Интересный нон-фикшн
noctu
- 839 книг

Ваша оценкаЖанры
Ваша оценка
Открывая биографию Тургенева, следует быть готовым к тому, что "во первых строках" романа на вашу голову свалится все, что думали "просвещенные" французы в двадцатом веке о "диких" русских века девятнадцатого. Наденьте каску и ничего не бойтесь. Моруа же не со зла. Он искренне хочет понять загадочную Московию. Не все же англичан по-соседски подкалывать или своим согражданам косточки перемывать, надо и еще на ком-то способность к аналитическому мышлению отточить. И крепостная Россия дает для этого уникальный шанс. Дома то, в родимой Франции, все уже изучено вдоль и поперек. Традиции сложились, которые нарушать не комильфо. Если высший свет описываешь, показывай такое лицемерие и порочность, чтобы в аду восторженно аплодировали, если про бедноту рассказываешь, то такие нищета и безнадега, чтобы ангелы заплакали. А Россия - Terra incognita. Тут и рабство, и деспотизм царя. Когда Моруа о помещиках пишет, ощущение такое, как будто в Африку приехал и наблюдает нравы племени. Ходит с постоянно круглыми глазами и повторяет: "Ну как так можно? В наше то время? В голове не укладывается!"
А такое и не уложится. Слишком эпохально. Обширно. Непознаваемо, как рождение Вселенной. Каждый помещик - как абсолютный монарх среднестатистического европейского государства и при этом зависит от монаршей милости. Такое не понять. Только принять можно, смирившись с неизбежным. Полюбить то хорошее и подлинно великое, что есть в стране и в народе. А для этого надо родится и вырасти в России. Как это сделал Тургенев, выбравший себе в отцы красавца-гиганта, впавшего в изнеженность и маму, с мужскими привычками - любительницу играть бильярд и третировать крепостных. Причем, есть подозрения, что семья у мамы такая "темная", что Борджиа от зависти в гробу вертятся. Ну дикие же люди! Вот поэтому и Тургенев получился нежный и дикий. Как приведение из Карлсона. Помните, " дикое, но симпатишное". Выбрал жить в праздности. А кто бы не выбрал, будь такая возможность? Какая работа, если ты - по жизни наблюдатель? Притом, очень хороший. Не каждому такой талант выпадает.
А вокруг раздолье для наблюдений. Москва тогда было местом поэтичным. По словам Моруа. Что было потом, он не уточняет, но судя по всему, с отменой крепостного права вся поэтичность закончилась. Или он плохо искал в современной ему Москве. Но дело не в этом. А в том, что по утрам над лугами стелется туман от реки. Поют птицы, приветствуя зарю. Травы по пояс и ветер, запутавшийся в листве. Тишина и покой. Простор и гармония. Полюбив такое однажды, уже не забудешь. Как бы далеко ни уехал от родных березок. Как бы сильно ни любил чужую жену. Чем бы ни отвлекал свой ум.
Любовь к природному туману, возникшая еще в детстве, повлекла за собой и любовь к туману философскому, захватившему в юности. И молодой Тургенев успешно пережил увлечение Гегелем , но не смотря на богатый опыт "духовных оргазмов" остался "тесно связан с землей". Тем более, что с землей связываться безопаснее, чем с теми же женщинами. С прекрасным полом отношения у Ивана Сергеевича застряли между чувственностью и дружбой. Он не женился сам и не советовал другим. По прошествии многих лет он, естественно, пожалел. Но в расцвете лет жил так, как ему было удобнее. В одиночестве, не связанному обязательствами, ему лучше и продуктивнее писалось. И ничто не мешало романтическому настрою. Каждому - свое. Вот старинного приятеля, Льва Николаевича, наличие семьи не останавливало. Побеседует с женой и сразу в голове готова батальная сцена для "Войны и мира". А, лишенный прелестей семейной жизни, Тургенев все больше о природе писал. И с Толстым на целых 17 лет поссорился. Разные очень были. А еще писал о крепостных и помещиках, которые тоже часть природы. Рассказывал, по возможности, честно - без осуждения и идеализирования. За непредвзятость его ругали и отправляли в ссылку. Иронично, но политические активисты были вечно недовольны романами Тургенева. Те еще любители понимать все неправильно и не верно истолковывать позицию автора по отношению к своим персонажам. Но это лишь подчеркивает то огромное влияние, которое оказало творчество Ивана Сергеевича на литературу и общественную жизнь.
Читая биографию за авторством Моруа, хочется перечитать всего Тургенева. Это ли не признак того, что книга удалась. Умеет французский биограф передать читателю свою искреннюю любовь и симпатию к автору, про которого пишет. К его жизни и творчеству. Показать, как одно отражается в другом. Интересно было следить за этими отражениями. Радоваться успехам, переживать из-за критики. И уж совсем печально было читать про последние годы писателя. Когда он болел и угасал. Как превратил всю свою жизнь в материал для наблюдений. И пришел к выводу, что все художники - несчастны. И в этом есть свои плюсы. Иначе не было бы книг. Ведь счастье - это покой, а покой ничего не созидает. Тургенев всегда стремился быть оригинальным, но не эксцентричным, любил свободу и природу. Был поэтичен и искренен. Меня не нужно убеждать любить Тургенева - это уже свершившийся факт. Поэтому, рассказывая о своем отношении к Ивану Сергеевичу тепло и уважительно, Моруа просто еще сильнее расположил меня к себе.

В первой главе "Юные годы русского помещика. Первый опыты в литературе" Андре Моруа показывает истоки, как из среды "этих русских 1800-х годов", среди "наивно-безжалостного самовластия", при "отсутствии свободы мысли", царящем в обществе "лицемерном мистицизме и показном ханжестве", в среде "монстров" и "добродушных бездельников" появился такой странный русский помещик, писатель - поэтический романист.
Моруа взял за историческую основу путевые записки маркиза Астольфа де Кюстина, изданные им в 1843 году и имеющие ошеломительный успех в Европе и США, что наверно свидетельствует о большом интересе к странным русским. В России эти записки "Ля Рюсси" находились под запретом. О достоверности не берусь судить, но все, что читаешь после, уже пропитано этим русским духом.
Андре Моруа не зря называют мастером художественной биографии, биографического романа, романизированной и даже беллетризированной биографии. Последнее определение писатель решительно отвергал, утверждая, что в своих работах он опирается только на факты, ведь документ становится у него необходимой, органической частью книги. С этим я соглашусь, в биографических произведениях Моруа всегда много цитат, любой свой анализ и выводы подтверждает выдержками из источников.
Покончив с описанием страшной странной России, Моруа переходит к родителям и детству Тургенева, то есть к тем самым странным монстрам и добродушным бездельникам. Молодые годы - это первый писательский опыт и дружба с Белинским, жизнь в поместье у матушки помещицы и рождение дочери, первая встреча с Полиной Виардо и начало их романа.
Подробно описываются годы жизни в Париже, общение с Полиной Виардо за границей, отношения с французскими и русскими писателями. Печальная глава о последних годах жизни Тургенева и его болезни.
В биографии я не нашла нового, а вот анализ, оценка произведений Ивана Сергеевича интересная. Целая глава посвящена произведениям "Дым", "Рудин", "Отцы и дети", "Дворянское гнездо".
С большой теплотой и любовью пишет Моруа о Тургеневе, выступая в какой-то степени адвокатом его писательского труда.
Моруа обращает внимание на удивительные пейзажи Тургенева, реалистические характеры (почти всегда с натуры), тонкое обращение с деталями, новое в построении романа.
Моруа цитирует Мопассана
Тургенев в свою очередь рассказал о молодом французском писателе в России.
Последняя глава посвящена гуманистическим воззрениям Тургенева, который при жизни дал вольную всем своим крепостным, и его "Записки охотника" по утверждению Моруа повлияли на отмену Александром II крепостного права в России.
У меня получился сухой отзыв, Моруа же пишет живо, ярко, увлекательно.
На картинке Белинский и Тургенев.

Данный труд французского писателя сложно назвать полноценной биографией русского классика. Но тем не менее, даже не будучи поклонником творчества ни того, ни другого, любопытно ознакомиться и отметить для себя какие-то знаковые факты, сыгравшие в дальнейшем большую роль в жизни писателя.
Начало книги, в котором даётся анализ внутреннего состояния Российской империи на момент рождения нашего героя, несколько озадачивает, но спустя некоторое время убеждаешься, что произведение достаточно хорошо структурировано и данная глава вполне укладывается в определённую схему для понимания дальнейшего хода событий.
Автор без особых подробностей проходится по основным биографическим вехам Ивана Сергеевича, но некоторые крупицы материала настолько красноречивы, что навряд ли требуют какого-либо дополнения.
Большая часть произведения посвящена анализу основных романов, вышедших из-под пера русского классика. И хотя я такое вообще не люблю в биографиях, но тут французский автор умудрился ловко и умело лавировать, не особо сильно выдавая сюжетные коллизии, но расточая похвалы своему герою, часто заслуженные, отчего они смотрятся вполне уместно и правдиво. Но тем не менее тем, кто только собирается читать романы Ивана Сергеевича следует быть настороже.
Также значительная доля внимания здесь уделена дружбе и общению сначала с отечественными коллегами, а затем и с зарубежными, в первую очередь, французскими.
Еще одним достоинством является большое обилие цитат из книг, выдержек из писем, не только подтверждающих ту или иную авторскую мысль, но и наглядно демонстрирующих какое-либо заявление, мнение, устоявшееся утверждение.
В целом, от рассказанного остаётся какое-то грустно-щемящее чувство одиночества и покинутости, неприкаянности и грусти.
Рекомендую всем любителям биографического жанра

Безусловно, Тургенев - пессимист, по крайней мере в том, что относиться к всемирным силам и явлениям.
















Другие издания
