
Неовикторианская литература
Victory81
- 91 книга

Ваша оценка
Ваша оценка
Путешествие началось! Первая остановка - Лондон. Красивый, шумный викторианский Лондон: Сити, клубы, неспешные беседы, магазины, милые дамские мелочи, прогулки по Гайд-парку.
Но, право же, городской шум так утомителен, а женские нервы столь ранимы… Морской воздух Кента и провинциальная тишина кажутся спасением от лондонских забот.
...Однако для хрупкой девичьей натуры эта тишина может оказаться призрачной.
Старинный дом со сгоревшей заживо молодой хозяйкой стал слишком страшным испытанием для нервов юной Амелии. Череда трагических событий и видений стирают грань между реальностью и фантазиями. До последнего момента читателю приходится сомневаться, действительно ли призрак молодой Элинор живет в старом доме - или же это только фантазии Амелии.
Книгу можно было бы смело отнести к череде книг, так или иначе затрагивающих психические нарушения, и на этом успокоиться, если бы не одно “но”...
Но слишком очевидно, как система, быт, воспитание уродуют молодую личность. И какой закономерный итог: отправить больную дочь в больницу для душевнобольных и принести извинения несостоявшемуся жениху. И поставить на этом точку. Более судьба девушки никого не интересует.
...Как мрачна, как жестока эта Англия. Прочь, прочь от этой косности! В Париж!

Мне всегда было интересно, какие книги читали героини романов Джейн Остен и сестер Бронте. Все эти безымянные "романы", которые осуждались обществом как бесцельное времяпрепровождение и приносили молодым довикторианским девушкам такое удовольствие, кто их писал, ну, кроме Анны Радклиф? И когда я взялась за Лунные капли во флаконе, я была уверена, что держу в руках тот же роман, который читали Джен Эйр, Элизабет Беннет и им подобные. И каково же было мое удивление, когда я узнала, что Лунные капли написала современная российская писательница. Поначалу даже не верилось, настолько хорошо этот роман стилизован.
История классическая - молодая девушка вместе с семьей переезжает в новый дом, где творится всякая чертовщина, потому что энное количество лет назад там случилось что-то ужасное. Поскольку героиня, как и положено, натура чрезвычайно чувствительная и тонко настроенная, всю эту чертовщину она принимает близко к сердцу и начинает потихоньку терять рассудок. И фиг поймешь, где настоящее, а где продукт ее расстроенных нервов. Все эти воспаленные видения, сны, образы в зеркалах описаны очень здорово, но совершенно не пугают. Впрочем, пугать они, наверное, и не должны, если автор делала ставку именно на стилизацию и игру с жанром.
А вот концовка, мне кажется, совсем не похожа на классическую. Викторианские девушки остались бы недовольны. И ведь до последнего я ожидала совсем другого конца, но... воля автора. Хотелось бы, конечно, узнать, что будет дальше.
А еще во время чтения мне все время вспоминалась Ребекка, очень уж напоминал ее призрак Элинор.
В целом мне понравилось, но первые главы здесь до невозможности скучные. Эти подробные описания комнат, трапез, туалетов... Атмосферу создает хорошо, но если бы не игра, я могла бы и не продвинуться дальше начальных страниц.

Согласна с отзывами выше - роман действительно сочетает в себе интересный сюжет и необычных персонажей (для меня призрак в качестве персонажа довольно необычен). Еще я бы назвала эту вещь очень английской - и по неторопливости стиля, и по содержанию, лично мне очень хотелось больше подробностей об английском быте и нравах. Очень уж меня привлекает эта тема! Элемент мистики, на мой вкус, вписался в эту историю очень удачно, автор сумел не скатиться в формат "страшилок", но в то же время держал в напряжении. В какой-то момент я начала по-настоящему бояться за главную героиню, и не напрасно...
Не планируется ли продолжение - с Элинор, например? Поддерживаю Татьяну - для меня этот образ тоже остался загадкой. Узнать о дальнейшей судьбе Амелии тоже было бы интересно. В любом случае, я с удовольствием прочитала бы еще что-нибудь в таком духе!

- Мадемуазель Амели! - она говорила негромко, но ее слова прозвучали хлестко, как удар кнутом. Девушка резко обернулась. Это платье противного темно-коричного оттенка... эти поношенные желтые перчатки... этот нарочитый французский акцент... Девочка, низко опустив голову, едва сдерживала слезы, а кулек уже оказался в руках мадемуазель Пати. Амелия широко раскрытыми глазами посмотрела на совсем юную себя, затем перевела взгляд на мерзкую гувернантку, похожую в ее прогулочной одежде на сороку, и на нее накатила волна непреодолимой, яростной ненависти. Как только эта бесцветная, грубая женщина могла так изводить ее! Нет, больше она не будет мучить ее, она не позволит!
Чувствуя, как злость бурлит в груди, не находя выхода, Амелия что было сил замахнулась зонтиком и ударила им мадемуазель Пати прямо в грудь. Острый наконечник вошел в ее плоть, словно нож в масло. На тонкое кружево брызнула кровь, расцвечивая кипенно-белую ткань красивыми красными цветами. Они цвели на белом поле, выпуская бутоны, которые набухали и раскрывались крупными алыми маками. Целое море маков, таких ярких и алых, как кровь.

Всю жизнь перед Амелией были образцы идеальной девушки - эти бумажные черно-белые красавицы смотрели на нее с журналов мод и рекламы мыла, их речь лилась со страниц "Советчика молодым девушкам", именно их приводила ей в пример мадемуазель Пати, когда воспитанница путала до мажор и до минор. Эти девушки были улыбчивы, легки на подъем, до крайности вежливы и безупречны манерами. Они с легкостью могли организовать обед на десятерых, нарисовать пейзаж, побеседовать с гостями на французском и немецком, никогда не огорчали родителей и постоянно были заняты делом. Они носили самые модные наряды, убирали волосы в сложные высокие прически, были румяны и веселы. Именно такой пообещала себе стать Амелия Черрингтон много лет назад и свое обещание не сдержала.

Увидев себя в ярком лунном свете, девушка вздрогнула: это лицо не принадлежало ей. Кожа пепельно-серого цвета была покрыта трещинами, как кусок пергамента, который бросили в огонь. Она медленно поднесла руку к щеке и коснулась одной из трещин, подцепляя краешек сухой кожи. Рука дрогнула, и большой кусок кожи отделился от лица и опал, как сухой лист. Девушка в испуге прижала пальцы к обеим щекам, и верхний слой кожи посыпался вниз, как штукатурка, на глазах обращаясь пеплом, и обнажая красную, местами еще кровоточащую плоть. Так значит, это была ее кровь, там, на луне? Обмирая от ужаса, но все же не в силах остановиться, она коснулась влажноватого мяса, которое оказалось на месте подбородка, и оно податливо обмякло под ее пальцами, оставившими вмятины; потом зашевелилось, сползая вниз с лица. Амелия, замерев, проследила, как этот мерзкий кусочек плоти на мгновение повис на подбородке, а потом шлепнулся к ее ногам. Пальцы дрожали. Но что же с ее глазами? Почему она не видит в свете луны их блеска? Она всмотрелась, но увидела лишь зияющую черноту пустых глазниц. Амелия на мгновение замерла. А потом пронзительно закричала. Она хватала себя за лоб, за щеки, срывала куски мяса и отшвыривала от себя, видя, за истлевшими губами обнажаются зубы, и все кричала, кричала... Потом, уже обезумев от собственного крика и не в силах больше выносить зрелище собственного разлагающего лица, изо всех сил ударила обоими кулаками прямо в центр зеркала. Оно с хрустом треснуло, и несколько кусков стекла выпали из самого его центра, и со звоном разбились. В глазах у Амелии потемнело, и она перестала что-либо видеть и слышать.











