Черный лебедь

За одно только последнее десятилетие человечество пережило ряд тяжелейших катастроф, потрясений и катаклизмов, не укладывающихся в рамки самых фантастических предсказаний. Пятидесятидвухлетний ливанец, выпускник Сорбонны и нью-йоркский финансовый гуру Нассим Талеб называет такие непрогнозируемые события Черными лебедями. Он убежден: именно они дают толчок как истории в целом, так и существованию каждого отдельного человека. И чтобы преуспеть, надо быть к ним готовыми. Сразу после выхода “Черного...

Жанры

Книга из цикла

Нассим Талеб

Одураченные случайностью: О скрытой роли шанса в бизнесе и в жизни

Нассим Николас Талеб

(932)

Рискуя собственной шкурой. Скрытая асимметрия повседневной жизни

Нассим Николас Талеб

4,2

(1K)

Черный лебедь. Под знаком непредсказуемости

Нассим Николас Талеб

3,9

(3,6K)

Статистические последствия жирных хвостов. О новых вычислительных подходах к принятию решений

Нассим Николас Талеб

(5)

Антихрупкость. Как извлечь выгоду из хаоса

Нассим Николас Талеб

(2,3K)

О секретах устойчивости. По следам "Чёрного лебедя"

Нассим Николас Талеб

3,9

(48)

Рейтинг LiveLib

3,9

3,6K оценки

5
33%
4
37%
3
22%
2
5%
1
3%

Ваша оценка

Прочитали 4401Хотят прочитать 6861

Рецензии

Аноним7 мая 2024 г.
Авторы знаменитых нон-фикшн книг продолжают разрушать мою веру в логические, мыслительные способности человека. От книги Нассима Талеба осталась точно в таком же восторге, как и от прочитанной недавно книги Даниэля Канемана - "Думай медленно, решай быстро". Вновь море открытий, удивительных фактов о нашей человеческой - такой несовершенной и порою противоречивой! - природе, о нашей любви к самообману, о нашем умении не замечать очевидного... Случайность правит бал в этом мире (что, впрочем, ни для кого уже не секрет), но мы упорно пытаемся все спланировать - и не на день, на годы, десятилетия. Не можем предсказать погоду даже на следующий день и вместе с тем строим шикарные долгосрочные прогнозы. Шикарные - в теории. На практике - скорее из сферы фантазий, потому что от реальности там абсолютно ничего.
Красивая метафора талебовской теории - "Черный лебедь" - очаровала меня уже с первых страниц, во многом развивающей и дополняющей положения книги Канемана (поэтому читать их рекомендую последовательно, как это сделала я). Так увлекательно рассказать о сложнейшем явлении нашей жизни, с примерами, рекомендациями, сделать это так просто и понятно даже неспециалисту в области философии, психологии или социологии (вот даже не пришлось перечитывать поабзацно, чтобы понять и впитать ключевые мысли теории) - задача непростая, но вот Талебу удалась на пять с плюсом (собственно, именно такую оценку я и выставила в итоге прочитанному труду).
Если об ошибках нашего логического мышления я была наслышана из книги Канемана, то вот положения о том, как же все-таки с этим жить - как существовать в хаотическом, непредсказуемом мире - были для меня полезным откровением. Как внезапно оказалось во время чтения, даже из неопределенности мы можем извлекать выгоду. И отчего бы этим не воспользоваться? Мы ничего не знаем о загадочных Черных лебедях, которые в мгновение ока изменят нашу завтрашнюю жизнь (иногда буквально - завтрашнюю), но мы можем предсказать их воздействие. Мы можем продолжать строить планы, но делать это с оглядкой на возможные неожиданные события - как хорошие, так и плохие, сулящие выгоды или грозящие громадными потерями. Мы можем не полагаться на прогнозы, даже исходящие от авторитетных вроде бы лиц. Мы вполне способны прожить и своим умом, не доверяя без оглядки всем этим влиятельным экономистам, аналитикам, прогнозистам, мы можем дать отстаиваться информации, не поглощая ее безумно и в промышленных масштабах - количество информации отнюдь не влияет на правильность принимаемых решений, что, кстати, в очередной раз докажет книга. Мы можем остерегаться плохих Черных лебедей и приманивать хороших. Мы можем быть чуть на шаг впереди конкурентов, принимая с должным вниманием неопределенность и непредсказуемость мира. Не отмахиваясь от нее, а учитывать даже малейшую вероятность, что все пойдет не так. Можем перебраться наконец-то из Среднестана в Крайнестан (еще две любопытные метафоры от автора): да, здесь ничего не ясно и ничего нельзя знать наверняка, здесь мир грозит невероятными потерями, но и невероятными шансами тоже!
Книга Талеба, как ни странно, пробудила мой дремавший до сей поры интерес к такой науке, как статистика (говорю "странно", потому как сам автор ее явно недолюбливает), утвердила мой интерес в сфере принятия решений - хочется, несмотря ни на что, принимать их осмысленно (хотя сейчас, прочитав книгу Талеба, понимаю, что и выбор решений часто происходит у нас на интуитивном уровне: мы же не владеем всей полнотой информации о мире на момент принятия этого самого решения). Мне безумно захотелось прочесть и другие книги автора: до того он пишет ярко, заразительно и захватывающе. Это не художка, но порою читалось именно так: автор умело подогревает наш интерес к выбранной им теме повествования, вкидывая интересные факты, не менее интересные гипотезы. приправляя все это потрясающим жизненным и особенно профессиональным опытом. Талеб - поборник идеи непредсказуемости! - был когда-то биржевым трейдером. Ирония судьбы, не иначе. Хотя нет - то самое умение извлекать выгоду из самых неблагоприятных качеств окружающей нас среды.
Удивительный человек этот Талеб: заинтересовал меня темой неопределенности за один присест. Гений.
Книгу рекомендую. Просто, понятно, полезно, много интересного узнаете о себе и других и, возможно, получите шанс изменить собственную жизнь к лучшему.
Читать далее
229
3,4K
Аноним8 октября 2020 г.
Я знаю, что я ничего не знаю (с)
Прочитанные книги куда менее важны, чем непрочитанные.
Для затравки предлагаю три вопроса, которые помогут вам проверить интуицию и/или свои представления о статистике.
1. Имеются следующие варианты.
Джон любил свою жену. Спустя несколько лет он её убил. Или: Джон любил свою жену. Он убил её, потому что сошёл с ума / она ему изменила с лучшим другом / она слишком много говорила.
Какая из этих двух формулировок кажется более вероятной с точки зрения статистики?
2. У писателя и мыслителя Умберто Эко имелась большая библиотека. Далеко не все книги из неё он читал. В каком диапазоне вы бы оценили коллекцию книг Эко (укажите нижнюю и верхнюю границы)?
3. Есть две больницы: большая и маленькая. Известно, что в какой-то день в одной из этих больниц родилось 60% девочек. Как вы думаете, это пропорция вероятнее в большой или маленькой больнице?
Размышляя, как выстроить рецензию, чтобы она была одновременно информативной и нескучной, я пришла к следующему выводу. Возьмём несколько рассмотренных в книге понятий, с помощью которых познакомимся с основными теориями автора. Не будем оригинальными и начнём с определения чёрного лебедя.
Под чёрным лебедем автор понимает неожиданное, редкое событие, которое характеризуют непредсказуемость и большая сила воздействия. После того как это событие становится фактом, люди придумывают объяснения, чтобы представить его как более предсказуемое и менее случайное (т.н. ретроспективные объяснения).
Эти лебеди могут быть «добрыми» или «злыми» в зависимости от последствий их появления. Суть птичьей случайности с тёмным оперением, как впрочем и случайности вообще, в её новизне для исследователей и прогнозистов. Если о событии так или иначе известно заранее, то его нельзя считать чёрным лебедем.
К «счастливым» лебедям можно отнести открытие пенициллина, изобретение колеса, соблюдение элементарной гигиены (хотя, как выяснилось, и в XXI веке не все признают важность мытья рук). Часто открытия такого рода делаются в результате озарения (вспоминается английское «serendipity»), а не вследствие одобренного лабораторно плана. Так, необходимость дезинфицировать руки была непреднамеренно «обнаружена» врачом-акушером Земмельвейсом лишь в 40-х гг. XIX века. Ему удалось проследить связь между смертностью рожениц и препарированием трупов акушерами.
Примеры «вредных» чёрных лебедей: банковские кризисы, обвалы рынков, войны, природные катаклизмы или неожиданное поведение людей, которым доверены ответственные решения. Внезапные проблемы с психикой никто не отменял.
Среднестан – область, где вышеупомянутые птицы практически не водятся. Там всё имеет тенденцию усредняться, акторам, как в казино, не дают играть по-крупному. Во владениях Среднестана задействовано много игроков, и флуктуации вокруг среднего не оказывают значимого влияния.
Крайнестан – территория, куда временами залетают чёрные лебеди, и для которой, в отличие от Среднестана, не подходит нормальное распределение (кривая Гауcса).
Автор уверен, наш ареал– это не Среднестан. Точнее, в нашей жизни есть место как среднестанским, так и крайнестанским явлениям. Так, многие профессии родом из Среднестана, где человек получат фиксированную зарплату за количество часов или объём выполненной работы. Но растёт число масштабируемых видов деятельностей, когда одна выпущенная книга или одно снятое видео могут принести доход, в разы превышающий все прежние прибыли.
Более того, в сегодняшних реалиях кризисов становится численно меньше, но они всё серьёзнее по оказываемому эффекту и глобальнее по зоне покрытия.
Проблема индукции. По Талебу, подход, основанный на индукции, когда исследователь двигается от частного к общему, часто не работает, так как не учитывает крайне маловероятных случайных событий. То есть не следует прогнозировать будущее, используя наблюдения из прошлого. Пример – индюшка, которую откармливают перед американским Днём благодарения. Применяя индуктивный метод, индюшка едва ли может предвидеть, что её ждёт в недалёком будущем.
У меня невольно возник вопрос не по теме, связанный с приключениями Шерлока Холмса. Знает ли кто-нибудь, почему метод прославленного сыщика прозван дедуктивным, когда, по всем признакам, Холмс практиковал индукцию наравне с дедукцией?
Проблема скрытых свидетельств, или ошибка выжившего. До нас всегда доходит лишь часть свидетельств. При этом имеется целый скрытый от глаз колодец, заполненный немыми рассказами тех, кто не смог ими ни с кем поделиться.
Греческому философу Диагору, прозванному Безбожником, показали изображения людей, которые молились богам и спаслись при кораблекрушении. Подразумевалось, что молитва спасает от гибели.
Диагор спросил: "А где же изображения тех, кто молился, но все-таки утонул?"
Набожным утопленникам не так-то просто высказать свое мнение со дна морского по той причине, что они мертвы. Как следствие, поверхностный наблюдатель запросто может поверить в чудеса. ( "О природе богов", Цицерон)
Не могу не привести цитату, под которой с удовольствием бы подписалась.

Неудачники истории - как люди, так и идеи, - подобно набожным утопленникам, не оставляют после себя автобиографий (для этого желательно остаться в живых). Поразительно, что историки и прочие ученые-гуманитарии, которым по роду деятельности следовало бы знать о существовании скрытых свидетельств, даже не придумали им названия (поверьте, я искал очень усердно). Что до журналистов - черт бы их всех побрал! - они плодят погрешности в промышленных масштабах.
Стадный эффект органически присущ сапиенсам. Исследователи и специалисты от него не свободнее, чем все остальные. К стадному чувству можно добавить ловушку авторитета, притупляющую критическое восприятие. В результате теория, предложенная учёным с репутацией, имеет все шансы получить широкое распространение, не пройдя должную проверку.
Талеб также говорит об обратной зависимости дееспособности прогноза от репутации т.н. экспертов.
Неполнота информации, которая связана со скрытыми свидетельствами. О чём бы ни шла речь и как бы много информации мы ни аккумулировали, следует помнить о колоссальной «непрочитанной библиотеке» (антибиблиотеке).

С годами вы будете накапливать больше знаний и ваша библиотека будет расти, а уплотняющиеся ряды непрочитанных книг начнут смотреть на вас с угрозой. В самом деле, чем шире ваш кругозор, тем больше за вашими плечами непрочитанных книг.
Знания даже профессионального и добросовестного (что не всегда совпадает) специалиста – лишь капля в море.
Многих подводит самонадеянность, тогда как жизненно необходимо сохранять скромность относительно собственных знаний и подвергать их критическому анализу. Вредит пониманию наше извечное стремление акцентировать внимание на известном, или том, что считается таковым, игнорируя всю глубину скрытого от нашего внутреннего взора.
Талеб напоминает о пользе эмпирического скептицизма, или скептицизма здорового человека. Опровержение зачастую убедительнее подтверждения, так как стройная теория может быть легко опровергнута одним случайным событием.
Автор смело обвиняет учёных в шарлатанстве, говоря об их умении подгонять доказательства под свои теории. К примеру, изучая переменную, они часто выбирают периоды относительной гладкости и игнорируют отрезки, когда ситуация выходила из-под контроля.
Информационные лакуны могут создавать видимость логической последовательности, тем самым маскируя случайность «чернолебяжьего» типа, присущую рассматриваемому событию.
Нассим верит в накопление эмпирических данных в противовес оторванным от жизни теоретизированиям учёных (которые видят мир сверху вниз). Он полагает, что гораздо более эффективная модель приближения к реальности заключается в видении мира снизу вверх. В качестве примера он приводит Википедию, ставшую результатом совместного творчества пользователей со всего мира.
Здесь я не могу разделить оптимизм автора. То, что Википедия создаётся усилиями любителей и энтузиастов, не защищает её от предвзятости, а иногда грубых ошибок. К тому же статьи там могут быть написаны одним-двумя пользователями, что означает простор для субъективных позиций.
Талеб подробно останавливается на статистических методах. Он критикует их широкое применение, особенно в социальных науках. Ссылаясь на эмпирические данные, проницательно отмечает разрыв между «точными» моделями с их прогнозируемыми вероятностями и тем, что происходит в реальности. Предостерегает нас от людей, которые с умным видом то и дело перемежают свою речь такими терминами, как корреляция, статистически значимый, стандартное отклонение и т.д.
Нассим уверен, что толку от прогнозов профессиональных риск-менеджеров и академических исследователей порой не больше, чем от дилетантских рассуждений за чашкой кофе или разговоров с таксистом.
Мне импонирует его подход (никогда не любила математическую статистику), но появляется ощущение, что автор заходит слишком далеко. Так, он высмеивает расчёт корреляции, приводя в пример несвязанные между собой вещи. Но разве нелогично рассчитывать коэффициенты корреляции для тех явлений, которые, очевидно, взаимосвязаны, и смотреть потом на временную динамику?..
Критикуя применение абстрактной математики ко многим явлениям реальности, автор предлагает не рассчитывать вероятности, а оценивать возможные последствия того или иного события, и на основе этого принимать решения.
Талеб многократно упоминает решающую роль случая в успехе одних и неудачах других. Это не совсем справедливо. Нередко за удачами стоит труд и упорство, да и предоставляемые случаем возможности нужно суметь поймать и не упустить. Но автор несколько корректирует себя и приводит высказывание о том, что «удача любит тех, кто готов к ней».
Мы узнаем, что нормальное распределение по Гауссу не годится для анализа многих важных процессов и их прогнозирования. Согласно Талебу, применение гауссовой колоколообразной кривой уместно для таких биологических показателей, как рост или вес. Но оно не подходит, к примеру, для оценки распределения богатства в выборке или прогнозирования книжных продаж. Для таких крайнестанских явлений подходит фрактальное распределение, которое рассматривает изучаемые объекты как независимые от масштаба, т.е. учитывает масштабирование.
Большинство природных объектов – фракталы. Если вы приглядитесь к дереву, то увидите, что его сучки подобны (не путать с «идентичны») веткам, а те, в свою очередь, подобны всему дереву. То же подобие наблюдается для береговых линий, гор и т.д. Фрактальность характерна и для многих процессов в экономике и финансах.
Возможно, автор в целом прав. Но не слишком ли он верит в вероятностный анализ на основе теории фракталов? Может быть, моих скромных математических знаний не хватает, чтобы оценить по достоинству теории Бенуа Мандельброта (основоположник фрактального анализа, которым восхищается Талеб).
Нассим, как успешный трейдер, подробно останавливается на непредсказуемости рынков и того, что с этим делать (понимать, что всё неопределённо, минимизировать риски и стараться не упустить нечасто выпадающие удачные возможности).
На мой вкус, книга затянута. Впрочем, автор сам предлагает читателю пропустить некоторые главы из третьей части своего труда. Нон-фикшн необязательно читать от корки до корки, можно сконцентрироваться только на главах, которые представляют для нас интерес, и пропускать остальные. Однако я не жалею, что прослушала всего «Чёрного лебедя». В третьей главе автор приводит конкретные примеры нормального распределения (гауссианы) и фрактального распределения, для которого характерна масштабная инвариантность. Звучит несколько заумно, но для понимания его выкладок нет необходимости в специальных знаниях. Единственная глава, которую, на мой взгляд, можно спокойно пропустить, касается «Безумцев Локка» (автор там в основном занимается нападками на экономистов).
Порой создавалось впечатление, что Талеб изменяет собственным принципам. Так, он обвиняет (справедливо) многих учёных в наукообразном словоблудии, но и его текст не всегда свободен от нагромождения слов, не несущих смысловой нагрузки. Даже в заключение, которое должно быть квинтэссенцией основных идей автора, он не может удержаться от того, чтобы поиграть в красноречие.
Я солидарна с основным посылом «Чёрного лебедя» – в жизни всегда есть место случайным событиям, не нужно обязательно пытаться отыскать (или вычислить) в них закономерности и подводить под эти события рациональное с виду, но часто ложное объяснение. Наш мозг любит связные повествования (нарративы), но мир – отнюдь не стройная история, где все переменные известны и поддаются объяснению.
Уметь признавать собственное незнание и ингерентную лимитированность любого знания (позволим себе немного наукообразного словоблудия) – великий дар.
Как человек, не верящий в конспирологию, я во многом согласна с позицией автора относительно исторических процессов, а некоторые огрехи мне было несложно игнорировать...
Отсюда и поставленная книге высокая оценка.
И потом, авторская критика статистических методов применительно к социально-экономической сфере легла бальзамом на мои гуманитарные мозги.
Из книги вы также узнаете, кто такой Карл Поппер и почему о нём важно знать, ознакомитесь со списком никчёмных (по мнению автора) экономистов-Нобелевских лауреатов, убедитесь в мудрости Монтеня и удивительном умении Фрэнсиса Бэкона сочетать скепсис и эмпиризм, а также поймёте, почему Пуанкаре круче Сартра.
Пример фрактального множества Мандельброта

Читать далее
135
6,5K
Аноним26 декабря 2010 г.
"навозну кучу разрывая петух нашел жемчужное зерно"
весь смысл книги заключен в предисловии и начале первой главы - мы не можем предвидеть непридвиденное, ибо оттого оно и зовется непредвиденным. Далее следует бесконечное и довольно бессистемное пересыпание: " а вот был случай, его никто не предвидел, потому как непридвиденный был случай; а я сразу сказал - будет что-то непредвиденное, которое нельзя предвидеть ибо это ЧОРНЫЙ ЛЕБЕДЬ!!!"
91
4,9K

Все рецензии

Похожие книги

Думай медленно... решай быстро

Даниэль Канеман

4,2

(4,2K)

Цитаты

Аноним13 мая 2011 г.
Прочитанные книги куда менее важны, чем непрочитанные. Библиотека должна содержать столько неведомого, сколько позволяют вам в нее вложить ваши финансы, ипотечные кредиты и нынешняя сложная ситуация на рынке недвижимости.
В действительности, чем шире ваш кругозор, тем больше у вас появляется полок с непрочитанными книгами.
89
14,6K
Аноним18 мая 2011 г.
Власти хорошо умеют говорить о том, что они сделали, но не о том, чего не сделали.
48
13,1K
Аноним9 февраля 2018 г.
"То, что мы будем называть Черным лебедем (с большой буквы), — это событие, обладающее следующими тремя характеристиками. Во-первых, оно аномально, потому что ничто в прошлом его не предвещало. Во-вторых, оно обладает огромной силой воздействия. В-третьих, человеческая природа заставляет нас придумывать объяснения случившемуся после того, как оно случилось, делая событие, сначала воспринятое как сюрприз, объяснимым и предсказуемым."
"Остановимся и проанализируем эту триаду: исключительность, сила воздействия и ретроспективная (но не перспективная) предсказуемость"
"Несложно понять, что жизнь определяется кумулятивным эффектом ряда значительных потрясений"
"Логика Черного лебедя делает то, чего вы не знаете, гораздо более важным, чем то, что вы знаете."
"Поскольку Черные лебеди непредсказуемы, нам следует приспособиться к их существованию (вместо того чтобы наивно пытаться их предсказать). Мы можем добиться многого, если сосредоточимся на антизнании, то есть на том, чего мы не знаем. Помимо всего прочего, можно настроиться на ловлю счастливых Черных лебедей (тех, что дают положительный эффект), по возможности идя им навстречу."
"мы склонны изучать подробности, а не картину в целом"
"Все знают, что профилактике должно уделяться больше внимания, чем терапии, но мало кто благодарит за профилактику"
"Норма часто вообще не важна"
"Платонизмом — в честь философии (и личности) Платона — я называю нашу склонность принимать карту за местность, концентрироваться на ясных и четко очерченных «формах», будь то предметы вроде треугольников или социальные понятия вроде утопий (обществ, построенных в соответствии с представлением о некой «рациональности») или даже национальностей. "
"Платоническая складка — это взрывоопасная грань, где платоновский образ мышления соприкасается с хаотичной реальностью и где разрыв между тем, что вам известно, и тем, что вам якобы известно, становится угрожающе явным. Именно там рождается Черный лебедь."
"Идеи появляются и исчезают, истории остаются."
"Чтобы жить сегодня на нашей планете, нужно куда больше воображения, чем нам отпущено природой. Мы страдаем от недостатка воображения и подавляем его в других."
"Обобщаю: в этом (глубоко личном) эссе я делаю наглое заявление, противоречащее многим нашим мыслительным привычкам. Оно заключается в том, что миром движет аномальное, неизвестное и маловероятное (маловероятное с нашей нынешней, непросвещенной точки зрения); а мы при этом проводим время в светских беседах, сосредоточившись на известном и повторяющемся. Таким образом, каждое экстремальное событие должно служить точкой отсчета, а не исключением, которое нужно поскорее запихнуть под ковер и забыть. "
"Прочитанные книги куда менее важны, чем непрочитанные. "
"С годами ваши знания и ваша библиотека будут расти, и уплотняющиеся ряды непрочитанных книг начнут смотреть на вас угрожающе. В действительности, чем шире ваш кругозор, тем больше у вас появляется полок с непрочитанными книгами. Назовем это собрание непрочитанных книг антибиблиотекой."
"История непроницаема. Имея налицо результат, вы не видите того, что дает толчок ходу событий, — их генератора. Вашему восприятию истории органически присуща неполнота, потому что вам не дано заглянуть внутрь ящика, разобраться в работе механизма. То, что я называю генератором исторических событий, не просматривается в самих событиях — так же как в деяниях богов не угадываются их намерения. Как говорится, неисповедимы пути Господни. Подобный разрыв существует между блюдами, которые приносят вам в ресторане, и тем, что творится на кухне."
"История непроницаема. Имея налицо результат, вы не видите того, что дает толчок ходу событий, — их генератора. Вашему восприятию истории органически присуща неполнота, потому что вам не дано заглянуть внутрь ящика, разобраться в работе механизма. То, что я называю генератором исторических событий, не просматривается в самих событиях — так же как в деяниях богов не угадываются их намерения. Как говорится, неисповедимы пути Господни."
"Человеческое сознание страдает от трех проблем, когда оно пытается охватить историю, и я называю их Триадой затмения. Вот они: а) иллюзия понимания, или ложное убеждение людей в том, что они в курсе всего, происходящего в мире, — более сложном (или более случайном), чем им кажется; б) ретроспективное искажение, или наше природное свойство оценивать события только по прошествии времени, словно они отражаются в зеркале заднего вида (в учебниках истории история предстает более понятной и упорядоченной, чем в эмпирической реальности); в) склонность преувеличивать значимость факта, усугубляемая вредным влиянием ученых, особенно когда они создают категории, то есть «платонизируют»."
"История и общества продвигаются вперед не ползком, а скачками. Между переломами в них почти ничего не происходит. И все же мы (и историки) предпочитаем верить в предсказуемые, мелкие, постепенные изменения."
"События предстают перед нами в искаженном виде."
"Память у нас крайне нестойкая, но дневник фиксирует реальные факты, которые заносятся на бумагу по более или менее свежим следам. Он позволяет зафиксировать непосредственное впечатление и позже изучить события в их собственном контексте. Повторю, что важнее всего — сознательно выбранный способ описания события."
"Категоризация всегда упрощает реальность. Это работа генератора Черных лебедей — неодолимого платонизма, которому я дал определение в Прологе. Любое сужение окружающего нас мира может привести к взрывоопасным последствиям, потому что оно исключает из картины некоторые источники неопределенности и принуждает нас неверно интерпретировать ткань, из которой соткан мир. Например, вы можете считать, что радикальный ислам (и исламские ценности) — ваш союзник в борьбе с коммунистической угрозой, и помогать ему развиваться, пока исламисты не пошлют два самолета на деловой центр Манхэттена."
"то, что известно миллионам, не дает вам реального преимущества. "
"В утопической провинции Среднестане конкретные события вносят малую лепту в общую картину; они действуют лишь сообща. Я могу сформулировать высший закон Среднестана следующим образом: когда выборочная совокупность велика, никакой единичный случай не внесет существенных изменений в среднее значение или сумму. Даже если отклонения поражают размерами, для итоговой суммы они оказываются непринципиальными."
"В Крайнестане неравенство таково, что один единичный пример может дать непропорционально большую прибавку к совокупности, или сумме"
"Почти все социальные феномены принадлежат Крайнестану. Иными словами, социальные величины суть величины информационные, а не физические: их нельзя потрогать. Деньги на счете в банке — вещь важная, но, бесспорно, не физическая. Поэтому их ценность может меняться без дополнительных затрат энергии. Это всего лишь цифра!"
"Если вы живете в Среднестане, вы можете спокойно пользоваться результатами своих измерений, если вы уверены, что все измеряемые предметы — из области Среднестана. Вы также можете доверять тому, что узнали, анализируя эти данные. Эпистемологический вывод таков: в среднестанском многообразии невозможны «черно-лебяжьи» сюрпризы, когда единица выборки доминирует над выборкой в целом. Primo — за первые сто дней вы получите всю необходимую вам информацию. Secondo — даже если вас ожидает сюрприз (как в примере с самым тяжелым человеком на свете), это мало на что повлияет. Если вы имеете дело с крайнестанскими величинами, вам будет очень трудно получить среднестатистические данные на основании той или иной выборки, потому что решающим может оказаться одно-единственное наблюдение. Вот и вся идея"
"в Среднестане мы вынуждены терпеть тиранию коллективного, рутинного, очевидного и предсказуемого; в Крайнестане нами правит тирания единичного, случайного, невидимого и непредсказуемого. "
"Черный лебедь — это проблема лоха. Иными словами, ее наличие зависит от ваших ожиданий"
"ученость без эрудиции ведет к катастрофам"
"Знание, даже точное знание, не часто приводит к правильным действиям, потому что, стоит нам расслабиться, и мы тут же забываем то, что знаем, или перестаем соображать, как этим пользоваться, даже если мы — эксперты"
"ряд подтверждающих фактов не обязательно является доказательством. Тысячи белых лебедей не доказывают отсутствия в мире черных. Однако есть исключение: я хорошо знаю о том, что неправильно, но плохо — о том, что правильно. Если я вижу черного лебедя, я могу с уверенностью сказать, что не все лебеди белые! Если я видел, как человек совершает убийство, я могу почти не сомневаться, что он преступник. Но, если я не видел, как человек совершает убийство, я не могу быть уверен в его невиновности. То же относится к диагностике рака: выявление одной-единственной злокачественной опухоли доказывает, что у вас рак, но невыявление ее не позволяет вам со стопроцентной уверенностью сказать, что рака у вас нет. Нас приближают к истине отрицательные, а не подтверждающие примеры! "
"ряд подтверждающих фактов не обязательно является доказательством. Тысячи белых лебедей не доказывают отсутствия в мире черных. Однако есть исключение: я хорошо знаю о том, что неправильно, но плохо — о том, что правильно. Если я вижу черного лебедя, я могу с уверенностью сказать, что не все лебеди белые! Если я видел, как человек совершает убийство, я могу почти не сомневаться, что он преступник. Но, если я не видел, как человек совершает убийство, я не могу быть уверен в его невиновности. То же относится к диагностике рака: выявление одной-единственной злокачественной опухоли доказывает, что у вас рак, но невыявление ее не позволяет вам со стопроцентной уверенностью сказать, что рака у вас нет."
"ряд подтверждающих фактов не обязательно является доказательством. Тысячи белых лебедей не доказывают отсутствия в мире черных. Однако есть исключение: я хорошо знаю о том, что неправильно, но плохо — о том, что правильно. Если я вижу черного лебедя, я могу с уверенностью сказать, что не все лебеди белые! "
"ряд подтверждающих фактов не обязательно является доказательством"
"накопление подтверждающих наблюдений, подобных наблюдениям индюшки, не увеличивает запаса наших знаний."
"Однако факт остается фактом: вы способны судить о том, что неправильно, но не о том, что правильно. Не вся информация равноценна."
"Наша склонность повсюду искать смысл и идею мешает нам видеть смыслообразующие детали."
"редкие события бывают двух видов. Одни — те, что у всех на слуху, о них говорят по телевизору. Другие — те, о которых молчат, потому что они не укладываются в схемы. Их неловко обсуждать всерьез, настолько неправдоподобными они кажутся."
"Так люди, покупающие лотерейные билеты, преувеличивают свои шансы выиграть именно потому, что мысленно представляют себе огромный выигрыш; они настолько ослеплены, что перестают видеть разницу между порядками величин «один к тысяче» и «один к миллиону», то есть между степенями вероятности."
"Избежать опасных последствий искажения нарратива можно, если верить не словам, но экспериментам, не рассказам, но опыту, не теориям, но клиническим данным."
"Интеллектуальные, научные и творческие профессии существуют по законам Крайнестана, где высока концентрация успеха и где победителей мало, но именно им достается львиная доля награды. "
"В примитивной среде важное всегда осязаемо."
"В нашем сознании нет места героям, которые не совершают видимых подвигов и для которых сам процесс важнее результата. Однако тот, кто утверждает, что больше ценит процесс, чем результат, вряд ли до конца честен (разумеется, при условии, что он принадлежит к роду человеческому). Нам часто припудривают мозги, рассказывая, что, мол, писатель пишет не ради славы, что художник творит во имя искусства и что творчество само по себе награда. Радость творчества как такового, безусловно, существует, однако это не значит, что художнику не нужно внимание публики и что популярность пойдет ему во вред."
"Тот, чья деятельность напоминает охоту за редкой и крупной дичью, больше страдает не от недостатка средств, а от неофициальной иерархии, от общего пренебрежения, от мелких унижений возле офисного кулера. Я очень надеюсь, что когда-нибудь ученые и политики заново откроют то, что всегда было известно нашим предкам: самое ценное в человеческой культуре — это уважение."
"Тот, чья деятельность напоминает охоту за редкой и крупной дичью, больше страдает не от недостатка средств, а от неофициальной иерархии, от общего пренебрежения, от мелких унижений возле офисного кулера."
"для счастья важнее то, как часто мы испытываем приятное чувство, или, как говорят психологи, «положительный аффект», а не то, насколько сильно это чувство. Иными словами, хорошая новость — это прежде всего хорошая новость; насколько она хороша, уже не так важно. Значит, чтобы жить счастливо, нужно получать свои маленькие «положительные аффекты» как можно более регулярно. Множество просто хороших новостей лучше, чем одна отличная новость."
"Последствием нейробиологического эффекта крохотных, но регулярных потерь (подтачивавших его организм, как капля точит камень) стала хроническая усталость. Ниро чувствовал, что неудачи воздействуют непосредственно на «эмоциональный» отдел мозга в обход «высокоинтеллектуальной» коры, постепенно нарушая функции гиппокампуса и ослабляя память. Есть мнение, что за память отвечает именно гиппокампус. Это самая творческая часть мозга; считается также, что она вбирает в себя весь негатив регулярных неприятностей вроде того хронического стресса, который мы постоянно испытываем от каждодневного впрыскивания отрицательных эмоций, — в противоположность «хорошенькому бодрящему стрессу» от внезапного появления тигра в вашей гостиной. Мы можем урезонивать себя сколько угодно, но гиппокампус принимает хронические стрессы всерьез, и начинается необратимый процесс атрофии. Вопреки расхожему мнению эти мелкие, внешне безобидные раздражители не делают нас сильнее; они способны искалечить нашу личность."
"Последствием нейробиологического эффекта крохотных, но регулярных потерь (подтачивавших его организм, как капля точит камень) стала хроническая усталость. Ниро чувствовал, что неудачи воздействуют непосредственно на «эмоциональный» отдел мозга в обход «высокоинтеллектуальной» коры, постепенно нарушая функции гиппокампуса и ослабляя память. Есть мнение, что за память отвечает именно гиппокампус. Это самая творческая часть мозга; считается также, что она вбирает в себя весь негатив регулярных неприятностей вроде того хронического стресса, который мы постоянно испытываем от каждодневного впрыскивания отрицательных эмоций, — в противоположность «хорошенькому бодрящему стрессу» от внезапного появления тигра в вашей гостиной. Мы можем урезонивать себя"
"Мы пренебрегаем скрытыми свидетельствами всегда, когда речь заходит о сравнении способностей, особенно в сферах деятельности, где «победитель получает все». Можно восхищаться историями успеха, но не стоит безоговорочно им верить: полная картина нам наверняка не видна."
"если мы хотим изучить природу и причины успеха, то надо изучать неудачи"
"У погрешностей есть такое губительное свойство: чем они значительнее, тем больше их маскирующее воздействие."
"Даже если ваша жизнь висела на волоске, все равно, выйдя невредимым, вы будете ретроспективно недооценивать риск, которому подвергались. "
"Тот факт, что вы выжили, смягчает ваш взгляд на условия выживания, включая пресловутые «причины»."
"Эволюция — это серия проб, одни из которых удачны, другие нет. Нам известны только удачные."
"Тот, кто слишком долго просидел, уткнувшись в карту, может принять карту за местность. "
"Эпистемическая самонадеянность имеет два следствия: мы переоцениваем свои знания и недооцениваем неопределенность, сужая диапазон возможных неопределенных ситуаций (а значит, сужая область неизвестного)."
"Человеку попадается больше случайного мусора, и он начинает путать его с информацией."
"в выигрыше всегда тот, кто не спешит с теориями."
"Греки разграничивали понятия techne («ремесло, навык») и episteme («знание», «наука»). Гераклит Тарентский и Менодот из Никомедии, основатели эмпирической школы медицины, призывали своих учеников в совершенстве владеть techne и сторониться episteme."
"Мы приписываем наши успехи нашему мастерству, а неудачи — внешним событиям, неподвластным нам. А именно — случайностям. Мы берем на себя ответственность за хорошее, но не за плохое. Это позволяет нам думать, что мы лучше других — чем бы мы ни занимались."
(Chapter:Я был «почти» прав)
"Мы приписываем наши успехи нашему мастерству, а неудачи — внешним событиям, неподвластным нам"
(Chapter:Я был «почти» прав)
"Мы не умеем по-настоящему планировать, потому что не понимаем будущего, но это не обязательно плохо. Вполне можно планировать с некоторыми оговорками. Просто для этого необходимо мужество."
"Успешность любых стратегических прогнозов гораздо больше зависит от диапазона возможных исходов, чем от ожидаемого конечного числа"
"Чужие недостатки мы замечаем, а свои нет. В искусстве самообмана мы близки к совершенству."
"Огромная польза истории — в трепете прикосновения к прошлому и в нарративе (да-да), если только это не вредоносный нарратив. Осмысливать изложенное нашими пращурами нужно очень вдумчиво, с предельной осмотрительностью. История, разумеется, не поле для теоретизирования и глобальных обобщений; учиться на ней можно, но очень осторожно. История дает нам примеры того, как не надо действовать, что само по себе бесценно, но при этом вселяет в нас иллюзию большой осведомленности."
"Чем старательнее мы пытаемся сделать из истории нечто большее, чем серию описаний, от которых нужно не мудрствуя лукаво получать удовольствие, тем хуже результат."
"Рекомендация на каждый день такова: оставайтесь людьми. Смиритесь с тем, что вы человек, и во всех ваших начинаниях есть доля эпистемической самонадеянности. Не запрещайте себе судить и оценивать; мнения — это вещество жизни, ее содержимое. "
"Держитесь в стороне от глобальных проектов, которые могут разрушить ваше будущее; позволяйте иногда одурачить себя в мелочах, но не в главном. Не слушайте экономических и социологических прогнозов (ну разве что для развлечения); а предсказать погоду на день пикника вы должны и можете сами. Не сомневайтесь, что пикник непременно состоится; но только не вздумайте поверить правительственным прогнозам по соцобеспечению на 2040 год."
"Мы, люди, — не копировальные аппараты. Так что «заразными» становятся только те ментальные категории, на восприятие которых мы настроены или даже запрограммированы. Чтобы нас «заразить», ментальная категория должна согласовываться с нашей природой."
"«Длинный хвост» — это побочный продукт Крайнестана, хотя бы отчасти восстанавливающий справедливость: к маленькому человеку мир по-прежнему несправедлив, но к гиганту он теперь несправедлив вдвойне. Превосходство не может длиться бесконечно, чье бы то ни было. Маленький человек великолепно умеет свергать с пьедестала."
"Мы постепенно двигаемся к беспорядку. Но совсем не обязательно, что этот беспорядок принесет нам зло. Он обещает нам более продолжительные периоды спокойствия и стабильности с ограниченным количеством Черных лебедей, в которых саккумулируется большинство проблем."
"Настоящая, элегантная математика обладает таким свойством: она верна абсолютно, а не на 99 процентов. Это свойство привлекает механистичные умы, которые не хотят разбираться с неоднозначностями. К сожалению, нужно где-то смухлевать, чтобы мир улегся в прокрустово ложе совершенной математики, и надо к чему-то подладить свои постулаты. "
"Опаздывать на поезд обидно, только если ты бежишь за ним! Точно так же не добиваться такого успеха, какого ожидают от тебя другие, обидно, только если ты сам к нему стремишься. "
"Опаздывать на поезд обидно, только если ты бежишь за ним! "
Читать далее
43
3K