Моя книжная каша
Meki
- 16 163 книги

Ваша оценкаЖанры
Ваша оценка
Книги Юрия Коваля - это настроение! А если читает эту книгу Капитан Абр, то настроение в квадрате. Нацепив наушники, слушаешь, улыбаешься, местами хохочешь вслух и понимаешь, что счастлива.
Можно ли счастье разложить на составляющие?
Я не умею, но попытаюсь.
Самая важная составляющая - необычное чувство юмора автора. Оно неизбитое, с лёгкой грустинкой, с мальчишеской бесшабашностью, похожее на волшебство.
Волшебством окрашены и остальные элементы счастья. Завораживает природа: речки, озёра, травы, туманы... Сколько определений находит Юрий для тумана: досолнечный туман, холодный и багровый, полусонный и беспросветный, легок и нежен, тающ и невесом... плыть, отталкиваясь от тумана...
Да что там туман, а какие костры на берегу! С ухой, с раками, с чудесами...
Слушаешь, как будто в сказку попал: Папашка многоголовый, летающие рука и голова, разговоры за вязаньем, живые коряги...
Как я понимаю девушку Клару Курбе, приехавшую из Москвы на озёра, я бы и сама с радостью в подобную компанию напросилась, в реки-туманы-озёра...
О лодочке забыла. А не было бы лодочки - самой легкой в мире - не было бы и этой истории. Зовут её «Одуванчик», её разговор - лёгкость, скорость, движение, она из тех, которым не нужны весла, такие лодочки сами находят направление, не зря в них влюбляются рыси и бесы, не говоря уже о людях.
Возможно, виноваты во всех видениях и загадочных приключениях туман и волчья дрема...

Вот он! Я его нашла! Прекрасный советский писатель без всяких там советских предрассудков (на которые у вашей покорной слуги развилась устойчивая непереносимость)!
Картофельная собака! Что может быть смешнее и необычнее? Кажется, ничего. Имея собаку с опытом проживания на картофельном складе и нуждающуюся только в сырой картошке, можно с уверенностью вешать на забор вместо таблички "Осторожно, злая собака", табличку
"ОСТОРОЖНО, КАРТОФЕЛЬНАЯ СОБАКА!"
Ну согласитесь, кому нужна злая собака? Чем она полезна, если она злая? Собака ведь все-таки друг человека, должна как-то его поддерживать и помогать в трудных ситуациях. А вот картофельная собака - оптимальный вариант и для человека и для охраны дома.
Прекрасная, добрая и милая книга прекрасного, доброго и милого автора.
Подойдет и детям и взрослым.

Три странички от Юрия Коваля , писателя, "вытесненного в детскую литературу". Выверенная лёгкость, необыкновенная доброта и открытость. Сдержанный юмор лиричен и органичен. Вольная фантазия с чувством меры и не выходит в своем полете за границы обыденного.
В этой истории все максимально верно и реалистично.
Аким Ильич, так и видется в застиранной тельняшке и сапогах. Его бизнес-планы по обогащению наивны и умилительны. Так и тянет на совместную трапезу картошкой "в мундире" , чисто антоновка. Впрочем, вот как раз и пример верного описания, для сторожа картофельного склада, от которого по-хозяйски пахнет махоркой, картофельной шелухой и хромовыми сапогами, странно ожидать "картофель".
Так и у Тузика имя правильное..."Зубы - во! Башка - во!" И характер.
Для любителей собак самое то, узнаваемо в каждом фортеле. И про валяние на земле, и про смех до слез. Гуляка и барахольщик - метко и с пониманием.
У Коваля вообще о героях с любовью.
И ладно бы о животных, но и люди не обделены и обласканы этим чувством. Даже тот кто отсыпал себе за похищенную курицу из мешка той самой картошки, а потом, измаявшись душевно-куриными болями, пишет заявление сержанту Растрепину.
Ирландские сеттеры и борзые, изогнутые как скрипичный ключ, гораздо прозорливее по поводу показного смирения и порядочного поведения Тузика, чем участковые милиционеры.
Что стоишь, качаясь,
Тонкая рябина...
Голосом очень красивым, громким, деревенским.
И за окном электрички мелькают березы, сады, набитые яблоками, золотыми шарами.
Хороший год, урожайный. Яблоков много, грибов, картошки.
В тот год в садах пахло грибами, а в лесах - яблоками.
А участковому в городе начеку придется быть.

Я ничего не понимал. Сейчас, летом, даже глухою ночью никак не мог быть виден Орион, и все-таки он стоял надо мной и над моей лодкой.
Не знаю отчего, но я всегда радуюсь и волнуюсь, когда увижу созвездье Орион. Мне кажется отчего-то, что созвездье это связано с моей жизнью. Как будто даже Орион – о, небесный охотник! – наблюдает за мной, хоть и маленьким, а живым, и я ни перед кем, а только перед ним отвечаю за все, что делаю на Земле, – за себя, за свою лодку, за плаванье в сердце тумана.

– Как тут насчет рыбы? – спросил я, отвлекая разговор.
– Нету рыбы, – сказал Пашка и махнул рукой. – А вот щуки много.
– А щука – не рыба?
– Ты что, парень? Какая же щука рыба? Щука – это щука. А вот окунь, подъязок, ляпок – это рыба. А щука – не рыба. Она-то всю рыбу здесь и поела, а теперь щуку Папашка жрет.

– Глаза – это источалище разума, – пояснила старуха. – Они разум источают, а уши – вместилище.
– А нос-то небось чихалище? – спросил капитан.
– Нос и глаза сами за себя постоят, – усмехнулась старуха. – А вы берегите уши. Не давайте лысым и усатым шептать на ухо. Волна проникает через уши и убивает мозг. Лысые и усатые хорошо умеют убивать чужой мозг.















