Колобок и др. Кулинарные путешествия

В новом — на треть расширенном — издании «Колобка» собрана кулинарная проза Александра Гениса, одного из родоначальников этого жанра в России. Эта книга объединила веселые путевые эссе и гастрономические этюды, историю советской кухни и застольный дневник любознательного (не только к съестному) автора. «Колобок» пропитан убеждением: по-настоящему глубоко мы способны познать именно съедобную часть мира. «Я люблю готовить, есть, читать и писать о еде. Кулинария, пробираясь в подсознание культур...

Жанры

Рейтинг LiveLib

4,2

108 оценок

5
44%
4
44%
3
9%
2
2%
1
1%

Ваша оценка

Прочитали 116Хотят прочитать 248

Рецензии

Аноним11 июня 2019 г.
Очень вкусная книга - при чтении слюнки так и текут. И в этом большая проблема - даже при чтении на сытый желудок очень хочется всё описанное поесть. Кулинарная кругосветка идет немного вразнобой: из Шотландии в Португалию, а после Японии в Грузию, но крайне захватывающе. Язык автора мне понравился, легкий, сочный, не гнушающийся перчинки личных впечатлений и щедро приправленный юмором.
Книга состоит из четырех частей: Кулинарные путешествия, Гастрономические этюды, Красный хлеб и Кухонный блог. Первая часть самая большая, занимает почти половину книги и понравилась мне больше всего. Она получилась самой вкусной, Этюды самые философские, Красный хлеб самый печальный, а Кухонный блог самый неоднородный. Как по содержанию, так и по впечатлению - некоторые заметки были менее интересны. А может мне просто не нравится формат блога перенесенный в книгу, потому что и за повторы зацепился взгляд.
Но в целом книга очень понравилась и хотелось процитировать почти каждый второй абзац. Но я смогла себя сдержать и остановилась примерно на 30 цитатах))
Читать далее
65
763
Аноним26 марта 2011 г.
По сусекам
Меня настолько очаровала «Русская кухня в изгнании» Вайля и Гениса, что я решил не откладывать недавно подаренного мне «Колобка» - путеводителя по столам и кастрюлям мировой кухни. Колобок, оказывается, прокатился по доброй половине мира и готов в полной мере делиться впечатлениями.
На первое. Главный тезис: «лучше всего мы способны постичь съедобную часть мира» - вынесен на обложку. Если учитывать, что желудок – родина души, а оно так есть, то чужая еда – единственный, наверное, способ понять мутного иноплеменника. Можно, конечно, выучить чужой язык, окунуться в дебри иной культуры, читать заграничные книги, но это не более чем вспомогательный когнитивный инструмент. Возможно ли проникнуться духом Франции без изысканного и сложного, как анатомия, десерта? Как разобраться в паутине корейской души, не отведав дымящегося куска розовой собачатины? Никак. Поэтому если вы искатель истины, устройтесь поудобнее за дружеским столом, будь то привокзальная столовая или популярный ресторан, настройтесь (лучшая настройка - аппетит) и познавайте мир во всей его ужасающей полноте и противоречии.
На второе. Александр Генис – человек, разделивший собственную жизнь между письменным, кухонным и обеденным столами. Последние два – наглая роскошь, когда все только и делают, что куда-то торопятся. Кулинария – удел, как правило, домохозяек и состоявшихся мужиков, которым необязательно весь день просиживать на работе, кулинария не терпит спешки – это мистерия – самая первая, пожалуй, в истории человечества, когда у костра совершается коллективное служение убитому мамонту. Человека отличает от животного не только способность к мышлению и прямохождению, но и культура застолья, люди едят вместе в отличие от животных. Трапеза – высшая форма общения, искусство приготовления пищи – физическое упражнение с духовными результатами, искусство кулинарии направлено не в вечность, а в мгновение, но может это мгновение сделать вечностью. Проза Гениса - посвящение одному из величайших искусств.
И компот. Гедонистичный и немного циничный автор с такой нежностью и так смачно описывает съеденное, что невольно ему завидуешь, а на сто девятой странице из переплета начинает сыпаться на колени яркий и душистый, как сама Индия, порошок карри.
Читать далее
20
73
Аноним7 января 2015 г.
По- настоящему глубоко мы способны познать именно съедобную часть мира.
Италия – чуть зеленоватое оливковое масло и ломоть черного хлеба как основа всего. А еще врожденное чувство гармонии в еде и вечное правило: чем короче путешествие от земли к столу, тем вкуснее обед. Итальянское меню не бывает сложным, как французское, и длинным, как китайское.
Турция – пилав и кебаб, в нашем понимании плов и шашлык. Кофе по-турецки: смолотый в пудру на ручной мельнице, осторожно доведенный до кипения в раскаленном речном песке с легкой дозой сахара на открытом воздухе. А еще домашняя халва по вкусу похожая на засахаренную тучу.
Шотландия – виски, где вкус так же тесно связан с водой, как вкус вина – с почвой. Знаменитое овсяное печенье. И только здесь можно понять, что такое ни рыба ни мясо. Нужда научила здесь кормиться водорослями, что придает жаркому солоноватый морской привкус.
Португалия – обширнейший рыбный ряд, где бледная мерлуза, соседствует с сардинами и сушеной соленой треской бакалао, которую в специализированных лавках рубят особой гильотиной. Еда матросов и бедняков сушеная треска стала национальным символом, не признающим социальных барьеров.
Япония – декоративный характер японской кухни привел ее к всемирному торжеству и наказал столь же всеобщим заблуждением. Самое популярно, самое изящное блюдо – суши. Плененный внешностью Запад не разобрался в сути: главное в суши не рыба, а короткий, сваренный с уксусом и остуженный веером рис. И набэ – «горшок», в котором прямо за столом варят все, что попадется под руку, сочетая в себе неизменный вкус - сладкое, соленое, свежее.
Грузия – богатое своеобразие грузинской кухни плюс ворох ароматических трав. А главное сокровище – жизнерадостность ее застолья, что всякую трапезу превращает в пир князей.
Марокко – верблюжье молоко, соленый верблюжий сыр и специальное прогорклое верблюжье масло. И знаменитый кус-кус, который требует нечеловеческого труда.
Австрия – венский шницель, который подают на столик для одного человека, так как это блюдо не оставляет места для постороннего, ибо бумажной толщины мясо покрывает стол второй скатертью. Невзрачный и неповторимый торт «Захер», от такого не худеют.

Входя в страну с парадного подъезда дворцов и музеев, мы узнаем ее такой, какой ей хотелось бы нам казаться. Но служебный ход (через базар и погреб) ведет нас в самое нутро культуры – в ее чрево. Внутреннее – и не важнее, и не честнее внешнего. Важно – что одно нельзя понять без другого.
Кулинарная художественная проза способна объединить низ с верхом, тело – с духом, желудок с сердцем, прозу жизни – с ее поэзией. А глобализация уже вторглась на нашу кухню, и нам остается понять, что она несет с собой, чем угрожает и что обещает. Ведь чем более одинаковым становится мир, тем выше в нем ценятся локальные черты, национальное своеобразие и особенности именно национальной кухни, сохранившей только свой самобытный вкус...
Читать далее
18
165

Все рецензии

Цитаты

Аноним11 июня 2019 г.
Свое, конечно, вкуснее всего – ведь оно выросло с тобой на одной грядке. Но я не готов стать рабом местности и догматиком локального. Мир велик, еда – разная, и нельзя умереть, все не попробовав.
10
376
Аноним10 июня 2019 г.
Ереван – единственный советский город без вытрезвителя. Последнее вовсе не значит, что армяне не пьют (возьмем, скажем, Довлатова), это значит, что они лучше нашего умеют справляться со спиртным.
Я понял это, когда, беспечно странствуя по глухим горам по эту сторону от турецкой границы, угодил на обед к чабанам. На первое подавали злую чачу, в которой я еще не умел признать итальянскую граппу. На десерт была стрельба из контрабандного ружья. Несмотря на выпитое, хозяева кучно сажали пули в полено. Я, из-за выпитого, не мог найти курка.
Читать далее
10
344
Аноним10 июня 2019 г.
Те, кто впервые видят дуриан, могут принять его за морскую мину, и они не слишком ошибутся.
Овальный плод с грозными шипами весит несколько килограммов, растет на тридцатиметровых деревьях и нередко убивает тех, кому падает на голову. Мало этого, паданцами любят лакомиться тигры. Им дуриан напоминает падаль. С людьми сложнее. Старые путешественники врали, что мякоть дуриана похожа на мороженое с чесноком. Современные авторы честнее передают свое впечатление: «Будто ешь сладкий пудинг в публичном сортире».
Читать далее
10
296