Архитектор и монах

Денис Драгунский - автор книг "Нет такого слова", "Плохой мальчик", "Господин с кошкой", "Пять минут прощания", "Третий роман писателя Абрикосова"; прозаик, мастер короткого рассказа; политический публицист; журналист, написавший сотни колонок на самые разные темы. События в повести "Архитектор и монах" разворачиваются в начале 1913 года в венском кафе "Версаль". Здесь случайно встречаются двое - немолодой, битый жизнью эмигрант из России и юный наивный австрийский провинциал, бывший террорист...

Жанры

Рейтинг LiveLib

3,6

44 оценки

5
27%
4
36%
3
25%
2
7%
1
5%

Ваша оценка

Прочитали 50Хотят прочитать 52

Рецензии

Аноним4 апреля 2014 г.
Тот самый Драгунский, сын автора «Денискиных рассказов» уже давно самостоятельный писатель и публицист, а его новая книга, «Архитектор и монах» сверкает то в одном шорт-листе литературной премии, то в другом. Премию Белкина не дали (награда ушла к «Лёгким мирам» Татьяны Толстой), а вот про «Нацбест» решат в ближайшее время. Конкуренты серьёзные: Владимир Сорокин («Теллурия»), Павел Крусанов (рукопись «Царь головы»), Эдуард Лимонов («Апология чукчей»), Сергей Шаргунов («1993»). Уже просто попасть в такую компанию – это сильно.
Между тем единственное слово, которым хочется обозначить «Архитектора и монаха» - психоз, а ощущение лёгкого шока и недопонимания не оставит до последних страниц. Но написано всё это не ради красивого слова, а «из головы»: начать высказывать любое мнение о получившемся тексте стоит только после прочтения целиком. Здесь ведь теории. Например, теория о том, что проблема двадцатого века была не в Гитлере и Сталине, а просто время такое, ничего не поделаешь. И если бы два этих лидера (а заодно и ещё пяток фигур помельче) в самом начале сошли с дистанции и стали – один человеком искусства, а другой верующим, - то ничего бы не изменилось якобы. Время, дескать, такое. Состояние в обществе. Спорный момент. Годный к обсуждению.
Размышление об исторических развилках – такой бы подзаголовок очень бы подошёл книге. Но это историческая фантазия с подзаголовком "Совершенно невероятная и абсолютно правдивая история"; и так тоже верно. Потому что как ещё назвать историю, в которой Леон Троцкий находит смерть не в 1940-м в Мексике, а в 1913-м в Вене. И убивают его не ледорубом, а кулинарным топориком. Политэмигранта Ленина топят революционеры все в том же тринадцатом. Германия становится страной победившей социалистической революции во главе с товарищем Тельманом. В России, избавившейся от монархии, утверждается тандем из П.Н. Милюкова и Владимира Набокова (отец писателя), превративший страну в диктатуру правого толка, где найдено «решение еврейского вопроса». А Гитлер и Сталин завязывают приятельские отношения. Но решить, что и фашизм, и большевизм приходят в мир вне зависимости от влияния на этот процесс каких-то конкретных личностей, - это всё равно что приравнять политику к чуме: все носители рядовые. Вот оно как срикошетило, свержение культа личности. До полного обнуления.

«Это началось еще до всевластия Набокова. Еще при Милюкове правительство научилось выдавать в свет бессмысленно-громоздкие отчеты, из которых не следовало решительно ничего. Разве что одно: ответа нет и не будет. Куда делся последний царь вместе со всей царской фамилией? Он исчез. Они все исчезли. Вместе с двумя специальными вагонами».
Читать далее
30
1,1K
Аноним11 апреля 2021 г.
Уже зная, что было и что еще раз было, мне сложно оценивать эту книгу. Исторические личности, существовавшие в описываемые периоды, так-же жили и умирали, но иначе. Страны-враги и страны-друзья в международных отношениях - дружили и воевали, но в иных окопах. Россия все-же стала демократической, и война с Германией тоже была в той реальности, возникшей после случайной встречи неудавшегося художника и недоучившегося семинариста, в венском кафе "Версаль" в начале 1913 года.
Книгу все-же интересно было читать, потому что автор сохранил отправные точки реальных исторических событий с реальными людьми, показав зеркальное отражение настоящего.
Читать далее
20
410
Аноним14 сентября 2022 г.
История не терпит сослагательного наклонения?
Да, безусловно, история не терпит сослагательного наклонения. Но всегда же интересно порассуждать на тему "а что бы было если...". Вот эта книга как раз об этом. А что бы было если Гитлер так и остался художником, а Сталин пошел по церковной стезе? Какой бы была история? Как развивался бы этот мир? Мне очень понравилось начало книги, но быстро стало очень скучно. Вроде бы все лица знакомые: Сталин, Ленин, Гитлер, Троцкий... и даже Ева Браун, но они настолько далеки от реальных прототипов, что воспринимаются скорее однофамильцами. И сама история преподносится как воспоминания о "делах давно минувших дней", поэтому всё так ровно, мало эмоционально и скучно. Абсолютно не зацепила книга, я ждала более живого сюжета. А так, читала в отпуске перед сном небольшими кусочками. Объем книги небольшой, так что в виде снотворного можно было почитать.
Читать далее
19
284

Все рецензии

Цитаты

Аноним15 декабря 2017 г.
<Почему они стремятся к вечной власти? Наверное, сначала они хотят хорошего, только хорошего. Народная свобода, зажиточные граждане, вечный мир с соседями и все прочее. Потом они боятся потерять комфорт>...
...<Да и житейский комфорт тоже, - продолжал я. - К роскоши и прислуге тоже привыкаешь. Ну а потом, уже совсем потом, через годы такой жизни, лги просто боятся отвечать за свои преступления. Потому что никому не удается удержаться у власти без преступлений, к сожалению. Чем дольше у власти, тем больше преступлений, тем страшнее расплата, и всё новые преступления нужны, чтоб отодвинуть расплату. Порочный круг, я же говорю.>
Читать далее
1
190
Аноним15 декабря 2017 г.
Но я понял нечто более важное: бороться надо не за свободные выборы и отмену цензуры. Это всё придет потом. Сначала надо бороться за чувство собственного достоинства. За свою личность. Это борьба, которую каждый ведет в одиночку...
1
163
Аноним2 апреля 2014 г.
— Но если бы мы тогда не отказались? Если бы он стал канцлером Германии, а я бы стал премьер-министром России? Ведь могло же так случиться. Вполне могло бы. Мы были молоды и сильны. Мы были добры. Мы были трезвы умом. Боже милосердный! От скольких страданий мы бы избавили свои народы.
— Что-что, владыка? — привстал молодой монах, брат милосердия, дремавший на стуле около постели.
— Свои народы, — повторил владыка Иосиф. — И все человечество.
1
70