
Роман-газета
George3
- 1 629 книг

Ваша оценкаЖанры
Ваша оценка
Саркесян Ростом безродный найденыш. Без образования, но с огромным чувством. Долг, справедливость, честь. Не готов хозяин преодолевать уклады современной жизни, он простой, школу не окончил, он готов костьми лечь ради своего края.
Тем временем современная жизнь как маховик набирает обороты и гнет под себя всё. Особенно слабых, такую деревеньку, как Смакут, где остались одни старики, да вот богатые чиновники приехали дачи строить.
На переднем плане конечно описательная часть края, уклад жителей и острая нехватка работы и денег. Автор пишет, как в глазах лесничего Ростома его племянники и другие мужики берутся за грубую работу. Да и не только за грубую, а за бесчестную работу. Гнут спину на ворьё и сами в глазах достойных людей падают. А что ему отвечают: «в семье четверо детей, кормить надо. Не я, так другой это сделает…»
Армянская горячность и соседская вражда героя играют не на его стороне. В мире, где приходит сначала сильный, а потом устанавливает свои порядки. Волей неволей подчиняются им старожилы. Либо доживают свой век за печкой, истекая ядом. Только спустя десятилетия дано будет понять, что был таки Ростом прав, что теперь нет у нас леса чтобы отвезти детей подальше от химкомбината дышать воздухом.
Образ хозяина – высокомерного, жёсткого, несговорчивого, но справедливого очень характерен для литературы Армении. Герой борется за уклад – не позволяет снести хлев, построенный его дедом, запрещает рубить деревья, гасить известь на своей земле. Он готов сражаться с ветряными мельницами. Над ним смеются, а более чуткие люди жалеют. Но никто не встанет на его сторону, ибо это бессмысленно, а детей кормить все равно нужно. Он гордо именует себя «мы», «нас», «наше» не потому что зазнался, а потому, что чувствует, что за ним стоит род – отец, дед, предки, которые любили и уважали свой край.
Такие небольшие и очень колоритные повести всегда наводят на мысль о пыльных сундуках, где прячутся прадедовы фотокарточки. Читая о той жизни, в отдаленных местах, даже иногда чудится армянский акцент между строк.

В 80-х годах прошлого века не так уж много печаталось переводов с армянского, да и центральная пресса кроме скупых тассовских сообщений мало что писала. Поэтому эта повесть Матевосяна для меня, например, стала как бы окошком, через которое ч смотрел на сельский уклад жизни в Армении, на людей, работающих на земле с их радостями и невзгодами, на их взаимоотношения. И эта часть нашей страны в то время стала мне как-то ближе и понятнее.
















Другие издания
