
Япония художественная
Pandych
- 301 книга

Ваша оценкаЖанры
Ваша оценка
Уютненькие очерки Харуко о самых разных делах. Он настоящий меломан с пытливым умом, пишет интересно.
Мой загруженный тяжелыми идеями мозг искал что-нибудь такое, с которым можно будет просто подрейфовать средь льдин событий.
Подвернулось под руку -- вполне сносное и доброе чтение в публицистическом стиле.
Местами имеющее глубокий смысл.
"Если бы меня спросили, хочу ли я снова стать молодым и прожить свою жизнь заново, то я бы ответил: «Нет уж, спасибо. Мне и так хорошо». А другого ответа на этот вопрос у меня нет. Потому что — кроме шуток — кому же захочется заново проходить через весь этот ужас?"
Но я бы назвала это мнение, напоминающее моё. Этакий взгляд человека, подметившего некоторые вещи и сумевшего правильно и точно описать подобные простые истины, известные каждому.
Импонирует незанудная краткость очерков. Я почти не запутывалась в его мыслях, как плутаю в некоторых дневниках, например, Корнея Чуковского. Спасибо переводчику.
Некоторые, попахивающие отходами эссе, вызовут в вас шквал омерзения, как туалеты на горе Афон и его солдатском коллеге из Монголии.
Что-то вызовет желание врубить Биттлз или легкий рок -- цитата "А вот со сложным роком у меня, соответственно, отношения как-то не очень. Рок, он ведь и есть рок, зачем уж так выпендриваться." А я тут не согласна. И вообще, много в чём не согласна, и что самое важное, в этой книге я могу представить себя сидящей в какой-нибудь забегаловке с Мураками и дружественно поспорить с ним. Вся атмосфера книжки располагает.
И я бы пела свои песни. И раскрасневшись и вспотев перечисляла любимые произведения современной эпичной классики, потому что "музыка рассказывает нам о том, что находится за пределами логики и неподвластно никаким теориям. В этих рассказах, в этих звуках каждый из нас открывает для себя свой собственный, неповторимый и прекрасный мир."
И потом мы бы посмеялись над этой сложной супружеской жизнью, хрустя какипи под его монолог: "Так что я отвечаю на реплику жены невнятным бормотанием и обреченно доедаю оставшиеся на тарелке "хурмовые косточки"". А я бы лыбилась от знакомого, солидарного чувства и опрокинула в себя правильную кровавую Мэри, в правильной пропорции.
А потом мы бы заказали по огромной тарелке вкуснющих спагетти.
Налопавшись и воспитанно поржав над тем "чавкающим итальянским мачо", мы бы обсудили наболевшие вопросы писательства, когда рука пишет сама: "Представьте себе, что по Йокогаме идет девочка в сопровождении морковки. Каково? А что будет, если у этих двоих пойдут маленькие морковки?.. (Боже мой, что я пишу.)" Осекся бы он, а я б уронила голову от смеха.
И после всего этого я б разделила с этим хорошим интеллигентным человеком порцию сукуяки. И не считала бы себя занудной случайной собеседницей, ведь Харуко сказал: "Эй, кто-нибудь, поешьте со мной сукияки! ... Так что если мне удастся найти напарника, который бы приналег на мясо, то это было бы супер. Я серьезно!"

Как правило, если мне нравится творчество какого-либо автора или музыканта, или кого угодно, я не стремлюсь узнать побольше о его личности и т.д., скорее, наоборот – избегаю этого как могу. В случае же с Мураками я сделала исключение и, кажется, впервые не пожалела об этом. Во многом мы совпадаем (в привычках, мыслях, иногда даже во вкусах в еде), и даже становится жаль, что живу я не в той стране и до сих не могу нормально разговаривать на его языке.
Если же вернуться конкретно к этой книге, то для меня она стала больше разочарованием, нежели радостью от знакомства поближе. Проблема в том, что издавать сборник колонок автора, которые он писал для журнала (а уж как он иногда их пишет…), кажется мне сомнительной затеей даже для фанатов (к коим я себя всё-таки отношу). Лучше уж просто послушать его интервью, поток его мыслей будет примерно схожим, ведь пишет он буквально о чем угодно – это просто, условно, болтовня без особого смысла, хотя иногда и попадаются немного философские моменты (например, вспоминается человек, которые на определенном промежутке твоей жизни часто тебе встречался и запомнился, а позже исчез – что с ним стало сейчас? И как часто и с какими эмоциями к такому вопросу можно возвращаться?). Но таких крупиц эта книга совершенно точно не стоит, равно как и внезапно полученная информация о том, кто изобрел дырку в пончике или как космонавты ходят в туалет. Здесь же есть множество упоминаний книг, блюд и даже фильмов, но все их можно найти в романах Мураками и получит гораздо больше удовольствия от этого. Лучшая во всем этом сборнике – последняя колонка, в которой автор пишет о прощании и о своих ощущениях при этом. Всё же остальное наводит на мысль о том, что поболтать с Мураками Харуки было бы любопытно.
Пойду-ка лучше послушаю тут самую песню – символ прощания.

Когда перечитано уже всё подряд, начинаешь читать "окололитературное" у любимых авторов.
Так и здесь: "Радио Мураками" - это еженедельная колонка в женском журнале.
И, тем не менее, в каждой из статеек такой узнаваемый, близкий, душевный Харуки Мураками.
Прочитав несколько лет назад всё в том же порыве "еще-еще" сборники статей Перес-Реверте, могу сказать, что Мураками отличается от него разительно. Пере-Реверте всегда социален, всегда современен и актуален. Японец же ведет колонку в журнале точно так же, как пишет книги: присаживается на высокий стул, кладет руки на барную стойку, закуривает и под хрипловатый джаз рассказывает: кстати, вот была у меня такая история...
Перес-Реверте осмысливает, оценивает мир и события, а Мураками чувствует, принимает мир на веру.

"На что только не согласится человек ради еще одного интересного воспоминания"

"Если бы в мире не было музыки, то человеческая жизнь (та самая, которая в любую секунду может оборваться, и мы превратимся в мешок с костями) была бы еще более невыносимой"

"Человек, который бережно хранит в душе эмоциональный пейзаж своей юности, живые отблески пламени чувств, сжигавшего его когда-то, не постареет, не застынет с годами"












Другие издания
