
Франция
Julia_cherry
- 818 книг

Ваша оценкаЖанры
Ваша оценка
Как безобидно все начиналось - с этимологии. Знатоки и любители старины решили выяснить
Докопались до записей 1271-го года, о времени
Со страниц запыленных пергаментов шагнула в мир история о процессе над красавицей мавританкой, обращенной в христианскую веру мессиром Брюином де ла Рош-Корбон.
Первая часть повествования игрива, как и положено произведению из сборника "Озорные рассказы". Показания свидетелей комичны, а сами персонажи - один другого колоритнее. И, конечно же, все говорят на суде правду и только правду, что явствует из их присяги. Например, некая судомойка Жакета, по прозвищу Чумичка клянется
А уж эта "правда" - готовый материал для анекдотов. Взять хотя бы показания поденщика Матвея по прозвищу Пустобрех, рассказавшего, что
Тон повествования позволяет пока предположить, что эти "добрые люди" действительно настолько наивны и невежественны, как кажется и верят в то, что говорят. Более тридцати человек будут выслушаны - и старец, и юнец, и торговец, и аббатиса. Все они будут говорить о любвеобильной красавице, а рассказывать о себе. Эта часть больше всего напоминает Джованни Боккаччо - Декамерон .
Вторую часть можно сравнить с Виктор Гюго - Собор Парижской Богоматери . Здесь уже не комедия ситуаций, а трагедия женщины, осужденной на сожжение. В отчаянной попытке спастись она мечется по церкви словно дикий зверь. Но эту историю, так задорно начавшейся, лишают возможности на счастливый финал и мятеж, поднятый теми кто считал Бланш Брюин несправедливо осужденной, разбивается о волны компромисса.
Третья часть "Ведьмы" - нравоучительна. В письме к сыну один из посвященных во все тонкости процесса раскрывает истинные мотивы и причины невозможности другого финала. Настоятельно рекомендует он всем своим потомкам сидеть тихо и не высовываться. Чтобы не повторить судьбу той
Бальзак, как мне кажется, вознамеривался одним произведением убить трех зайцев - позабавить, растревожить и научить читателя. Мне понравилась литературная реализация такого замысла. Особенно первые две части.

Чарующий голос
Пламенный взор
Гори же в аду
На костер, на костер.
У так называемой ведьмы, женщины на которую поступали доносы, было всё, это и внешность ангела и богатства султана. Оттого и зависть она вызывала, как у женщин так и у мужчин.
Ей бы, не вести себя столь открыто, задергивать занавески, но, будучи невоздержанной натурой, она не могла иначе.
Она любила мужчин, любовь ее была пламенем, рыцари и не только, словно мотыльки, слетались на её костёр. Многие… сгорали. И это ей поставили в вину, как и то, что влюбленные в неё, одаривали её подарками, засыпали золотом, укутывали в шелка, желая привязать…
«То один приходил к ней, дарил ей жемчужную пряжку, говоря: «Вот доказательство, что я не ошибся и атласная твоя кожа своей белизной превосходит жемчуга». Говоря так, он надевал жемчуг ей на шею, целуя ее страстно.»
«Одному нравилось рвать на ней роскошные одежды, в которые она облекалась лишь ему в угоду. Другой украшал ее сапфирами, покрывал ими ее руки, ноги, шею, волосы. Иной укладывал ее на ковер, завернув в длинный хитон из черного шелка или бархата, и целыми днями мог восторгаться совершенством ее красоты.»
Виновна в том, что утоляла блажь влюбленного болвана.
Когда блудит мужчина – он красавчег,
Когда блудит девица - …
Мне вот что интересно, если бы женщины, каждая бы, была верна только единственному другу сердца, то, с кем бы эти самые красавчеги блудили?
Затрудняюсь я с оценкой, т.к… не скрою, ждала, чего-то другого. И стиль текста - ровный и гладкий, и голос читавшего хорош, но… серость людская и беспечность героини, всё это, оставило меня равнодушной.

Эта повесть стилизована под чудесным образом попавшие в руки автора подлинные средневековые документы, которые он лишь перевел на современный французский, расположил в удобном для понимания порядке и снабдил необходимыми комментариями. Два протокола судебных заседаний, одна публичная исповедь и одно завещание рассказывают историю суда и казни крещеной мавританки, обвиненной в сговоре с дьяволом в городе Туре.
Дама имела невероятную популярность у мужчин и была, по сути, профессиональной содержанкой. Хотя сама она упорно это отрицала на том основании, что в каждый конкретный момент времени каждого из своих мужчин она искренне любила, а это другое, вы не понимаете. У добропорядочных горожан ее образ жизни, красота и богатство вызывали море зависти и подозрений, с закономерным финалом для женщины.
Основная часть истории про прекрасную мавританку выдержана в духе романтизма. Тут и сказочная красавица, от одного вида, а то и голоса, которой абсолютно все мужчины теряют голову. И крайне экзотичное происхождение и предыстория главной героини - она мавританка, которую в детстве украли цыгане. С цыганами она попала во Францию, здесь крестилась под именем Бланш, поступила в монастырь, став сестрой Кларой, но потом ей помог оттуда сбежать влюбленный в нее монах-доминиканец... В общем, все очень сложно. Есть и подробные свидетельские описания дьявольских шабашей. Есть безумно влюбленные благородные рыцари, готовые сражаться, и если понадобиться умереть, за свободу и жизнь своей возлюбленной. Но последняя часть повести - полное торжество суровой реальности над романтикой. Дьяволов нет, благородные рыцари легко поддаются увещеваниям здравомыслящих представителей власти и отказываются от авантюры по освобождению красавицы ради всеобщего блага, а во всей истории с ведьмой, оказывается, не столько была важна сама мавританка, как вражда между каноником капитула собора св. Маврикия Жеромом Корнилем и жаждущим занять его место викарием Жеаном де ла Гэ.
По-моему, вся эта история писалась ради наставления потомкам господина Турнебуша, участвовавшего в процессе над несчастной мавританкой в качестве писца. Это прямо таки чистый концентрат буржуазного благоразумия, которое Бальзак проповедует в других своих произведениях (например Оноре де Бальзак - Воспоминания двух юных жен) .
Во-первых , чтоб жить счастливо, надо держаться подальше от служителей церкви. Их надо чтить, но не пускать к себе в дом, равно как и всех, кои по праву, а то и без всякого права мнят себя выше нас. Во-вторых , занять надо скромное положение, не стремясь возвыситься, либо казаться богаче, чем ты есть на самом деле. Не возбуждать ничьей зависти и не задевать никого, ибо сразить завистника может лишь тот, кто силен, подобно дубу, глушащему кустарник у своего подножия. Да и то не избежать гибели, ибо дубы в человеческой роще весьма редки, и не следует Турнебушам называть себя дубами, ибо они просто Турнебуши. В-третьих , не тратить больше четверти своего дохода, скрывать свой достаток, молчать о своей удаче, не брать на себя высоких должностей, ходить в церковь наравне с другими и таить про себя свои мысли, ибо таким образом они останутся при вас и не попадут к иным прочим, кои присваивают их себе, перекраивают на свой лад, так что оборачиваются они клеветой. В-четвертых , всегда оставаться Турнебушем, и только, а Турнебуши суть суконщики и пребудут таковыми во веки веков. Выдавать им дочерей за отменных суконщиков, сыновей посылать суконщиками в другие города Франции, снабдив сим наставлением в благоразумии, вырастить их во славу суконного дела, обуздывая их честолюбивые мечтания. Суконщик, равный Турнебушу , — вот слава, к коей должны они стремиться, вот их герб, их девиз, их титул, их жизнь. И, пребывая навеки суконщиками, Турнебуши навсегда останутся безвестными, ведя жизнь смиренную, как безобидные малые насекомые, кои, раз угнездившись в деревянном столбе, просверливают себе дырочку и в тиши и в мире разматывают до конца свою нить. В-пятых , никогда не говорить ни о чем другом, как только о суконном деле, не спорить ни о религии, ни о правительстве. И если даже правительство государства, наша провинция, наша религия и сам бог перевернутся или вздумают шататься вправо или влево, вы, Турнебуши, спокойно оставайтесь при своем сукне. Итак, никому в городе не мозоля глаза, Турнебуши будут жить скромно, окруженные Турнебушами-младшими, платя исправно церковную десятину и все, что их вынудят платить силой, — богу или королю, городу или приходу, с коими никогда не следует ссориться. Итак, надо беречь отцовское богатство, чтобы жить в мире, купить себе мир и никогда не должать, иметь всегда запас в доме и жить припеваючи, держа все двери и окна на запоре.
Тогда никто не одолеет Турнебушей — ни государство, ни церковь, ни вельможи, коим при надобности давайте в долг по нескольку золотых, не надеясь их увидеть вновь (я имею в виду золотые). Зато все и во все времена года будут любить Турнебушей, будут смеяться над Турнебушами, над мелкими людишками Турнебушами. над мелкотравчатыми Турнебушами, над безмозглыми Турнебушами... Пусть болтают глупцы что им вздумается! Турнебушей не будут жечь и вешать на пользу короля, церкви или еще на чью-нибудь пользу. И мудрые Турнебуши будут жить потихоньку, беречь денежки, и будет у них золото в кубышке и радость в доме, от всех сокрытая.
Итак, дражайший сын мой, следуй моему совету: живи скромно и неприхотливо. Храни сие завещание в твоем семействе, как провинция хранит свои грамоты. И пусть после твоей смерти твой родопродолжатель блюдет мое наставление, как святое евангелие Турнебушей, до тех пор пока сам бог не захочет, чтобы род Турнебушей перевелся на земле»

Во-первых, чтоб жить счастливо, надо держаться подальше от служителей церкви. Их надо чтить, но не пускать к себе в дом, равно как и всех, кои по праву, а то и без всякого права мнят себя выше нас. Во-вторых, занять надо скромное положение, не стремясь возвыситься, либо казаться богаче, чем ты есть на самом деле. Не возбуждать ничьей зависти и не задевать никого, ибо сразить завистника может лишь тот, кто силен, подобно дубу, глушащему кустарник у своего подножия. Да и то не избежать гибели, ибо дубы в человеческой роще весьма редки, и не следует Турнебушам называть себя дубами, ибо они просто Турнебуши. В-третьих, не тратить больше четверти своего дохода, скрывать свой достаток, молчать о своей удаче, не брать на себя высоких должностей, ходить в церковь наравне с другими и таить про себя свои мысли, ибо таким образом они останутся при вас и не попадут к иным прочим, кои присваивают их себе, перекраивают на свой лад, так что оборачиваются они клеветой.

Надо беречь отцовское богатство, чтобы жить в мире, купить себе мир и никогда не должать, иметь всегда запас в доме и жить припеваючи, держа все двери и окна на запоре.

Никто не слыхал, чтобы взрослый человек сказал наивное словцо с простодушием ребенка, ибо в наивности взрослого всегда почувствуешь хоть крупицу умысла, тогда как наивность ребенка чиста и безгрешна, как сама мать-природа
















Другие издания


