Записки беспогонника

Писатель, князь Сергей Голицын хорошо известен замечательными произведениями для детей, а его книга "Сказание о Русской земле" многократно переиздавалась и входит в школьную программу. Предлагаемые читателю "Записки беспогонника", последнее творение Сергея Михайловича, - книга о Великой Отечественной войне. Автор, военный топограф, прошел огненными тропами от Коврова до поверженного рейхстага. Написана искренне, великолепным русским языком, с любовью к друзьям и сослуживцам. Широкий кругозор, на...

Жанры

Рейтинг LiveLib

4,3

26 оценок

5
38%
4
54%
3
8%
2
0%
1
0%

Ваша оценка

Прочитали 24Хотят прочитать 38

Рецензии

Аноним18 октября 2012 г.
Воспоминания как будто одного из уцелевших героев "Лебединой песни". Бывший князь Голицын (впрочем, князем он успел побыть только в детстве) уцелел до самой войны, хотя то брат, то брат жены, то муж сестры арестованы-арестованы-арестованы и "умерли от непосильной работы". Ему удалось выучиться на геодезиста-топографа, перед войной работал на стройке небольших ГЭС. Всю войну прошел без воинского звания, инженером строительных управлений, которые строили оборонительные рубежи, причем в тылу. Только в 44 они стали армейскими саперами, а до этого за всю войну непосредственной угрозы жизни он не испытывал. Командовал на небольшой должности хромыми, глухими, больными, стариками и девушками - теми, кто не годился на передовую.
От человека, который в своей (бывшей своей!) стране ведет жизнь подпольщика, трудно ожидать широко распахнутого детского взгляда на мир, поэтому те его коллеги, которые считали его "замкнутым эгоистом", безусловно были правы. А как иначе, если любая анкета (а их сотни) может закончиться лесоповалом?
Картину он рисует совершенно безрадостную, так что непонятно остается, как и кто вообще побеждал-то? В тыловой по факту части - воровство, приписки, пьянство, разврат, офицеры думают только о званиях и наградах и редко кто и редко когда о пользе дела. В первую половину войны их работа практически полностью бессмысленна - армейские части ни разу, кажется, не заняли тот рубеж, который эти строители с такой натугой рыли. Тем не менее, как-то все это крутится, к 44-му году они подучились работать, им сменили лапти на ботинки, инструмента они наворовали у мирного населения и в Висло-Одерской операции поучаствовали прямо-таки молодцом.
Но надо сказать, ни на минуту у него не возникало сомнения: "А на той ли стороне я воюю?" Есть Сталин, который палач, и есть Россия, которой всегда и всё.
Читать далее
9
220
Аноним2 марта 2019 г.
Эх, солдатушки...
Воспоминаний бывшего (или - бывших князей не бывает?) князя Голицына - "Записки беспогонника". Продолжение его же воспоминаний о детстве-юности-... Теперь - про военные годы, которые он прошел строителем-топографом на офицерской должности, но без погон. Интересно, откровенно написано и о себе и о других людях. Самой войны почти нет - больше работал в тыловых районах, строил укрепления, ремонтировал дороги и мосты. В последний год войны был уже близко к фронту, но все же не совсем вплотную. Очень много и тяжело работали солдатики-строители, в большинстве своем "старички" и женщины, но, в общем, каких-то ужасных ужасов нет. Просто обычный военный бардак. Переживаний насчет княжеского титула, которых было много в первой части записок, тут тоже больше почти нет, зато моментами режет глаз непонятно откуда выскочивший довольно яркий антисемитизм автора. Впрочем – возможно влияло и то, что самого Голицына частенько принимали за еврея – прямо анекдот. Русский дворянин с родословной на тысячу лет, а его смешивают с кем ... ) Были, очевидно, основания для недовольства,но все же как-то неприятно звучит. Тем более, что большую часть неприятностей автор заработал от своих же русских.
Очень откровенные и честные записки, хороший человек со своими слабостями и рассказывает хорошо. Подробно описывает службу, как все было организовано, как работали и подрабатывали, посылали бригады строителей на работы по селам, чтобы можно было за счет этого подкормить солдат, а так же хорошо угостить господ офицеров. Как все массово подворовывали у всех подряд. Официальный паек был довольно скуден, а уж одевались они … . Откровенно пишет про множество туфты в работе, но общее впечатление от организации работ и военного хозяйства в целом не такое уж и плохое - громадная, но все же довольно поворотливая машина. Больше угнетает бессмысленность многих работ. Практически - все военное, что его часть строила до середины 1944 года оказалось никому не нужным. Копали и оборудовали оборонительные рубежи в местах возможных наступлений противника,а в итоге они никогда не пригодились - немцы не стали наступать, как предполагалось, фронт далеко уходил вперед и вся тяжелая работа улетала коту под хвост. Особенно неприятно, что из-за неразберихи это могло тянуться долго - фронт давно уже далеко впереди, но штабы забывали отменить приказ о срочной стройке и оборванные, в лаптях солдаты пахали... Потом у начальства возникали новые, и, как всегда, сверхсрочные планы, и солдаты мчались, часто пешком, за десятки и сотни километров, чтобы снова копать землю и снова бросать эту работу. В заключении сам автор признается, что вся польза от его работы в войну - несколько построенных уже под конец ее временных мостов.
Подробно рассказываетcя про службу в Германии и Польше. Интересно, что он решительно отрицает модные сейчас рассказы про массовые преступления красноармейцев против мирного населения. Правда - прибавляет, что и обижать было особо некого. Люди практически полностью убежали - из населения Восточной Пруссии в 2,5 миллиона на месте осталось может с пару тысяч гражданских. Зато солдатики сильно отводили душу на вещах - Голицын вспоминает, что по многим городкам они шли в облаках из перьев - солдаты забирались в покинутые дома и распарывали перины и подушки, били окна и посуду и прочее в таком роде. Бывали и поджоги домов. Пару раз он пытался немного утихомирить подчиненных, но потом только вздыхал и относился к этому с пониманием. Потому, что он спрашивал - зачем они это делают, а ему каждый раз отвечали что-то вроде "у меня убили детей и родителей" и он молча отходил, а позднее порой и извинялся перед своими людьми.
Отмечает, что постепенно немцы массово начали возвращаться домой, но тут начали действовать договоренности между Союзниками. Восточную Пруссию отдали Польше и Чехии, не забыли и СССР. Началась депортация всего немецкого населения за пределы новых границ. А тех, кто не успел вернуться - их просто останавливали на границе и приказывали поворачивать обратно в Германию. Занимались этим польские, чешские и прочие власти обновленной Восточной Европы. Между прочим, он поплевывает на политкорректность и называет Данциг, Щецин и другие тамошние города исконно немецкими. Интереснейший документ эпохи.
Читать далее
8
461
Аноним26 апреля 2025 г.
Записки беспогонника -военные годы Сергея Голицына
Кто прочёл первую книгу "Записки уцелевшего", непременно захочет прочитать и о военных годах Сергея Голицына.Да,он не имел никаких званий,потому как ....права такого у него просто не было ! Но,не сбежал,как многие к немцам,выпрашивая на кусок хлеба,предательством народа своего.Знал,что отступать некуда.Вот здесь и познаётся кто ты и какой ты.Пригодились его знания геодезии и чертёжника.Когда выживал во время НЭПа,подрабатывал как мог.А жить иногда приходилось не в Москве,а далеко на окраине.В книге есть описание,что и в годы войны Сергею Голицыну часто указывали "его место".Не все,но такие есть везде и всегда.В годы войны не успевали иногда начертить и построить укрепления,как уже о них забывали тут же в связи с передислокацией войск.Может быть об этом и тяжело читать,но прочесть об этих страшных годах беспогонника нужно.
Читать далее
3
50

Все рецензии

Цитаты

Аноним8 октября 2012 г.
Наши ястребки - их было пятеро - всякий раз откуда-то выныривали, как воробьи на коршунов, нападали на тяжелых желтокрылых хищников и нередко заставляли их поворачивать обратно. Однажды я увидел, как они вынудили стервятников сбросить бомбы километра за три в болото. А потом вернулись только три ястребка. Потом два дня они летали вдвоем, затем остался один, который не боялся нападать на целую эскадрилью.
А потом тяжело нагруженные коршуны летали уже безпрепятственно и низко с ноющим гудением - везу... везу... везу...
Читать далее
1
171
Аноним18 октября 2012 г.
Так мы продвигались по шоссе, сваливая с дамбы все то, что мешало движению. Подскочил ко мне один наш боец и, показывая на громадный немецкий автобус, сказал, что в нем полно тяжелораненных фрицев. Я подошел, открыл дверцу, увидел измученные, воспаленные лица, один из раненых расстегнул китель, и моим глазам представилась черная дыра на груди и розовая пена, выступающая при каждом выдохе. Я приказал командиру отделения сержанту Пяткину вынести всех раненых и положить их на обочине.
- Товарищ командир, я не выполню вашего распоряжения! - твердо отрубил тот.
Я весь закипел от негодования, что-то брякнул. Пяткин мне ответил, что у него немцы убили сына и сожгли дом. Я так и прикусил язык. Кто-то предложил опрокинуть автобус вместе со всеми ранеными. Иные из них успели кое-как выползти самостоятельно. А остальные... - "Раз-два - взяли!" - И автобус покатился с дамбы, а мы отправились ликвидировать следующее препятствие на дороге. В тот же вечер я попросил у Пяткина извинения за свою грубость.
Читать далее
0
89
Аноним18 октября 2012 г.
И хоть великий Сталин пообещал закончить войну максимум за год, нам, простым смертным, этот конец не виделся никак. И я, и большинство непоколебимо верили в конечную нашу победу, но как, какими долгими и страшными путями можно было этой победы достичь, никто, даже сам Сталин, не знал.
0
44