову кандидатской карточки»… Такая вот священная война.
Григорий Устинович пишет, что «на правду, как и на солнце, смотреть трудно, но надо». Жалко только, что не многие придерживаются этого правила. Аминь!
Читать далее
1
249

Все рецензии

Цитаты

Аноним17 января 2020 г.
Технический состав смело устраивался в хорошо оборудованных землянках, так как на каждой из них была надпись: "Мин нет". Правда, связисты обратили внимание, что в каждом помещении на одну из стен выходят концы аккуратно заделанных проводов. Все попытки использовать эти провода для организации связи ни к чему не привели: их прозванивали, подключали в различных сочетаниях, но связь не срабатывала. Заметили и на взлетно-посадочной полосе много аккуратно заделанных каких-то воронок, расположенных в шахматном порядке. Но это никого не насторожило: идет война и вполне естественно, что ВПП иссечена воронками.
И вдруг на аэродром пришел польский гражданин. Как мог, с помощью жестов и мимики он объяснил, что вся полоса заминирована, что мины заложены под ВПП в специально заделанных воронках и что провода в землянках служат выводами для подрыва мин. Сведения оказались верными.
Читать далее
0
59
Аноним17 января 2020 г.
На правду, как и на солнце, смотреть трудно, но надо.
0
47
Аноним17 января 2020 г.
Известно, как веселит душу приближающаяся гроза; известно, что смерть в бою совсем иное, чем смерть в постели. И, думается, главным образом, потому, что в бою человек чувствует, что на него надвигается смерть, а в постели, что от него уходит жизнь.
0
16