
Интеллектуальный бестселлер - читает весь мир+мифы
Amatik
- 373 книги

Ваша оценкаЖанры
Ваша оценка
И именно так, как сказано в цитате из названия, я чувствовала себя после прочтения книги, несмотря на поставленную довольно высокую оценку...
Всего четыре рассказа (для рассказов довольно объёмные), и каждый из них норовит вынуть душу на свой лад. Самый первый, задающий настроение и восприятие, затрагивает такую жуткую тему, как СПИД, появившийся в организме "без участия носителя". Молодому человеку после автоаварии переливали кровь... Ему всего 19 лет, он умный, добрый, любознательный, у него мама, папа, сестра, друзья и огромные планы на жизнь... Надо говорить - были...
Второй - о музыке. Не профессиональной, а исполняемой самодеятельными артистами, по совместительству ветеранами военных действий. Как музыка проникает буквально под кожу персонажа, так мрачность настроя рассказа врывается в душу читателя... Но описана музыка реально здорово.
Название следующего произведения - "Вариации смерти" - говорит само за себя. Рассказ состоит из писем начальника тюрьмы матери заключённого после его казни через повешенье. Вариации, которые все кончаются тем же...
Может быть, чуть-чуть светлее рассказ "ФИРМА «ВЕЧНАЯ ЖИЗНЬ». ЗЕРКАЛА, ЧТО ДОЖИВУТ ДО ЦАРСТВИЯ НЕБЕСНОГО", но это тоже спорно. Он скорее философский, чем фантастический, хотя главное тут - почти волшебные зеркала, которые человек может сделать сам, вкладывая в изготовление воспоминания, чувства, надежды... Заодно ещё и мелькает тема взаимоотношений разных поколений, в исполнении внука, который вместо множества слов бабушки слышит бла-бла-бла.
Книга написана хорошо, эмоции вызывает сильные. Но неприятные.

Прочтение этого рассказа заняло у меня минут 15, не больше, но из-за переполнявших эмоций я долго не могла уснуть.
Ну, что же, вот так. Живешь, думаешь, что когда тебе 19 (или чуть больше или чуть меньше), то все впереди, все будет круто-круто. У тебя друзья, диплом, все окей.
А потом ты понимаешь, что из-за болезни ты будешь сражаться за каждое мгновение этой долбаной жизни. Скоро понятие "качество жизни" уйдет на второй план, будешь сражаться за каждый вздох. Потому что хочешь жить. А врачи не могут помочь. Просто не могут.
Исторические события не перестанут иметь значения, оставаясь в хрониках , и где-то в этих хрониках затеряешься ты.
Я не знаю, когда я смогу прочесть все рассказы из этого сборника, если первый у меня вызвал такую реакцию

Эту книгу я выбрал исходя из двух, казалось бы, стопроцентно беспроигрышных предпосылок – из-за имени автора (читал у него пару вещей, и обе – понравились) и из-за Хельсинки, в котором я довольно часто бываю и который очень люблю.
Увы-увы-увы, обе предпосылки оказались проигрышными. О Хельсинки в этой книжке упоминается настолько вскользь, что это даже не тень и не дым, а просто – слово. Да и опора на имя автора оказалась фикцией. Эта книга – самое слабое произведение из прочитанного у автора. Да и сам автор понимает это – о чем и честно пишет в предисловии. И даже удивляется, почему это произведение получило столь высокие оценки у критиков.
Мне кажется, что я понял – почему. Самое главное, и чуть ли не единственное достоинство книги – она очень честная. Мартел по шагам, день за днем, час за часом описывает угасание и умирание человека от СПИДа. Причем история эта автором не выдумана, а, фактически, списана с жизни – от этой страшной болезни умер близкий друг Мартела.
Компоновка произведения основана на одной единственной идее. Заболевает СПИДом студенческий друг главного героя. Чтобы как-то поддержать и отвлечь от грустных мыслей больного, главный герой придумывает игру – сочинить книгу. Книгу – литературный памятник 20-му веку. В которой бы одна глава равнялась одному году этого века. Рассказ о веке в этой придуманной книге, по задумке главного героя показывается через призму жизни одной семьи – этих самых Роккамотио из Хельсинки.
Да вот незадача – о самой этой семье в книжке всего несколько слов. Зато цитаты исторических фактов из «Британской энциклопедии» - на каждой странице.
Вот такая вот книга. Никому не советую.

Тогда же во мне зародилась ненависть к собственной стране. Канада источала зловоние безвкусия, комфорта и особости. Канадцы по горло увязли в вещизме и по ноздри в американском телевидении.

Что ты есть в девятнадцать лет? Чистая страница. Кладезь надежд, мечтаний и неопределенности. Весь в будущем и немного философ.












Другие издания
